От него еле уловимо пахло потом, полынью и чем-то цитрусовым. Знаю, это прозвучало ужасно. Но на самом деле, от него пахло просто замечательно. К тому же, тело в которое меня вжимали, на поверку оказалось сильным, горячим и... И я, кажется, поплыла. Сердце заинтересованно встрепыхнулось, в то время как мозг усиленно пытался вернуть себе контроль. Так, стоп! Что за мысли?! Это просто реакция организма, давно не бывшего... э-э-э... давно не бывшего!

Да что ж это такое, а? Витек! Ну-ка, собралась! Три, четыре. Это Шес. Хамло! Панк нечесаный! Придурок самовлюбленный! Язва хроническая! Меня начало отпускать. Я затрепыхалась в импровизированных объятиях и попыталась вырваться. Шес абсолютно спокойно отпустил меня, и, слегка отпихнув в сторону, открыл панель сигнализации. Несколько быстрых нажатий и сирена, наконец, заткнулась. В наступившей внезапно тишине извиняющийся голос Шеса прозвучал особенно резко:

- Блин... Ты что, правда решила, что я сюда вломился?

- А что я, мать твою, должна была подумать!

- Ага... Извини, а? Я хотел пошутить.

- Придурок!

- Испугалась?

- Я не испугалась!

- Да ладно, вон как сердце стучит

- Я в порядке! – ага, знал бы ты, почему мое сердце так стучит. – Ты бы не мог отложить свои дебильные шутки на пару дней? Боюсь, такими темпами мое сердце и правда не выдержит.

- Ты права. Шутки в сторону, во всяком случае, на сегодня. Садись, – он подпихнул меня к ударной установке в углу склада (а это был именно склад). – Покажи мне, что ты умеешь. Только давай без Мурки, да?

Следующие часы прошли, как в тумане.

Оказалось, что Шес умеет быть собранным, серьезным, критичным и требовательным, требовательным, требовательным и еще пятьдесят раз требовательным. А еще он хорошо умел объяснять. Не “все не так, откуда у тебя руки растут”, а показывал, направлял, учил, хвалил, критиковал и требовал повторить снова, и снова, и снова, и снова.

У меня на это его “еще раз” уже выработался рефлекс, как у собаки Павлова. Он учил меня, как правильно сидеть, чтобы не болела спина. Как правильно держать палочки, чтобы отдача не била пальцы. Как делать такой удар, а как такой. Как читать нотацию. Как делать это, не отрываясь от ударных... И хотя я все это уже в принципе знала, он все равно умудрялся найти что-то новое. Что-то, чем я раньше не имела ни малейшего представления. Те самые мелочи, которые превращают ударника-любителя, в ударника-профессионала.

А через пару часов мы принялись отрабатывать нужные партии. И вот тут-то я поняла, что всё, что было до этого, это так, цветочки-колокольчики. Мама, зароди меня обратно!

Пот стекает по шее на спину, майка уже вся мокрая, хоть выжимай, поясница раскалывается, руки, будто налиты свинцом... Еще раз!.. Убью, гада... Еще!.. Ненавижу... Витек, соберись! Еще раз!.. Изверг... Еще раз!.. Еще раз!..

Нас прервала настойчивая трель телефона. Шес, покосившись на экран, поморщился, но сделал мне знак остановиться и ответил.

- А?.. Дрессирую, да... Ну, лучше, чем я думал... – ой, очень надеюсь, что это обо мне. Боже, как я устала. – Да, наверное, еще пару часов, – Что? Я не выдержу! – Где ты?!.. И какого ты приперся? Я же сказал, сначала позвонить!.. Нет, мы не закончили!.. А который час?.. Сколько?!.. Ладно, не уходи, сейчас буду.

Я вскинула запястье к глазам. Сколько?! Если зрение меня не обманывает, а я вроде никогда не жаловалась, уже почти полночь.

- Что-то я увлекся, – Шес подозрительно поглядывал на меня. – Живая?

- Относительно чего?

- Язвишь? Значит, живая, – поразительное умозаключение, браво. – На сегодня всё.

Я на дрожащих ногах выползла из-за установки и принялась вытирать струящийся по шее пот полотенцем, которое откуда-то выудил Шес. Честно говоря, на тот момент мне было по барабану, простите за каламбур, откуда. Его следующий вопрос застал меня врасплох:

- Подбросишь до гостиницы?

Сердце привычно встрепыхнулось, мозг взбунтовал, губы ответили сами:

- Ну, а куда ж я денусь?

Я, наверное, никогда не перестану ожидать от него какой-то каверзы. Такая репутация, как у него, на пустом месте не возникает.

====== Глава 11 ======

Стандартный “кофейный” вопрос всплыл уже на въезде на Невский. Нельзя сказать, что я его не ожидала, и, тем не менее, он неприятно резанул ухо:

- Ты кофе пьёшь?

Ну, вот и приехали.

Знакомы без году неделю и предпосылок к продолжению знакомства, мягко сказать, никаких. К тому же, я вроде как не Клаудия Шиффер на званом обеде. Грязная, потная как мышь и уставшая как собака, со встрепанными волосами, неаккуратно затянутыми в некое подобие косы, без малейших намеков на косметику... Ему что, настолько все равно, кого тянуть в свою постель? Ну уж нет, я-то не настолько оголодала. К тому же, между нами девочками, он мне абсолютно понравился. Нет, тело у него, конечно, шикарное, но характер... А эта подводка на глазах? И ведь, судя по его поведению, кто-то на это все ведется, причем, постоянно. Нет. К черту! К черту!

- Нет, – абсолютно не стесняясь, соврала я. – И чай тоже не пью.

- Да? Странно, мне казалось, в номере ты пила кофе.

Ну пила, и что? Делаем лицо попроще и стоим на своем.

- Я? Ты что-то путаешь.

- Ну, да, наверное, – он помолчал пару минут и внезапно продолжил: – А знаешь какую-нибудь хорошую кофейню?

Я честно попыталась найти скрытый намек в этом его вопросе, но всё никак не находила. Кофейня... Кофейня... Ну, знаю, конечно. Каждое утро там пасусь, но как это поможет ему затянуть меня к себе? Любопытно...

- Ну, знаю. А что?

- Хорошая или проходной двор, вроде “Старбакс”?

- Да нет. Там замечательный кофе делают, на любой вкус. А латте с карамелью у них вообще лучший в городе, – заметив ехидную улыбку, добавила: – Так говорят.

- Слушай, будь другом тогда, – ну-ну, и?.. – Заскочи к ним утром по дороге, купи мне, ну хоть этот знаменитый латте? Мне “Старбакс” уже поперек горла стоит. Сделаешь?

- Да без проблем, – я с трудом сдерживалась, чтоб не начать смеяться. Вот клуша мнительная, опять напридумывала себе глупостей.

- Тогда до завтра, – мы как раз подъехали к гостинице. – Завтра к восьми в студию. Не опаздывай. И возьми с собой вещи переодеться, – ага, а то я сама не догадалась уже.

- Не опоздаю. Спокойной ночи!

- Ага, – Шес придержал уже готовую захлопнуться дверцу. – У тебя как, кстати, с отгулами на работе? До пятницы включая, ты все время с нами, надеюсь это понятно?

- С отгулами не очень, – призналась я. – Но завтра у меня и так выходной, а там что-нибудь придумаю.

- Возьми больничный, – предложил Шес. Эх, самый умный, да?

- Не дадут. У меня участковый врач – зверь. Больничный даст только по предъявлению трупа.

- Не проблема. Дашь Гудвину данные поликлинники, он договорится. Ладно, езжай осторожно. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Шес хлопнул дверью и, по пути привычно натягивая на голову капюшон кофты, направился ко входу в гостиницу.

Пинающий там ограду клумбы парень, тоже прячущий лицо под широким козырьком бейсболки, видимо поджидал именно его. Потому что тут же пошел навстречу, что-то ему сказал и, пропустив вперед, вдруг запрыгнул со спины, обхватив за шею рукой и навалившись всем телом. Высоченный ударник покачнулся, но резвенько скинул с себя любителя покататься на дармовщинку и отвесил тому подзатыльник. Оба весело и заразительно расхохотались, так громко, что даже мне в машине было слышно, и в обнимку ввалились в лобби. Как дети малые, честное слово!

А я всю дорогу до дома не могла стереть с лица идиотскую улыбку. Мне почему-то очень понравилось, что на поверку Шес оказался не такой уж и сволочью. Нет, я, конечно, понимаю, что завтра он опять отчебучит что-нибудь такое, что заставит меня взвиться и начать поминать всех его предков, от австралопитека включительно. И нет, я не воспылала вдруг внезапной и неудержимой любовью к этому фрику. Я все еще считаю его психом и самовлюбленным придурком. Просто всегда приятно удивиться в лучшую сторону. И черных точек, которые я мысленно рисовала над головой ничего не подозревающего рокера, стало на одну меньше. Я так расслабилась, что не удержалась от озорства и, остановившись на светофоре, послала ему смс-ку: