Старый Омобоно жил совсем один в маленьком домике на окраине села. Жена его давно умерла, детей у него не было, так что компанию ему составляли боров в свинарнике, осёл в хлеву да куры в курятнике. Осёл помогал ему обрабатывать землю. Боров не помогал ни в чём, однако Омобоно знал, что кормит его не напрасно — рано или поздно он обернётся ветчиной, колбасой и сосисками. Ну, а куры несли ему яйца.
Однажды утром Омобоно сходил в курятник за свежими яйцами и, вернувшись в дом, обнаружил вдруг в корзине среди белых яиц одно — зеленое.
— Такого я ещё никогда не видел, — проворчал он. Старики, известное дело, нередко разговаривают сами с собой вслух. — Зелёное яйцо! Готов спорить, что его снесла Пимпа. Эта курица уже давно стала какой-то странной, словно её кто запугал. Зелёное яйцо! Прямо хоть в газету пиши.
Он взял яйцо и поднёс к уху.
— Надо же! Яйцо, а гудит, как машина. Словно там вместо желтка мотор.
Старик положил белые яйца в буфет, а зелёное на стол и принялся его разглядывать. Потом взял ложечку, стукнул по скорлупе и осторожно отколупнул два или три кусочка, чтобы заглянуть внутрь. Но испугался и положил яйцо на стол.
И тут из отверстия в скорлупе вдруг один за другим начали выскакивать крохотные, ростом не больше ногтя, человечки. Омобоно насчитал сначала десять человечков, потом ещё десять, и ещё… И каждый что-то нёс на спине или тащил за собой на невидимой верёвочке, — только непонятно было, что именно. В одно мгновение человечки разбежались во все стороны. Некоторые как будто что-то забивали молоточками, другие пилили. А все вместе — работали дружно, быстро, старательно и совершенно бесшумно. Но когда Омобоно наклонился к столу и прислушался, ему показалось, что он слышит удары топора, скрип, скрежет и даже чьи-то повелительные голоса.
А минут через десять человечки уже построили что-то очень похожее на железную дорогу, которая вышла из яйца и очертила вокруг него исключительно ровную окружность радиусом в пятьдесят сантиметров. Затем из яйца выехал поезд, состоящий из двадцати вагонов, каждый из которых был не длиннее спички. Локомотив (это был, наверное, электровоз, потому что он не дымил) был короче, но довольно массивный. Поезд бежал по рельсам, точно игрушечный. Он часто останавливался, и человечки что-то выгружали из вагонов. Тут Омобоно вспомнил, что у него где-то есть лупа. Он отыскал её в ящике буфета и разглядел с её помощью, что они выгружали автомобили, велосипеды, тракторы, подъёмные краны, строительные конструкции, детали домов, двери, окна, разного рода мебель и машины — много машин, бесконечное множество легковых машин. Разгрузив вагоны, человечки тут же принялись разносить вещи во все стороны, словно у них в голове был чёткий план. Впрочем, план этот стал ясен и Омобоно.
— Да ведь они строят у меня на столе целый город!
Поезд, совершив круг, возвращался к яйцу, въезжал в него и спустя некоторое время выезжал с новым грузом. Кроме того, из яйца беспрестанно появлялись всё новые и новые человечки. Омобоно насчитал их сначала несколько десятков, затем несколько сотен, а потом и считать перестал — ясно, что их было теперь уже не меньше десяти тысяч. А из яйца всё выбегали и выбегали новые — парами, группами, в одиночку. И казалось, они уже хорошо знают, куда именно им надо идти, потому что сразу же, без колебания, направлялись в тот или иной квартал города… Да, да, уже появились кварталы, улицы, и по ним проносились туда и сюда машины, куда-то спешили пешеходы, работали магазины, из окон домов выглядывали люди, а во дворах играли дети…
— Ай да молодцы! — подивился Омобоно, рассматривая сквозь лупу то один, то другой уголок города.
А потом вдруг из яйца вынесся целый табун лошадей, а за ними выбежали собаки, кошки, вылетели птички — маленькие, еле видимые, меньше самой малюсенькой мошки — и полетели над крышами домов, а некоторые даже принялись строить гнёзда.
