Второй немаловажной сложностью был сбыт драгоценностей, но об этом Михаил старался пока не думать - в конце концов, сначала камушки сперва следовало найти, успешно вернуться с ними домой и уже тогда приступать к реализации хабара. Но так или иначе, примерные каналы сбыта следовало прорабатывать заранее - иначе вся запланированная эпопея с походом могла оказаться напрасной. Поэтому следовало прикинуть, кто в столице (за ее пределами маловероятно было найти кого-либо подходящего) смог бы выкупить даже по минимальной цене такую огромную партию.
Третьим заслуживающим внимания обстоятельством было то, что Михаил совершенно не разбирался в драгоценностях. Он, конечно, мог при желании отличить бриллиант от обычного стекла за счет того, что алмаз обладает свойством резки стеклянных поверхностей, но оценить свойства каждого бриллианта, влияющие на его стоимость, кроме массы, он был неспособен. Значит, требовался толковый ювелир-оценщик, найти которого ему, опять же, только предстояло.
Как бы там ни было, последние две проблемы становились актуальными только после получения заветного клада, и Михаил решил сконцентрироваться на поисках попутчика, который мог бы провести его по запланированному маршруту и при этом не совершил бы попытку от него, Михаила, избавиться. Несмотря на широкий круг знакомств, найти такого человека оказалось весьма и весьма проблематичным. Отсутствие доверия к большинству своих знакомых, в частности, боязнь навеки остаться в лесной чаще, данную проблему только усугубляло.
Михаил было уже совсем отчаялся, как вдруг, возвращаясь домой после встречи со старыми приятелями, он стал невольным свидетелем забавной погони толстяка в помятой униформе охранника за каким-то небогато и старомодно одетым парнем, почти мальчиком, вид которого явственно намекал на его провинциальное происхождение.
Почти все дети, выросшие за пределами столичного округа Балтийской республики, в лесу ориентировались легко, быстро и безошибочно, умели находить стороны света по солнцу, муравейникам и теням на опушке, т. е., превосходно умели все то, чему не был обучен городской мальчик-мажор. К тому же, сцена с магазинной кражей давала понять, что парень явно либо сирота, либо беспризорный сын пьющих родителей, что позволило сделать вывод, что искать его в случае отсутствия на несколько дней мальчика никто не станет. Как не станет и в том случае, если мальчик из этого похода и совсем не вернется обратно ... Свидетель, знающий как и каким образом Михаил получил свое пока еще только планируемое крупное состояние, ему по понятным причинам был совершенно не нужен.
Так Михаил познакомился с Радованом, на встречу с которым как раз и направлялся.
Одетый в хороший костюм от модного столичного кутюрье (несмотря на отсутствие стабильных доходов, привычку одеваться дорого и со вкусом он так и не поборол, к тому же он желал, сам толком не понимая, зачем, максимально подчеркнуть разницу в статусе между ним и его новым знакомым), Михаил, благоухая ароматным и явно недешевым парфюмом, вошел в помещение, занимаемое рестораном "Чайная столица" и направился к столику, за которым его уже почти час дожидался порядком проголодавшийся Радован.
Молодой серб, вопреки ожиданию Михаила, не стал вскакивать и бросаться его приветствовать, а лишь недовольно сморщился и покосился на большие настенные старинные часы, намекая на его, Михаила, вопиющую непунктуальность. Подобное поведение несколько озадачило и рассердило Михаила, которому, впрочем, хватило здравого смысла сдержать свое негодование, тем более, что Радован ничем более не демонстрировал своего неудовольствия. Отметив про себя, что мальчик не по чину горд и что надо бы при случае не забыть поставить его на место, четко обозначив, кто в их тандеме главный, Михаил счел за лучшее сдержанно поздороваться, не подавая, однако ж, собеседнику руки, и перейти к обсуждению предстоящего мероприятия и цены услуг юного проводника.
Позволив Радовану заказать блюдо на его усмотрение и попросив официанта принести тарелку грибного супчика, Михаил откинулся на спинку стула, давая возможность Радовану, пока готовился их заказ, внимательно изучить принесенные каракули, чтобы парень мог прикинуть, как им лучше будет пройти по предполагаемому маршруту с минимальными временными затратами.
