Тула Фирма веников не вяжет. Фирма делает гробы. Здесь и впрямь не вяжут веников: Это город оружейников. Уфа То тут, то там – веков заветы — Парят, соперничая в вере, То купола, то минареты. И манят, будто в небо двери. Уфа Уфа приятна, нету спора. Но не таит от проницательного взора Приметы, что несут следы Безвременья и беды, Насилья и вселенского позора — Как фаллос Дружбы на костях Собора. Фрайберг Во Фрайберге находится старейшая в мире (осн. в XVIII в.) Горная Академия. В ней учились Ломоносов и Гумбольдт. Славен будь этот город, Горделив, как немногие: Рядом Рудные Горы — Колыбель геологии. Франция – Испания Позади меркреди, впереди вендреди, А вдали — Сальвадор Дали. Хельсинки Кругом лежат «бараньи лбы» — Приметы ледяной судьбы. Чехия и Прага Милы мне Чехия и Прага, Люблю я этот древний край. И человеку жить здесь – благо, Ну а собачкам – просто рай. Китай Ты прав, мой друг, когда мечтая Познать судьбу и дух Китая, Идешь не на дворцов пиры, А в переулки и дворы. По белу свету Молодость Помнишь: берег и брызги соленые, Не вернуть их и не повторить. Были мы молодые-зеленые И явились, чтоб мир покорить. C нас еще не слетела окалина — От избытка здоровья и сил В экспедицию: рейсом до Канина Ветер странствий отряд уносил. Предстояли нам топи болотные И маршрутов пунктирная нить, Комарье да ночевки холодные — Ну да что там о них говорить! Били волны по молу как молотом И стегала по лицам вода. Были мы так бессовестно молоды, Ах, как молоды были тогда! На Канине Камне – туман Темнело небо. Синий Демон Над тундрой крыльями плеснул… Устало скажешь: «Где мы? Где мы…» А день уснул. А день уснул. А день уснул… Туманы быстры и безбрежны Ползут вослед, вослед, вослед, Глаза смежают – тихи, нежны, Все как во сне. Все как во сне. Все как во сне… Ручей бормочет полувнятно, Бурчит в бреду: «Бредут, бредут…» В далеком лагере ребята Напрасно ждут. Напрасно ждут. Напрасно ждут… В озерной шири птичьи плачи. Седой туман – как снег, как снег… Одни разлеты куропачьи Звучат как смех. Как смех. Как смех. К ночи
По тундре – ни души, ни дыма. Вступает Ночь в свои права. На склонах сопок нелюдимо Буреет жухлая трава. И днями солнце – мягче, кротче: Не греет плеч, не слепит взор. А ночью – гуси, снег пророча, Летят во сне на блеск озер. Карты предстоящей экспедиции Мы гадаем над картами, На страну непохожими, Где пути не указаны, Где края не исхожены, Где окажется чертовым, Невезения крайностью, И болото – что в черточку, И каменья – что в крапинку. Там за знаками малыми Встанут горы нескладные С их отвесными скалами, С их безвестными кладами. Там точнее и пристальней Каждый шаг выверяется, Там на прочность, как исстари, Человек проверяется. Что-то выпадет вынести На излучинах выгнутых? Где-то ливни нас вымочат? Где-то солнышко высушит? И как вывьется линия, Что Судьбой называется, Что, как ленточка синяя, Вдаль, в туманы, скрывается? Буровая Там, где поляна боровая, Где спит кипрей лиловым сном, Назавтра встанет буровая — И все поставит кверху дном. И посреди рассветной рани Впрягутся трактора, ярясь, В дорог расплавленные длани И в раскорчеванную грязь. И вышка на поляне рваной Расставит сталь станинных ног, И по логам, молвою рьяной, Задышит – загудит станок. И зверь пойдет тропой иною, И первый раз, за сонмы лет, Перед упругостью стальною Стеной отступит старый лес. Покатятся за сини горы Тайги озерные глаза… Здесь будет газ. Здесь будет город. И не найти пути назад. |