От удивления Омобоно даже выронил лупу. К счастью, она упала рядом с городом, иначе, наверное, убила бы кого-нибудь. И тут человечки вдруг замерли. Очевидно, удар лупы о стол показался им оглушительным раскатом грома. Затем — их словно кто-то успокоил — снова принялись за работу…
— Жаль, что не слышно, о чём они говорят, — огорчился Омобоно. — И что же всё это значит…
И тут ему пришла в голову одна мысль. Он вышел из дома, заперев двери на ключ, и отправился на поиски того, что ему понадобилось.
Продавец в магазине очень удивился:
— Усилитель? Динамик? Микрофон? Зачем вам всё это?
— Хочу послушать, о чём говорят муравьи, — отрезал Омобоно. — Какое вам дело? Скажите, сколько это стоит, и до свидания.
— Ладно, не сердитесь. В конце концов, моё дело продавать, а не интересоваться, кто и зачем покупает эти вещи.
— Вот и отлично. Сколько?
Омобоно уплатил, попросил, объяснить, как этими устройствами пользоваться и вернулся домой, не обращая внимания на людей, которые оборачивались ему вслед, потому что привыкли видеть его с лопатой или мотыгой на плече.
А дома Омобоно ожидал новый сюрприз.
— Чёрт возьми, готов поклясться, что человечки выросли, а город стал больше и дома выше. Не резиновые же они, чтобы так раздуваться.
Город занимал теперь почти весь стол, а человечки были в два раза выше ростом.
— Ну-ка, посмотрим, — решил Омобоно, — что из этого выйдет?
Он расположил приборы так, как ему объяснили в магазине, надел наушники, как у телеграфиста, поправил держатели и стал слушать. Теперь звуки слышны были громко и отчётливо — шум двигателей, тарахтенье моторов, крики детей, голоса на стройплощадке, шум поезда, который без устали ездил в яйцо и обратно.
— Алло, алло! — услышал он вдруг голос, перекрывший все остальные звуки. И тут умолкли все другие голоса, машины остановились, и город замер в полной тишине.
— Внимание, внимание! Выходим на связь с Землянином! Нам неизвестны его намерения, поэтому объявляется Малая Тревога!
— Вот это да! — удивился Омобоно. — Они хотят говорить со мной… Надо полагать, именно со мной, ведь единственный землянин тут — это я… Гм, а они? Разве они не земляне? Ведь их же снесла моя курица!
— Алло, алло! — снова раздалось в наушниках. — Мы обращаемся к землянину, который слушает нас. Вам хорошо слышно?
— Да куда уж лучше! — ответил Омобоно. — Только объясните мне, кто же вы такие и что делали в яйце моей курицы? И долго ли собираетесь занимать мой стол?
— Прежде всего, — услышал он в ответ, — предупреждаем вас, что вы лишены возможности причинить нам какой-либо вред. То обстоятельство, что мы пока ещё такие маленькие, не должно вводить вас в заблуждение. Мы способны спастись от любого нападения. К тому же, мы его не провоцируем.
— Хорошенькое Дело, — ответил Омобоно. — Послушаем, что вы ещё скажете.
— Да будет вам известно, что мы прибыли с очень далёкой и совершенно не известной вам планеты. К сожалению, в последние века условия жизни там стали совершенно невыносимыми. Наше солнце начало остывать, вся растительность погибла, ледяной панцирь покрыл один за другим все наши города. Спастись можно было, только покинув планету и переселив всех её обитателей в другие миры Вселенной. Вы меня слышите?
— Слышу, слышу и даже записываю ваш рассказ на магнитофон.
— Мы делаем то же самое. Наш комитет общественного спасения после тщательного изучения проблемы предложил следующее. Всё население планеты и животные, какие ещё не погибли, а также города, фабрики, заводы и вообще вся техника, созданная нашей цивилизацией, — всё с помощью особой системы, которую я не стану вам объяснять, потому что вы всё равно не поймёте…
— Вот уж спасибо!
— …Одним словом, всё и вся было уменьшено до ультрамикроскопических размеров и размещено в семечке тыквы, которое с помощью специальной системы передачи на расстояние было сброшено на вашу Землю.
