— О чем вы говорите?

— Я проводила тесты перед полетом. Дело в том, что наш стюард обладает одной исключительной способностью в области математики — он умеет производить самые сложные расчеты за короткое время. Без посторонней помощи.

— Вуди умеет! — закивал паренек.

— Это можно проверить. Пусть наш док задаст ему любую задачку.

— Пожалуйста, — Стоун заинтересованно подался вперед.

— Бред какой-то, — фыркнул старпом.

Научный эксперт Бэккер немного помялся, а затем подозвал Вуди и попросил его умножить четырехзначное число на пятизначное. Как только последняя цифра вылетела из уст ученого, стюард выпалил ответ. Бэккер проверил. Все сходилось. Тогда эксперт предложил решить уравнение с одной неизвестной. Вуди решил. Ученый подсунул парню геометрическую теорему. Тот забормотал решение. Бэккер побледнел, но не сдался. На каждую новую задачу Вуди отвечал легко, словно издевался над экспертом, а заодно и над всеми присутствующими. Мальдини мрачнел и съеживался на стуле. Лаура торжествовала. Стоун зачарованно следил за происходящим. Остальные, разинув рот, занимались тем же самым. Наконец, утерев пот со лба, растерянный Бэккер выдохнул:

— Это феноменально! Ни одной ошибки.

Члены экипажа возбужденно загомонили. Капитан призвал всех к тишине.

— Вуди, так ты хочешь помочь?

— Да, Вуди хочет! — стюард переминался с ноги на ногу.

— Хорошо. Для начала принеси мне сливок, идет?

— Да, капитан! — паренек трусцой припустил на кубрик.

Когда шаги стихли, капитан в упор посмотрел на инженера:

— Что скажете?

— Думаю, он подойдет, мастер. Это здорово облегчит задачу. Только он… как это называется?

— Что-то вроде idiot savant, — кивнула Лаура, — но в остальном совершенно нормальный человек, обладающий личностью, характером, чувствами.

— Как он вообще попал к нам на корабль? — спросил Мальдини. — Я думал, Комитет по генному контролю отслеживает миграции подобных экземпляров.

— Он племянник моего ныне покойного друга и летит на Зион к родственникам, — процедил Стоун. — Надеюсь, достаточно?

— Гм. Да, коммандер, — старпом равнодушно пожал плечами. — В конце концов, почему нет? Может от него и будет толк.

— Выходит, судьба подкинула нам шанс, который выпадает раз на миллион, — заключил капитан.

— Извините, что перебиваю. Я хотел бы предупредить кое о чем… — инженер откашлялся. — При расчете курса данные придется обрабатывать без перерыва. Нам предстоит затяжной марафон.

— Ну и что дальше? К чему вы клоните?

— Ну… такой массив информации может вызвать некоторое умственное и нервное переутомление. Есть риск сорваться…

— Но у нас нет выбора! — встрял офицер безопасности. — Либо воспользоваться шансом сейчас, либо возиться с колонками цифр до голодного бунта! Лайнер на грани поломки. Три тысячи граждан должны быть доставлены в пункт назначения целыми и невредимыми.

— Что ж… — на лице Стоуна проступили глубокие морщины. — Спасибо за предупреждение. Если альтернатив нет, нам придется реализовать этот план. Время работает против нас. Делайте все, что нужно.

— Сливки, капитан! — стюард стоял на пороге зала и счастливо улыбался. Это увидели все, кроме Стоуна — тот рассматривал свои пальцы и о чем-то думал.

Кибернетики смонтировали шлемы с контактами, подведенными одним концом к базе данных корабля, а другим — к внутренней поверхности шлема, для соединения с мозгом. За это время пилоты совершали необходимые маневры и готовили лайнер к новому прыжку в межзвездное пространство. На палубах царило возбуждение. Командная рубка напоминала окопы перед нападением врага.

Три дня под чутким руководством кибернетиков семерым добровольцам, включая стюарда, загружали в память теорию межзвездной навигации. Все делалось в спешке. За это время служба обеспечения еще раз проверила бортовые системы и доложила командованию о новых поломках. Что смогли — устранили, остальное пришлось оставить как есть. В ожидании новых неприятностей члены экипажа спали по четыре часа в сутки. Экономили кислород, воду и пайки. Энергопотребление свели до минимума.

