Как уже было сказано, сама жизнь человека должна быть творческой. Только тогда она богата и плодотворна как для субъекта, так и для объективного мира. В творчестве без объективации не обойтись. Объективация открывает второе "я", более глубинное и сакраментальное, - для того, чтобы это новое "я" поглотило и обогатило моё действительное мелкое обыденное "я", наносное, осоциализированное теми ролями, которые мне приходится играть; - то "я", которое ничтожно по отношению к открывающемуся мне новому миру и которое должно как бы пропасть в момент объективации, "забыться" на время творческого подвига.

Так происходит преодоление косности нашего сознания во имя нового сознания, более широкого и глубокого.

В твореском акте я уже являюсь не тем, чем был до того. Я уже не являюсь самим собой. Я отстраняюсь от себя как бы на время. Я становлюсь другим человеком или многими людьми, объектами, событиями, вещами. В объективации раскрывается любовь к окружающему и окружающим.

Такие минуты творческого прозрения обогащают человека, строят его "я", его самосознание. Творческая объективация открывает человека, помогает ему понять самого себя, раскрыть свою подлинную сущность, связь которой устанавливается от периферии активного сознания с корнями подсознания. При этом осуществляется расширение границ поля сознания и соединение сознания с подсознанием.

Случается так, что после медитации или молитвы, мы неожиданно получаем решение на вопросы, которые были не в силах решить своими рациональными усилиями. Но стоило оставить свои умственные потуги - и решение вопроса пришло из глубины подсознания.

Творческий процесс - это не только процесс сознательный, но и подсознательный, углублённый вокруг того ядра личности, которое не осознаваемо в данную минуту, но постоянно проявляющееся по-новому с более тонкими качествами.

Творчество помогает понять себя, чтобы исполнить Божии заповеди. Одна из них - любить людей, то есть уметь объективировать своё "я" по отношению к "я" других субъектов и становиться самому другим.

"Блаженны чистые сердцем"... Они не задумываются над этим. Они любят непосредственно сердцем. Разумом мы должны очищать наше сердце, изгонять из себя сжившегося с нашим сознанием беса.

Нужно отличать понятие "объективация сознания" от понятия "комформизм сознания". Участие в социальных играх способствует нивелировке и комформации сознания. При этом происходит та же самая объективация. О комформации и объективации сознания пишет Н. Бердяев в книге "Философия Свободного Духа". Поэтому не следует путать оба термина. Объективация в сторону материального мира - комформизм - это деперсонализация. Объективация через субъективизацию, направленную к ядру своей личности, или творческая объективация с выходом за пределы своего "я," - это своего рода духовная гимнатика. Сознание человека, нивелированное до уровня комформизма может достичь клинически-паталогического уровня или остаться на уровне инфантильного обывателя, не способного провести ассоциации своего "я" с внутренней структурой ядра личности, отождествляющего себя исключительно со своей телесной сущностью, занимающей простанство, перемещающейся во времени, участвующей в социальных играх до той степени, что человек зачастую не осознаёт даже своего участия в отведённой ему роли. Игру он принимает за подлинную жизнь, за "чистую монету".

Такая комформная объективация - это не-свобода, подпадание под магию видимого мира, лишение себя духовной первожизни. Этот комформизм сознания - тоже объективация, но объективация без творчества, без опоры на глубинные пласты своей личности и без духовной связи с Духом Божиим. Эта деперсонизированная объективация - овнешневление, принятие мира материального за первожзизнь, за первореальность; это - извращение своей реальной духовной сущности, ложная направленность сознания к рабству объективной необходимости символического мира; приятие числителя символа за подлинник, неспособность видеть и правильно ценить его знаменатель.

Такую комформацию сознания следует отличать от творческой объективации, когда человек оказывается в "пограничной ситуации", которая помогает ему выявить и осознать свою подлинную духовную сущность. При этом его личность не теряется, хотя он и может испытывать ощущение своего растворения в объекте творческой ориентации. Ибо сначала творческий подвижник через своё "я" испытывает мистическое соприкосновение с Духом Божиим, который направляет его во всех его дальнейших действиях и ведёт, как на крыльях. И только затем подвижник растворяет своё "я" в том объективном, которое избирает его кардиаолизованное ядро личности; растворяет своё "я" в другом с целью обогатить таким образом своё самосознание, но при этом вовсе не подпасть под зависимость своего субъективного объекта сознания.

В такой творческой объективации происходит особождение от собственного эгоистического "я", от изначальной "свободы до выбора", о которой пишет Н. Бердяев ...

"Первая свобода" - "изначальная свобода" - это свободы небытия, неразумная "свобода", "свобода до выбора", дающая лишь право выбора добра или зла.

"Вторая свобода" - это свобода в истине, в Боге, в добре. Или... - во зле, во лжи и без Бога, - в зависимости от нашего выбора, который мы делаем после ограничения себя в "первой свободе". Как только мы сделали выбор - мы лишаемся первой свободы и оказываемся во второй свободе. Вторая свобода - это свобода после выбора, в самом этом выборе, внутри него. В том случае, если выбор лежит во зле, свобода резко превращается в свою противоположность - в зависимость, рабство. Она крайне ограничивается до своего предела. В зле, с дьяволом, нельзя быть свободным. Человек становится его рабом, ибо зло не жизненно и направлено против жизни. Оно стремит человека в пропасть небытия, к энтропии, скуке, смерти.

Но ко второй свободе можно прийти только через первую свободу, свободу Адама и Евы, свободу неразумную, бесцелевую. Мир лежит во зле... Если принимать символику мира за первореальность, то происходят ошибки, ущемление духовных ценностей, рабство дьяволу, зло. Если же выбор второй свободы лежит в добре, Боге, истине, то свобода не ущемляется, не пропадает. Для человека открывается путь. На этом пути он приходит к "третьей свободе", ещё более совершенной, чем первая и вторая свободы. Это свобода - в любви.

Так, по Н. Бердяеву, человек освобождается от всего наносного, придуманного, дереминированного занимаемой социальной ролью.

Творческая объективация в нашей терминологии - это отнюдь не комформизм, не детерминация сознания со стороны объекта или предмета сознания, а это более, чем объективация в том даже смысле, как это понятие употреблялось до сих пор. Это - субъективизация через объективизацию. Это, как говорилось, кардиаолизация, как в смысле осердечивания сознания, так и в смысле выявления внутреннего сакраментального ядра личности.

74.

Посредством художественного образа, ёмкого типичного явления в ряду типичных обстоятельств (в реалистическом искусстве) или исключительного явления в ряду исключительных обстоятельств (в искусстве романтизма, вписывающегося, между прочим, в реалистический метод) осуществляется более быстрое постижение действительности, чем постижение лишённое художествонного восприятия. Мы постигаем духовный мир художника непосредственно, "из первых рук".

"Знакомство с другим человеком на таком "близком расстоянии" открывает нам широкое поле самосознания: может более чётко осознаваться то, что в смутном, недостаточно отчётливо осознаваемом виде (на перефирии поля сознания, -- А.Б.) в нас присутствует, проверяются и уточняются наши ценности и пр." (Чеснокова И.И. Проблема самосознания в психологии. М. 1977, с. 103-104). Таким образом постигается духовный мир другого. Происходит субъектиивизация субъективного (имеются в виду два субъекта) посредством объективации через художественный образ, через какой-либо символ.