Тому же адресату послана была Гиляровским и небольшая записка, которая теперь лежала в архивной папке. Написанная в семнадцатом году, она показалась мне на удивление современной.

Я закрыл архивную папку с желанием узнать что-нибудь о тех людях, с кем связаны эти автографы Гиляровского. Фамилия Жидкова мне ни о чем не говорила, а вот Федышиных в Вологде хорошо знают. Знавал и я по работе в музее известного реставратора и собирателя древних икон Николая Ивановича Федышина. Предположив, что Иван Васильевич, которому посвящены автографы В. А. Гиляровского его отец, я и отправился к старому знакомцу.

Оказалось, что книги с автографами сдал в музей сам Николай Иванович. Поведал он и об истории знакомства его отца со знаменитым писателем.

Имея с детства художественное дарование, Иван Федышин захотел его развить в первопрестольном граде Москве, в знаменитом тогда Училище живописи, ваяния и зодчества. Для чего и приехал вологодский паренек в начале 900-х годов в Москву, где жил его родной дядя Яков Иванович Жидков, служивший в правлении общества Московско-Казанской железной дороги.

А Яков Иванович был в добрых отношениях с известным всей Москве литератором и «королем репортеров» Владимиром Гиляровским или дядей Гиляем, как все его звали. Да к тому же был дядя Гиляй земляком вологжан. Так что лучшего покровителя для молодого художника и желать было нельзя.

Владимир Алексеевич Гиляровский дружил со многими великими русскими живописцами, знал и как мог помогал десяткам молодых и только еще начинающих свой путь художников из Училища живописи. Об этом дядей Гиляем в книге «Москва и москвичи» написан очерк «Начинающие художники».

А о взаимоотношениях Гиляровского с художниками написана целая книга внучкой писателя Е. Киселевой, которая так и называется «Гиляровский и художники». В ней, кстати, есть упоминание о знакомстве юного вологодского художника с дядей Гиляем, когда Ваня Федышин принес знаменитому земляку свои работы.

Так в круг друзей и добрых знакомых дяди Гиляя, куда входили А. Чехов и Л. Толстой, А. Куприн и Ф. Шаляпин, И. Репин и А. Саврасов, И. Бунин и братья В. и А. Васнецовы вошел и юный художник из родных Гиляровскому вологодских мест.

В 1920 году, будучи преподавателем рисования, И. В. Федышин писал: «Учитель жизни моей, Владимир Алексеевич! Памятую Ваш завет любить человека. Двадцать лет назад я пришел к Вам в Москву из Соловков мальчуганом, а теперь учу Вашим заветам своих учеников».

— Есть у меня и книга, подаренная Гиляровским Якову Ивановичу Жидкову, — сказал Николай Иванович, когда мы вновь заговорили об автографах и подал мне небольшой томик сборника «Шипка прежде и теперь», изданного в 1902 году, и я прочитал на обложке дарственную надпись: «Моему другу Якову Ивановичу Жидкову от автора».

А Николай Иванович Федышин, у которого оказался богатый личный архив совсем уж неожиданно достает из шкафа большой бумажный лист, на котором я вижу строчки, написанные размашистым почерком дяди Гиляя. Целое стихотворение! Вот оно:

В этом стихотворении дядя Гиляй высмеивает некого автора памятника, поставленного в Московском Кремле и вызвавшего насмешки многих москвичей.

Дядя Гиляй был известен как автор многочисленных экспромтов на разные случаи жизни. Вспомним хотя бы его знаменитый экспромт на выход пьесы Л. Толстого «Власть тьмы»:

Вот и на листе из федышинского архива рядом со стихом «Султанову» Гиляровский пишет едкий экспромт:

— А свою первую книгу Гиляровский подарил моему отцу еще в 1905 году, когда тот учился в Училище живописи, — говорит Николай Иванович. — Ее нет в той архивной папке. Она выставлена в экспозиции.

Мы идем в музейный зал и там я читаю еще один автограф дяди Гиляя на обложке его книги стихов «Забытая тетрадь»: «Молодому художнику Ив. Вас. Федышину от старого писателя на добрую память. В. Гиляровский. 15 июня 1905 г.»

И тут же на обложке стихотворные строчки, посвященные его молодому другу:

Иван Федышин на всю жизнь запомнил мудрые советы дяди Гиляя и с благодарностью следовал им.

В 1909 году он закончил Училище живописи, ваяния и зодчества и до 1912 года жил в Ростове-на-Дону. Потом переехал в Вологду, преподавал рисование в учительском институте, а в январе 1924 года стал заведовать художественным отделом Вологодского музея.

В те трагические для России годы особенно потери несла Русская Православная Церковь. Закрывались и разрушались монастыри и храмы, уничтожались иконы и церковная утварь. Иван Федышин почти постоянно находился в поездках по Вологодчине, спасая национальное достояние. В эти годы он и положил начало знаменитому и поныне иконному собранию Вологодского музея. Иконы нужны было не только сохранить, но и возвратить к жизни. Для этого в 1926 году он вновь едет в Москву, где заканчивает курсы в Центральных реставрационных мастерских, а в Вологде создает собственную реставрационную мастерскую при музее. В этот год он вновь встречается с дядей Гиляем, о чем свидетельствуют автографы старого писателя.

В 30-е годы в иконном собрании Вологодского музея благодаря стараниям Ивана Федышина насчитывается уже пять тысяч спасенных от гибели икон.

В Вологду зачастили «спецы» из Москвы, для оценки собрания и отбора некоторых икон для выставок, в том числе и зарубежных. По сути же отбирали для продажи. Иван Васильевич противился этому грабежу: подсовывал плохие иконы, замазывал и прятал особенно ценные. А однажды, когда очередная комиссия пришла снимать с колокольни Софийского собора старинные колокола, он встал в дверях на пути комиссаров и сумел победить.

Такой строптивец не мог нравиться тогдашним властям, и зимой 1937 года по ложному доносу Иван Федышин был арестован и без суда и следствия отправлен этапом в концлагерь под Белозерск, в бывший там Новоезерский монастырь. Всего два года провел он в том лагере, но здоровье свое подорвал и еще через два года, 5 мая 1941 года, умер в самом творческом возрасте, 56 лет от роду.