Настал час изготовки к полету. Обученные группы расположили одну перед обзорным экраном с веером панелей, а вторую на мостике связистов, позади командного поста капитана. Вуди находился в первой группе. Здесь же были коммандер Стоун, Лаура и Мальдини.

— Ждем распоряжений, капитан.

— Приступайте к расчету курса.

— Есть, мастер! — новоиспеченный навигатор повернулся к товарищам, — Итак, работаем! Шива, дайте цифры по доплер-смещению и спектрограммы трех ближайших крупнейших звезд. Гусев, координаты и скорость движения лайнера относительно нашего квазара. Вуди… э-э-э, приготовься считать.

Навигаторы прильнули к экранам и затараторили данные. Вначале, из-за волнения, они называли неверные цифры и перебивали друг друга, но после окрика Мальдини собрались и включились в ритм. Все же расчеты продвигались медленно. Руководитель группы, Анри, то и дело сверялся со справочником, краснел, рассыпался в проклятиях. Казалось, меньше всех волновался стюард; внимательно уставившись в одну точку, он ровно и четко выдавал ответы. Анри пытался перепроверять поступавшие от Вуди данные, и это в разы тормозило процесс загрузки автопилота. Аналогичная свистопляска творилась на мостике.

— 7,4509 поправка на движение 7,4498, коэффициент 2, итого…. Двадцать пять градусов и одна минута северной долготы, шестьдесят и восемь восточной… высота от эклиптики тридцать…

— Шестьдесят восемь градусов или шестьдесят градусов и восемь минут?!

— Шестьдесят градусов и восемь минут, разрази меня гром!

— Найдите Бету Зиона-17, дайте мне ее скорость и угол вращения.

Вдруг Стоун и Мальдини, внимательно наблюдавшие за происходящим, отошли в сторону и о чем-то заговорили. Со стороны это выглядело так, словно капитана поразила внезапная идея. К ним присоединился офицер безопасности и кибернетик. Капитан что-то спросил у кибернетика и тот что-то ему ответил. Капитан переспросил, и кибернетику пришлось объяснять все буквально на пальцах. Затем Мальдини подозвал Лауру. Разговор оживился. Один раз медик громко возмутилась: 'Это бесчеловечно!', но напоролась на стальной взгляд командира и умолкла. Круг рассыпался; капитан как-то вяло, словно во сне подошел к краю мостика и окликнул стюарда.

— Вуди, ты понимаешь, как Анри считает? Ты знаешь, для чего это нужно?

— Вуди знает. Корабль нужно провести по правильной линии, а то корабль улетит куда не нужно. Правильную линию нужно начертить.

— Отлично. Ты сумеешь это сделать?

— Вуди знает, как это делается, он все хорошо запомнил.

— Тогда у меня к тебе особое поручение. Нарисуй линию сам.

Секунду на палубе звенела электрическая тишина.

— Вуди сделает, мастер.

Стоун кивнул кибернетикам и те вместе с Лаурой поспешили вниз. На Вуди одели шлем, подсоединенный к приборам, отчего его голова, скрытая по подбородок, стала похожа на морского ежа. Навигаторы оторвались от мониторов и глупо хлопали глазами, пытаясь уразуметь, что происходит.

— Просто говори нам цифры, а ребята введут их в автопилот, — объяснил кибернетик.

— Ясно! — паренек улыбнулся и поднял большой палец вверх.

Тогда кибернетик подошел к распределительному пульту, нервно облизнул губы и щелкнул тумблерами. Все, кто наблюдали в этот момент за стюардом, увидели, как тот вздрогнул.

— Щекотно, — поделился он впечатлениями. — Жужжит.

— Вуди? Все нормально? — Рихтер взяла его за руку.

— Да! Сейчас буду говорить.

И Вуди выдал серию цифр. Анри лихорадочно записал в блокнот. Мальдини так и пританцовывал рядом от возбуждения. Потом Вуди добавил:

— Это для точки выхода. Так-так. Вжжж. Вжжж.

— У него получается! Получается!

Следующая серия чисел и пояснение. Затем координаты. Десятиминутная пауза. Еще одна порция цифр, каждая новая чуть длиннее предыдущей. Навигаторы, взмокнув от напряжения, вводили данные в автопилот. На голографической карте появилась голубая точка, которая стала медленно вытягиваться в сияющую нить, и с каждой новой порцией данных эта нить удлинялась, выходя за схематические границы солнечной системы квазара.