Квартира Котельниковых находилась в доме на углу улиц Ивановской и Кабинетной[3]. Можно сказать, Глебу повезло – напротив дома располагалась одна из старейших столичных гимназий или Благородный пансион, как она именовалась в год своего основания (1830). Устав гимназии неоднократно претерпевал изменения, но его смысл от этого не менялся. Цель образования – «доставление средств приличного воспитания для детей без различия званий и исповедования родителей и снабжение их необходимыми предварительными знаниями для поступления в университеты или другие высшие училища». Среди тех, кто прославил Первую классическую гимназию, мы находим имена Н. Н. Герарда – обер-прокурора Священного Синода, члена Госсовета; В. Г. Жуковского – видного российского дипломата и генконсула в Иерусалиме; А. Н. Бекетова – ректора Санкт-Петербургского университета, основателя научной школы ботаников и географов; выдающегося математика М. В. Остроградского; академика В. И. Вернадского; композитора А. Н. Серова; издателя журнала «Современик» И. И. Панаева; писателей и публицистов В. В. Крестовского и П. П. Гнедича.
Братья Котельниковы – Борис, Евгений и Глеб (со скрипкой). Сентябрь 1886 года.
Учитывая отменную подготовку Глеба, его приняли в число «своекоштовых» учащихся во второй класс. Достаточно перечислить предметы, которым обучали отроков в Первой Санкт-Петербургской гимназии, и станет ясно, что название «образцовая» учебное заведение носило не напрасно. Глеб Котельников получил основательные знания:
– по русскому языку и словесности (литературе),
– по латинскому и греческому языкам,
– по французскому и немецкому языкам,
– по зарубежной и русской истории,
– по географии,
– по физике и математике,
– по логике и Закону Божьему.
Церковь при 1-й Санкт-Петербургской гимназии.
В дополнение к предметам, формирующим личность, в гимназии в старших классах офицеры обучали юношей фронтовой службе, ведь после окончания им предоставлялась возможность поступить в военные училища.
Гимназисты соперничали между собой не только в знаниях, но и в умении выступать на сцене и петь в хоре, легко и непринужденно выделывать сложнейшие па мазурки, а к концу обучения многие из них отменно владели навыками рисования.
…С чего начинается творец? Ответим: с замысла, с идеи. В мальчишестве же – с обычного любопытства, с желания докопаться до сути действия того или иного механизма, прибора, изготовления собственноручных поделок и… незлобивой родительской ругани, когда предметом исследования становится дорогая и крайне необходимая вещь.
Евгений Григорьевич Котельников был увлечен фотографией или, как говорили в то время, светописью. Обладателями дорогостоящих фотографических камер являлись либо профессионалы, либо люди, увлеченные новинками, ибо в тогдашнюю моду стали входить семейные фотоальбомы. Евгений Григорьевич поощрял тягу сына к технике и был немало удивлён, когда его ученик самостоятельно разобрал и собрал предмет его гордости, а затем из подручных материалов соорудил собственную фотокамеру и продемонстрировал ее в действии. Пришлось купить сыну настоящий фотоаппарат и основательно заняться обучением фотографии. Весомым подспорьем для юноши стали отцовские книги и литература по профессиональной фотосъемке. О том, что эта мудрёная наука чрезвычайно пригодилась Глебу в жизни, свидетельствуют многочисленные фотографии, сделанные им.
В 1889 году Котельниковы покинули Петербург. Евгений Григорьевич получил назначение на должность управляющего акцизными сборами в Полтавской губернии. Но неожиданно он заболел, стал чахнуть. Врачи обнаружили у него отёк легких. 22 декабря 1889 года в возрасте 46 лет Евгений Котельников скончался.
Со смертью отца мечты об учебе в консерватории или Технологическом институте пришлось отбросить. Пенсии, назначенной Екатерине Ивановне Министерством финансов, едва хватало на скромное существование.
Конструкция фотокамеры конца XIX века.
На театральных подмостках
В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля слову «призвание» соответствует такое определение: «Природное расположение, наклонность, дарование, предопределение… Счастлив человек, могущий следовать своему призванию».
В этих сакраментальных строках – весь Глеб Котельников: энергичный, увлечённый и готовый без малейших колебаний круто изменить свою судьбу.
В начале 1900 года Глеб Котельников назначается представителем акцизного ведомства в Каменскую, одну из крупнейших станиц Войска Донского.
В Каменской, которая располагалась на правом берегу Северного Донца, проживало 26 тысяч жителей. В станице имелись две православные церкви, училище имени Александра Второго, окружное училище; успешно и с прибылью работали семь перерабатывающих заводов, рачительно велось войсковое хозяйство, доходы которого ежегодно составляли более миллиона рублей.
Одна из центральных улиц станицы Каменской Войска Донского – Донецкий проспект.
Выявлять торговцев, не брезговавших продажей горячительных напитков из-под полы, регулярно объезжать винные лавки, трактиры и прочие питейные заведения – вот далеко не полный перечень обязанностей Котельникова. А ещё бесконечный поток бумаг, отчетов, донесений… О том, что Глеб Евгеньевич относился к службе как к повинности, свидетельствуют отзывы начальства: «Трактирные и казённые лавки посещает не часто; служебная деятельность Котельникова в текущем году крайне слабая».
И уж совсем «из рук вон», по понятиям уездного городка, выходящее за рамки приличия поведение: «Интересы его (Котельникова. – Б. К.) отличны от интересов остальных лиц акцизного надзора… и он не принимает участия ни в карточной игре, ни в ужинах…»
Однако в любительском театре, который существовал в Каменской под попечительством казачьего круга, не проявлявший служебного рвения акцизный чиновник Котельников буквально преображался. Нашлось дело и для Юлии Васильевны, сердце которой билось в унисон мужнину. Супруги, бесконечно влюбленные в искусство, сотворили невозможное, придав помещению театра, напоминавшему скорее балаган, нежели храм Мельпомены, достойный вид. Силами труппы был произведен ремонт, расширена сцена, которую открывал красочный занавес, расписанный Юлией Васильевной. По ее же эскизам были сделаны декорации для спектаклей, в которых с неизменным успехом лицедействовал ее муж.
Сибарит Кречинский, главный герой пьесы А. В. Сухово-Кобылина, в исполнении Глеба Котельникова был неподражаем: изворотлив, остроумен. Таким его представил зрителям постановщик. Это был первый режиссерский опыт Котельникова и, как показало время, далеко не последний. Публика, ретивые казаки, не дававшие спуску проходимцам и рвачам, дивились виртуозной изворотливости Хлестакова и надрывали животы от его словесной трескотни. За постановкой гоголевского «Ревизора» последовало воплощение на сцене «Мещан» Максима Горького.
