- Пантелеич! Шумни-ка там Степана… На совет нужен.

Все, кто думает выехать на работу на фермы, ходят по рынку с какой-то принадлежностью своего рукомесла: кистью, гаечным ключом, а косари камыша - с коротко обрубленной косой, называемой здесь «ураком».

К тучному представителю ростовского колхоза, у которого еще не отремонтирована ферма, подошел Кондаков с топором на плече. Одет он в ватные залатанные брюки и в такую же фуфайку. Постоял, послушал рассказ представителя, переспросил:

- Говоришь, около колодца ферму ремонтировать? А вода не соленая?

- Ферма - бок о бок с колодцем. Вода - благодать, со всей округи отары поить гоняют…

Прислушиваясь к ответу ростовчанина, рядом остановился Семен Иванович. У него на плечи небрежно наброшена брезентовая куртка, в руках дымится трубка.

- От нас воду машинами возят, - продолжал представитель колхоза. - Можно сказать, основной источник воды на Черных Землях!

- Соленую мне пить нельзя… Язва, - пожаловался Кондаков, хмуря брови.

- Не сомневайся, правду говорю, - улыбнулся ростовчанин.

- Мне один тоже вот так нахваливал, - насмешливо вмешался Семен Иванович, проводя чубуком трубки по губам. - А приехали - напиться вдоволь воды нет. Еле дотянули ремонт. Я, когда сюда добрался, за раз ведра три выпил, как верблюд… А там всё кляли на чем свет стоит…

Кондаков неприязненно покосился на Семена Ивановича, улыбнулся ростовчанину. Тот заторопился.

- Да что разговаривать! Собирайте пожитки и поедем. Все будет в порядке!

- Говоришь, дела много? - спросил Кондаков.

- Порядочно, - осторожно ответил ростовчанин и, увидя подходящего к ним грузина, подумал, что тот тоже ищет плотников и может перемануть у него мастерового, сказал: - Ну, так что, по рукам?

- Э, подожди, пожалуста! - громко воскликнул грузин, выкидывая вперед руку. - Зачем так спешишь? - он подошел к Кондакову и, заглядывая ему в глаза, предложил: - Поедем ко мне! Новую кошару строить! Лес есть, камыш есть, помогать людей дам. Садись, вон моя машина стоит…

- Слушай, товарищ Шалошвили, мы уже договорились, - остановил грузина ростовчанин. - И потом, он ремонтник, а не строитель.

- Ремонтник? Чудесно! Мне около второго колодца кошару ремонтировать надо.

- Это что, рядом ваши фермы? - заинтересовался Кондаков.

- Нет, зачем рядом? - заторопился грузин. - Он у первого колодца, мы у второго. Поедем, пожалуста!

- А как к вам добраться?

- Зачем добираться? Садись и поедем. Прямо в колхоз «Красная степь» привезу.

- Далеко, наверное, отсюда? - небрежно спросил все время молчавший Семен Иванович.

- Его колодец проедешь и еще сто километров, - ответил грузин.

Кондаков повернулся к ростовчанину, сказал:

- Поеду к вам, это поближе.

- Что тебе, пешком идти? - обиделся грузин. - Машиной везде близко.

- Вот и хорошо, - обрадовался ростовчанин ответу Кондакова. - Только вы один не осилите ремонт. Вот если бы с кем-нибудь вдвоем? Вы не поедете? - повернулся он к Семену Ивановичу.

- А как платить нам будешь? Поровну или по разрядам? У меня, может, шестой разряд, а у него четвертый? - Семен Иванович достал из кармана трудовую книжку и небрежно протянул ее ростовчанину.

Тот принялся читать вслух.

- Васин Семен Иванович. Столяр, - он полистал книжку. - Последнее место работы? Ага, поселок Камызяк. Райпромкомбинат. По шестому разряду… Все ясно.

- Вот справка из колхоза, где я только что работал, - Васин подал бумажку. - Ферму ремонтировали две недели…

- Да что ты бумажки суешь? - оборвал его Кондаков. - Дело покажет. Видал я таких! По печатям - мастер, а в работе - топором махнуть не умеет.

Васин высокомерно смерил его взглядом, протянул:

- Подумаешь, мастер… Ты кажи документ!

- На, смотри! Разряд у меня седьмой, понял?

