Взгляд оторвать от совершенства очень трудно.
И дело даже не в величии мастерства.
Идея мира и любви для примиренья
Князей московских, да и всей святой Руси,
В моей душе рождает всполохи волненья.
В иконе свет лучистый ярок, негасим.
Цветами нежности, подобно голубице,
В ней целомудрие и нравственность горят.
В глубинах сдержанная сила там искрится,
Все эти чувства о любви нам говорят.
Здесь Свет и Вечность, и Любовь в трех добрых ликах.
Душа Христа в сей чаше жертвенной тельца.
Один из ангелов к другому все клонится.
Он вопрошает, и задумчивость лица.
Благословляет ангел чашу, принимая.
Склонился третий, горы вторят и ему.
Как-будто все, что выше нас пред Ним склоняя,
Единство действия подводит к одному.
Немая трапеза, духовное общенье.
Самоотверженность для жизни и смертей
Во имя Света и Любви, и без сомненья.
В них символ Веры и Надежды для людей.
Недаром Листвечник Иоан в былую пору
Нам проповедовал, что Вера– это Луч,
Надежда– Свет, дающий силу и опору,
Любовь– круг Солнца. Он един, и так могуч.
Гляжу на Троицу– все просто и доступно.
Но созерцание вскрывает новый слой.
Певучесть линий, звуки музыки подспудно
Тревожат сердце и даруют вновь покой…
– Я поражен. Да, Вы великий Мастер.
И я скажу, каким бы не был век,
В нем Это есть, и Это выше счастья,
Земли московской самый крепкий брег.
– Ну что же рад, что по душе творение.
Пойду работать, многое успеть.
Зайди еще в другое воскресение.
Алтарь закончу, будет что смотреть.
Иду сквозь век, восторжен, окрылен.
Ведь дал же Бог в Святое окунуться.
Слова знакомцев из былых времен
Как никогда на сердце снова бьются.
"…И знаешь друг, хоть каждый день, бой,
Который хочет нами насладиться,
Но у меня, у всех, у нас с тобой,
Есть то, что по дороже колесницы…"
Смотрю в года, моя Москва растет.
Князь Иоан взял в жены Палеолог18.
Царь град великий в этот век падет,
Но третий Рим, теперь московский город.
Держава крепнет, новая заря.
Орел двуглавый реет над Москвою.
И площадь Торг живет у стен Кремля,
С такой великой, славною судьбою.
Глава 6. Москва при Иване Грозном– 16-й век
Сказ о царе
Снова храм, а как иначе,
Храм на храме на Руси.
Снега хруст, морозец значит,
Шубу негде попросить.
За узорчатым окошком
Тихо бьется свечки луч.
Постоять еще немножко?
Больно уж мороз колюч.
Постучался.
– Дверь открыта.
Заходи, коли не враг.
Старец, стол, свеча и свиток,
Без особых, в общем, благ.
– Здравствуй Отче, мне б погреться.
– Да уж, легонький наряд.
– Второпях забыл одеться…
Вижу мудрый, долгий взгляд.
– Издалёка, вижу сразу.
– Правда, Отче, здесь твоя.
– Что не здешний, видно глазу,
Так у нас не говорят.
Ну да ладно, Бог с тобою,
Раз ты здесь, Ему видней.
Чай горячий под рукою,
Уж садись, и мне налей.
Выпил чаю, смотрит долго…
– Ну…, и что же привело?
Я как будто на иголках..
– Я писатель… О былом…
– О былом? Что ж, интересно…
– Да, о веке, где живем.
Может что тебе известно
О Москве, царе?
– О нем?
Ох, с огнем играть ты взялся!
Нет рассказа о царе…
А хотя.... мне не являлся,
Раньше путник на заре,
Да с такой опасной темой…
Не от Бога ли посла
Встретил я, но вот дилемма,
С дел хороших иль со зла
Мне начать рассказ недолгий?
– Ты начни издалека.
– Даааа, в начале века звонки
Были все колокола…