- Эти места мне немного знакомы. Мы с мальчишками часто играли там в детстве, а отец одного моего друга детства, заядлый охотник, часто брал нас с собой на несколько дней в поход. Так что я с малолетства пособничал браконьерам, - весело произнес Радован. - К тому же, твоя тачка вполне способна преодолеть расстояние более четырехсот километров, а дальнейшую часть пути мы сможем пройти пешком за одни сутки в один конец, и еще примерно столько же займет обратная дорога. О машине же не беспокойся - в такой безлюдной глухомани угнать ее будет попросту некому.
Парень еще не стал мастером переговоров, и поэтому допустил одну важнейшую ошибку - не стоит представлять предстоящую задачу как нечто простое и необременительное, особенно когда другая сторона эту точку зрения не разделяет. Но пока навыки переговорного процесса у Радована были не на высоте, и парень несколько смутился и поморщился, когда Михаил сделал несколько не те выводы, которые ему хотелось бы услышать.
- Вот и отлично. Тогда, полагаю, сумма в пять сотен балтов может быть пересмотрена в меньшую сторону. А то выходит, что большую часть пути мне придется крутить баранку, пока ты будешь сидеть и пялиться по сторонам, ничего особенно не делая!
- Дядя, погоди, мы так не договаривались! И потом, если ты готов найти того, кто составит тебе компанию просто за красивые глазки, то я с радостью прекращу наше так и не начавшееся сотрудничество.
В принципе, Радован сказал это не из жадности, да и сумма в пятьсот балтов, как он считал, действительно не соответствовала тем обязанностям проводника, которые он собирался взять на себя. Но у него, как и у многих подростков, было обостренное, почти детское чувство справедливости, и его подсознательно раздражали такие вот попытки сэкономить несколько копеек на его, радовановой, доверчивости и наивности. Хотя, как показали последующие события, ни наивным, ни доверчивым Радован на самом деле вовсе и не был.
К тому же, столь категорично поставленный ребром вопрос об участии Радована в этой небольшой экспедиции немного испугал Михаила, которому отнюдь не улыбалось совершать предстоящий моцион в гордом одиночестве в течение нескольких утомительных дней. Учитывая, что обратно возвращаться предстояло одному в любом случае, Михаил резонно заключил, что жадничать не стоит, но и платить сразу всю сумму также не следует, так как разумнее ограничиться предоплатой в две - две с половиной сотни балтов. При условии, что вторую половину отдавать все равно не придется, а прибыль от задуманного предприятия планировалась просто колоссальная, это были вполне приемлемые расходы.
- Моя последняя цена такова, - продолжил Михаил, стараясь придать своему тону уверенности и даже безжалостности, давая понять собеседнику, что это его последнее слово, после которого торг утратит всякую уместность. - ты получишь свои пятьсот балтов, как мы вчера и договаривались. Но получишь частями - двести пятьдесят балтов перед экспедицией и столько же по возвращении в Петроград.
- Это меня устроит, - согласился Радован. - А так выдвигаться можно хоть прямо сейчас. Если, конечно, ты намерен ехать прямо так, в своем дорогущем смокинге.
В багажнике "Рэндж Ровера" у Михаила лежал превосходный охотничий костюм камуфляжного цвета производства местной петроградской фабрики "Балтийский патриот", состоящий из укороченной куртки-жилета с рукавами на молнии и со съемным капюшоном, а также камуфляжных брюк с огромными нашивными карманами. Кроме того, Михаил успел обзавестись самозарядным охотничьим карабином "Вепрь" марки ВПО 234 калибра 7,62 * 39 мм с несколькими 10-зарядными магазинами к нему, а также весьма эргономичным автоматом АК-12 системы Злобнина, с боекомплектом к нему. Кроме того, в багажнике также лежала полностью заряженная красавица-беретта 93R. Но Михаил счел, что инвентарь своего арсенала светить собеседнику незачем, тем более, что тому совершенно не полагалось знать, для кого та же самая беретта на самом деле предназначена.
