Ангел расхохотался.

— Это ты точно подметил. Кстати, ты дочитал отчет по объекту?

— Угу.

— Что скажешь?

— У меня же нет опыта по этой части. Командир, в общем-то, принял правильное решение, руководствуясь инструкциями и циркулярами: при невозможности покинуть планету послать сигнал о помощи и ввести экипаж в анабиоз.

— Только никто не понял, почему вдруг стало невозможно покинуть планету.

— Он же объяснил: резкая смена магнитных полюсов, природный катаклизм и лианы, опутавшие корабль.

— Тебя ничего не смущает в этом перечне причин?

— Я биолог. С магнитными полями не ко мне. И лиан тех я не видел, под микроскоп не клал, исследований не проводил, — пожал плечами Божедар.

— Ладно, скоро уже фотонники врубим и разбираться будем на месте. Ты прав, нет смысла гадать на кофейной гуще.

Корабль болтался на околопланетной орбите уже вторую неделю. Собирали информацию. Обрабатывали информацию. Отправляли зонды за новой порцией информации. И ничего не понимали. Не укладывались полученные результаты в сколько-нибудь правдоподобную картину.

— Невозможно, совершенно невозможно, — по кают-компании нервно метался Арни Лист, планетолог. — Ни одна экосистема не складывается столь стремительно! Подтвердите, коллега! — он остановился напротив Божедара, тот кивнул.

Действительно, за неполные три года планета, на которой едва-едва начали развиваться простейшие организмы, что было зафиксировано подавшим SOS исследовательским судном, обзавелась густыми лесами и десятками видов животных. Многие были похожи на земных, но встречались и диковинные мутации наподобие большеглазых коконов на тонких ножках. Возможно, все это и нашло бы правдоподобное объяснение, но состав атмосферы обескураживал, он был аналогичен составу праатомосферы Земли.

Божедар не слишком любил такие обсуждения — толку с них было ноль. Риторические вопросы в пустоту как показатель работы мысли, что ли? Он непроизвольно хмурился и думал, что неплохо бы еще раз прогнать через анализатор образцы флоры и фауны этой загадочной планеты. Надо получить добро от капитана и всех заинтересованных лиц.

— Ты куда? — вслед за ним вышел психолог.

— Надо кое-что проверить.

— Поделишься?

— Солярис, — коротко бросил Божедар и не сдержал улыбки — настолько потрясенным выглядело лицо Ангела.

— В этом что-то есть, — пробормотал он. — Если на этой гребаной планетке… Разумный океан?

— В приземном слое находится нечто, которое копирует мыслеобразы землян. И вряд ли оно разумное, — рассеянно произнес Божедар.

— Я бы сказал, что в твоих словах есть рациональное зерно. Если оно подтвердится хотя бы процентов на тридцать, то это будет чудо и открытие мирового масштаба. Интересно, если эвакуировать наших с поверхности планеты, то вся эта живность сколько продержится? Ох, чувствую, придется нам болтаться на орбите и слать отчеты.

— Знаешь, — Божедар остановился и стал разглядывать носки ботинок, — я бы не торопился с эвакуацией. Для начала хорошо бы выяснить, насколько агрессивна та субстанция и не занесем ли мы ненароком эту дрянь на Землю.

— Мне кажется, что нужно рассказать об этом остальным.

— Расскажи, хотя я уверен, что они уже догадались.

Ангел хмыкнул, сомневаясь в прозорливости коллег. Далеко не все среди них увлекались фантастикой, а большинство знали биологию весьма в ограниченных пределах.

Божедар работал как проклятый, забывая есть и спать, и был благодарен Тома, Ангелу и любому, кто приносил ему пару бутербродов и стакан чая.

После многочисленных проб и экспериментов было решено, что местная псевдожизнь не представляет опасности. При соблюдении разумных предосторожностей, конечно же. Как ни странно, но для нее оказался губительным кислород. Полученные с поверхности образцы погибали при привычной для людей концентрации кислорода в воздухе.

В кают-компании было многолюдно и оттого шумно. Божедар, не слишком любивший сборища, прятался в уголке, вполуха слушая тосты и радостные возгласы обоих экипажей — обмывали удачную спасательную операцию. Традиция, против которой не смог бы выступить даже Тома…

— Ты теперь ученый с мировым именем, — Ангел тихо присел рядом. — Организуешь свою экспедицию и будешь изучать новый мир. До конца жизни хватит.

Божедар с недоумением посмотрел на него и покачал головой.

— Я думаю, этот мир нужно оставить в покое и дать развиваться самостоятельно, не клонируя и не распространяя на него нашу земную цивилизацию. Если я и буду делать доклад, то только об этом.

— Но ведь это чудо, которое можно и нужно изучать, — стоял на своем Ангел. — Тебе же под его изучение выделят средства, организуешь НИИ…

— Знаешь, этому чуду лучше развиваться без влияния извне, и я не хочу быть тем человеком, который загубит уникальное творение природы и не даст ему пройти собственный путь. Пусть на формирование этого мира уйдет не одна тысяча лет, но загубить его так легко. Как легко на Земле уничтожили сотни видов растений и животных. НИИ… Ни один НИИ столько не просуществует. И не хочу я штаны в кабинете протирать. А чудо… — Божедар помолчал, рассеянно следя за окружающим весельем, — для меня чудо, что в оранжерее расцвела призрачная орхидея. И о ней я собираюсь писать статью и выступать на конференции. А о новом мире чем меньше народа знает, тем лучше.

Божедар улыбнулся задумчивому собеседнику и встал, не обратив внимания на наступившую тишину — призрачная орхидея требовала его внимания.