Грузин удивленно посмотрел на спорящих.

- Зачем ругаться? - вступился он. - Можно по душам говорить…

- А чего он… - Кондаков протянул руку, чтобы забрать у ростовчанина свою трудовую книжку.

Тот, еще раз заглянув на первую страницу, сказал:

- Виктор Кудиярович, я согласен платить по разрядам. А впрочем, мне все равно. Как сами между собой договоритесь, так тому быть!

- Поровну! - отрезал Васин и сердито стукнул трубкой о каблук. Зола и горячие искры запорошили его поношенный кирзовый сапог.

- Ищи себе другого напарника, - Кондаков круто повернулся, собираясь уйти.

- Э, подожди, не горячись, - опять вмешался грузин. - Поезжай к нему, потом ко мне. Через три дня машину пришлю, как хочешь платить буду! Хорошо платить буду. Лес привезу, работы много будет, если захочешь! Соглашайся, пожалуста! - грузин взял за руку Кондакова.

Тот поморщился. Потом медленно повернулся к Васину, спросил:

- По разрядам?

- Поровну!

- Была не была, ладно! - махнув рукой, сказал Кондаков. - Подвернулись бы другие, не поехал…

- Ну, ты не здорово нос дери. К кому поедем?

- К нему, - Кондаков показал на ростовчанина и добавил: - А то заедешь к черту на кулички и не выберешься.

- Не надо так говорить, - обиделся грузин. - От нас воду везут куда душе угодно… Я пришлю через три дня машину за вами, а?

- Хорошо, - сказал примирительным тоном Васин, снова набивая табаком трубку. - Только все готовь честь-честью: видишь, разряды какие у нас?

- Все сделаю, все приготовлю, - обрадовался грузин.

Васин и Кондаков замешались в толпе.

В магазин хозяйственных товаров вошел Прохор Зуйков.

- Дайте мне топор, - возбужденно попросил он. - И пилу… поперечную. Страх как нужна, думаю кое-что подремонтировать.

Продавец удивленно посмотрел на Прохора. У Зуйкова лихорадочно блестели глаза. Обычно молчаливый, сейчас он принялся рассказывать о покосившемся заборе, о прогнивших стропилах в сарае. «Видно, выпил сегодня», - подумал продавец и не удержался, спросил:

- Иль жил все время без топора? А может, задумал на заработки в степь податься?

- В степь? - быстро повторил Прохор. - Да… нет… Зачем в степь? Старик просил прислать на ферму. Ты понимаешь, у меня есть, а старик просил, очень нужен ему… Без хорошего топора какая это ферма?

- Михей Васильевич недавно сам заходил ко мне и купил топор, - возразил продавец.

- Как купил? - растерялся Прохор. - Он… сам вчера просил. Не может быть… он просил! - Прохор подал деньги, повернулся и торопливо пошел к двери, повторяя: - Просил, а как же?

- Прохор Михеевич, возьми сдачу, - остановил его продавец, а когда тот, забрав мелочь, вышел, весело рассмеялся: - Видно, с перепою. Завтра принесет топор обратно. Как пить дать, принесет. Бывает же такое; трезвый человек - копейку сбережет, нужную вещь не купит, а под хмельком - чего не возьмет. Жена говорит, он и пьяный молчит. Подход к человеку нужен, вишь, у меня разговорился.

В полдень притихает рынок. Колхозники расходятся по магазинам, поднимают на лодках паруса, усаживаются в машины. Отсюда можно уехать куда угодно. На лодках - на любой рыбозавод в море, даже на Астраханский рейд, хотя он очень далек, в рыбачье село в низовьях Волги; на машинах - в любой уголок степи и даже на Кавказ.

Представитель ростовского колхоза выехал раньше всех. Довольный своими делами, он спокойно спал в кабине. В кузове машины тихо разговаривали плотники.

После отъезда «плотников» Прохор Зуйков сидел за столом, тяжело задумавшись. Он вновь припомнил лагерь, свое освобождение после встречи с Кондаковым и его обещание приехать… Что делать? Помогать Кондакову или сознаться во всем Дубову?..

Поздно вернувшийся с рынка Ленька шумно влетел в комнату. Огляделся - матери еще не было, не пришла с фермы. Заглянул за переборку и удивленно спросил: