– Ничего, – сказала я. – Пока этого достаточно.

– Теперь поговорим о вчерашнем вечере. Да, кстати, а Иван Борисович что, вчера вечером впервые отправился на трассу? – спросила я.

– Нет, ну что вы! Иван был заядлым горнолыжником, он даже принимал участие в каких-то там соревнованиях по горнолыжному спорту. Поэтому всегда, если была такая возможность покататься, он ее не упускал. И здесь, на курорте, он как минимум раз в день обязательно выходил на трассу, – объяснил Гречанинников.

– А вы сами? Вы любите горные лыжи?

– В общем, да. Но я, признаюсь сразу, не такой фанат горных лыж, каким был Иван.

– Виталий Александрович, мне необходимо восстановить всю картину вчерашнего вечера. Желательно до мельчайших подробностей. Я надеюсь, вы мне в этом поможете.

– Конечно, – заверил меня Гречанинников, – спрашивайте, все, что я знаю, я расскажу.

– Итак, скажите, вам доводилось наблюдать, как ваш друг готовится к спуску с гор?

– Конечно, и не один раз.

– К каким моментам Златопольский относился особенно тщательно? Перед спуском по трассе, – уточнила я.

– Ну, я думаю, к проверке крепления, – ответил Гречанинников. – Впрочем, не только он один придавал этому моменту большое значение. В общем-то, все горнолыжники так делают. Понимаете, это ведь не обычный лыжный спорт, где важна температура снега и, соответственно, определенная смазка.

– Значит, Иван Борисович проверил крепления, – начала я.

– Точнее сказать, сначала он оделся, то есть надел костюм, а потом проверил крепления, далее надел очки. И… отправился к подъемнику.

– А перед тем как отправиться на трассу, ваш друг ужинал? Или он пошел на пустой желудок?

– Ну, ужина в прямом смысле этого слова не было, мы собирались ужинать попозже, когда Иван вернется. А перед его выходом на трассу у нас был просто легкий перекус.

– Значит, вы все перекусили, и ваш друг отправился на трассу? Или подкреплялся только Златопольский?

– Нет, мы все собрались в столовой, не только Иван.

– Что же было на полдник? – поинтересовалась я.

– Мы ели салаты, овощные и фруктовые, еще были морепродукты. Рыба, креветки, мидии, крабы…

– А по поводу напитков что можете сказать? Меня, естественно, интересует, что именно пил ваш друг?

– Иван пил какой-то сок, не помню только, какой именно. И еще – кофе.

– Кто варил кофе?

– Да сам Иван и варил, – ответил Гречанинников.

– Точно он?

– Он, он, – уверенно ответил друг Златопольского. – Он принес его в столовую и разлил по чашкам.

– Теперь снова давайте вернемся к тому времени, когда Иван Борисович должен был уже вернуться после спуска с трассы. Кто первый из вашей компании понял, что Златопольский слишком задерживается?

– Пожалуй, это была Варя. Да, она. Потому что я, Вероника и Леонид смотрели телевизор, а Варя была у себя в комнате. Потом она вышла к нам и сказала, что уже поздно, а отец все не возвращается. Помню, Вероника посоветовала ей позвонить Ивану на сотовый. На что Варя ей ответила, что отец не берет с собой телефон. Тем не менее она набрала его, но мобильник отозвался из его комнаты.

– Понятно, что было потом?

– Прошло еще сколько-то времени. Варя все ходила взад-вперед, нервничала. А потом заявила, что пойдет искать отца. Естественно, одну мы ее не отпустили.

– Мы – это кто?

– Я, потом Слава и Леонид.

– Значит, вы собрались и…

– Мы пошли к подъемнику. У меня теплилась надежда, что Иван попадется нам на пути и все завершится благополучно. Подъемник уже был выключен. Но я поговорил с механиком, и он его вновь включил. За отдельное вознаграждение… Мы поехали наверх. Потом спустились по трассе. Ивана нигде не было. Ну а затем вернулись к себе на базу. Выяснилось, что и там Ивана нет. Я поговорил с Вероникой и уговорил ее позвонить в полицию.

– А Вероника Константиновна что же, не хотела обращаться в полицию? – удивилась я.

– Да, она… – как-то неопределенно начал Гречанинников, – в общем, она сначала стала говорить, что нечего пороть горячку, надо подождать до утра.

Нечего пороть горячку? Ничего себе! И это говорит супруга? Хотя ведь они уже были друг другу чужими, чему удивляться.

– Вот, а потом Вероника все же согласилась со мной и позвонила в полицию.

– Но полиция приехала ведь не сразу?

– Да, они приехали уже утром.

– А вы все до утра оставались здесь у себя на базе?

– Нет, мы просто не могли здесь находиться. Нервы у всех были на пределе, особенно у Вари. И мы пошли по другим базам отдыха, заходили в другие гостиницы. Мы подумали, что Иван, возможно, встретил на трассе кого-то, кого хорошо знал, и отправился к нему в гости…

– Понятно, – сказала я. – Теперь ответьте мне на такой вопрос. У Златопольского было большое состояние?

– Очень большое.

– И кому оно теперь достанется?

– Видите ли, – нерешительно начал Гречанинников, – я не знаю, вправе ли я делиться конфиденциальной информацией. Пусть даже и с частным детективом, который ведет расследование…

– Однако без этой конфиденциальной информации частный детектив вряд ли сможет успешно провести это самое расследование, – ответила я.

– Да, да, вы правы, конечно, – согласился со мной Гречанинников. – Ну, хорошо, я отвечу. В общем, несколько лет назад Иван составил завещание, по которому все свое состояние он завещал Веронике.

– А ведь вы сказали, что у Златопольского были очень хорошие отношения с дочерью.

– Да, верно.

– Почему же в таком случае Иван Борисович составил завещание в пользу супруги, если их отношения, мягко говоря, оставляли желать лучшего?

– Ну, видите ли, Варя тогда была еще очень молода. Как же может практически подросток распоряжаться весьма солидной суммой?

– А была ли еще какая-нибудь причина, кроме молодости Варвары?

– Да нет, вроде бы не было.

«Значит, Гречанинников не в курсе того, что рассказала мне Варвара: о своем увлечении чернокнижниками».

– Значит, несколько лет назад ваш друг не был уверен в том, что его дочери можно доверить деньги?

– Тогда – да. Но в последнее время все изменилось.

– Вот как?

– Да, Иван поделился со мной своими соображениями по поводу будущего своей компании. Он сказал, что Варя очень повзрослела, стала самостоятельной и что ей теперь вполне можно доверить компанию.

– Такую большую и успешную компанию? – с сомнением произнесла я.

– Я, наверное, не совсем верно выразился, – ответил Гречанинников, – скорее всего, речь все же шла не о том, чтобы управлять компанией, а о том, чтобы распоряжаться ее средствами. Да, именно так.

– И он составил новое завещание? – спросила я.

– Он только собирался это сделать, – сказал Гречанинников. – По новому завещанию он планировал разделить все состояние между Вероникой и Варей.

– Понятно, – сказала я. – Вероника Константиновна знала о планах мужа? По поводу изменения завещания?

– Об этом я ничего не могу сказать, не знаю, – признался Гречанинников.

– Виталий Александрович, перед нашим с вами разговором я немного поговорила с Вероникой Константиновной. Точнее сказать, говорила одна вдова, а я и Варвара, мы только слушали ее. И у меня возникло такое ощущение, что Вероника Константиновна как будто бы и не переживает совсем потерю мужа. Или это не так?

– Нет, это, к сожалению, так. Я, кажется, уже упоминал, что в последнее время Иван и Вероника стали почти чужими. Поэтому чему же здесь удивляться? – Он пожал плечами.

– А что послужило тому причиной?

– Ну, как вам сказать. Наверное, есть несколько причин. Возможно, взаимные претензии. Или же они надоели друг другу.

– Ладно, Виталий Александрович, – сказала я, вставая с кресла и давая тем самым понять, что беседа завершена. – И напоследок еще один вопрос. Скажите, Иван Борисович в разговоре с вами не упоминал о каких-то своих знакомых, которых он здесь встретил?

– Да нет как будто бы. Ничего такого Иван не говорил. Во всяком случае, я что-то не припомню.