– Ну и что в этом такого? – удивился Гофо. – Знать всегда веселится.

– До тебя всегда поздно доходит, Гофо. Бал – маскарад, означает, что все буду в масках. Самое подходящее место для нас. Можно спокойно войти в маске, ограбить и спокойно уйти.

– Это место для тебя, – поправил Гофо и глядя на него с откровенным подозрением, добавил, – ты ведь не всерьёз? Там наверняка будет вся знать, полно охраны…может будет даже…король…ты ведь не настолько…спятил?

– Ограбить короля? Это мечта любого разбойника.

– Да ты и правда спятил! – взорвалась дотоле молчавшая, Сеньорита. – За исключением такого болвана как ты, никому и в голову не придёт подобная мысль. Умереть хочешь, так и скажи. Я тебя сама убью, чтоб не мучился.

– Пора! – не слушая Сеньориту, молодой человек накинул на себя плащ. Шпага и пистолет исчезли в тёмных складках. Не успел он запахнуть полы плаща, как тут же распахнул их и начал копаться в карманах. Мгновением позже, он извлёк оттуда…чёрную маску усыпанную блестящими точками, весьма напоминающими звёзды. Пробормотав слово «Прекрасно». Он тут же её надел, не преминув накрепко завязать тесёмки на затылке. Затем оглянулся по сторонам, и было непонятно, что именно он ищет.

– Тебя убьют раньше, чем ты сумеешь попасть в Лувр! – крайне гневно предсказала ему, Сеньорита.

– Да он вообще туда не попадёт! – подал голос Гофо. И тут же услышал в ответ радостный голос:

– А вот и карета!

По дороге действительно катила чёрная карета. И судя по всему, она направлялась в сторону Лувра. Она, неторопливо миновала всех троих и покатилась дальше. На задней стенке кареты был отчётливо заметен знак. И этот знак навевал ужас на всех без исключения, парижских разбойников. Но на молодого человека, он не произвёл должного впечатления. Ни минуты не медля, он ринулся вслед за ней. Шум колёс стучавших об мостовую, приглушил звук прыжка. Вскочив на подножку, молодой человек помахал рукой своим друзьям и отворив дверцу кареты быстро скользнул внутрь. Оба смотрели вслед катящейся карете и долго не могли вымолвить ни слова. Наконец, раздался пророческий голос, Гофо:

– Доигрался. Попрощайся с ним, Сеньорита. Он залез в карету начальника полиции.

Начальник полиции, уважаемый мэтр Буфико, а это действительно именно он ехал в карете, испуганно вскричал, как только дверца открылась, и рядом с ним примостился незнакомый мужчина.

– Тише, господин начальник полиции, – прошептал незнакомец, захлопнув дверцу. – Не стоит этого делать, – тут же добавил он с отчётливой угрозой, увидев что его пленник собирается постучать в стенку кареты. – Кучер вам не поможет, скорее может навредить.

– Так вы знаете меня? – раздался высокомерный голос. – Знаете, и тем не менее осмелились ворваться в мою карету? Кто вы? Назовите своё имя, немедленно, иначе…

– Луидор!

– Луидор? – начальнику полиции понадобилось некоторое время для того чтобы переварить эти слова. Судя по всему, это имя подействовало на него и очень сильно. Он мгновенно затих, затем отодвинулся в самый угол кареты и почти шёпотом, спросил: – Тот самый…разбойник?

Молодой человек, которого мы отныне будем называть его подлинным именем, Луидор, ибо это действительно был он, собственной персоной. В Париже, его имя было известно каждому, начиная от последнего нищего и заканчивая его величеством. Некоторым оно внушало страх, другим ужас. По сути его многие боялись. Рассказы о его дерзких нападениях многократно раздувались и всегда распространялись с молниеносной быстротой. Чаще всего в этих рассказах, он изображался уродливым и кровожадным, человеком без жалости, готовым на всё ради денег. Но были и другие слухи. Некоторые утверждали, что он является человеком благородных кровей и занялся грабежом только ради своего удовольствия. Слухи всегда были противоречивыми и почти всегда не соответствовали истине. Как обычно в подобных случаях. На самом деле, Луидор хоть и являлся разбойником, но по сути не имел ничего общего с остальными обитателями грозного Парижского братства. И нрав, и поступки Луидора зависели только от его настроения. Зачастую, он сам не знал, для чего грабит. Какую цель преследует. Ему нравилась сама опасность, золото же он презирал всегда. Посему, оно никогда не задерживалось в его карманах. Чаще всего оно сразу же перекочёвывало в карман Сеньориты, которую он любил как родную сестру или Гофо, которого ему был дорог как никто другой. Только им двоим дозволялось говорить всё что вздумается. Они же пытались образумить его, когда речь шла об очередном безрассудном поступке. Но, он был слишком упрям, для того чтобы их слушать. И сейчас, совершив ещё одну безрассудную выходку, он вёл себя так, словно ничего особенного не происходит. Он всегда выглядел невозмутимо и мало кто знал, что под этой маской безразличия бушуют подлинные страсти, готовые вырваться в любую минуту и принять какую угодно форму.

– Не знаю, что именно вы имеете в виду под словами «тот самый». Вероятно, слухи, которые обо мне распускают, – спокойно ответил, Луидор. При этом, он даже не посмотрел в сторону начальника полиции. Вернее, сделал вид, что не заметил, как тот испуганно жмётся к стенке кареты. – Что ж касается слова «разбойник» оно совершенно неуместно по отношению ко мне. Во Франции все грабят, включая кардинала и его величество. Их же не награждают подобными эпитетами. По сравнению с тем, что делают они, мои действия даже не выглядят значительными…

– Вы хотите убить меня?

– С чего вы взяли? – раздался в ответ удивлённый вопрос. – Я никого не убиваю…без крайней нужды. Хотя, многие из моих знакомых мечтают о вашей смерти,… я не имею чести состоять в числе ваших врагов. Более того, я просто уверен в том, что вы прекраснейший человек и не откажете ближнему своему в просьбе.

– Так вам что – то нужно от меня? Так я и думал. Если речь идёт о том чтобы освободить ваших друзей из Шатле…

– Речь идёт всего лишь о небольшой прогулке, сударь!

– Вы смеётесь надо мной?

– И не думаю. Как мне показалось, вы направляетесь в Лувр. Если я ошибся, так позвольте предположить, что вы могли бы туда направиться…при желании.

– Лувр?

– Именно, сударь! Сегодня там состоится бал – маскарад. Меня не сочли нужным…пригласить. Однако…мы с вами могли бы уладить это маленькое недоразумение.

– Вы издеваетесь надо мной, сударь, – вскричал начальник полиции, на мгновение теряя самообладание от подобной дерзости, – я еду во дворец по той же самой причине, по какой вы желаете туда попасть. Мне надлежит охранять гостей от посягательств людей подобных вам.

– Так занимайтесь своим делом, – голос Луидора стал холодным, – моё присутствие не причинит вам большого беспокойства. В любом случае и чтобы обо мне не думали вы и все остальные, я всегда даю выбор. Вы его так же не будете лишены. А состоит он в следующем: Либо вы меня везёте в Лувр, либо мне придётся использовать…, – в лицо начальника полиции упёрлось дуло пистолета, а следом прозвучал резкий вопрос: – Ваш выбор, сударь?

– Я отвезу вас! – сдался начальник полиции, но тут же не выдержав, добавил: – только не надейтесь на то, что ваша выходка останется безнаказанной. Я найду вас и заставлю сполна ответить за сегодняшнее унижение.

– Это ваше право и ваша работа. А я с уважением отношусь к обязанностям и порядку. Другое дело, что мне не всё нравится. – Луидор убрал пистолет и удобно устроившись на сиденье громко зевнул. – С удовольствием предвкушаю нашу следующую встречу. А пока, с вашего позволения, хотелось бы немного вздремнуть. Ночь предстоит нелёгкая. Придётся много работать.

– Работать? Что вы имеете в виду под этими словами? Грабить людей?

– Я, достаточно ясно высказался по поводу этого слова. Не вынуждайте меня платить неблагодарностью в ответ на ваш…бескорыстный порыв.

Луидор прислонил голову к стенке кареты и закрыл глаза. Начальник полиции не стал нагнетать обстановку. По сути, какая разница, как именно называть этого разбойника? Ему всё одно одна дорога – на виселицу. Однако, он мог использовать создавшееся положение для того чтобы…рассмотреть лицо человека которого они долго и безуспешно искали. Он заерзал на месте, делая вид, будто старается удобней устроиться, и в то же время вытянул шею, стараясь рассмотреть в полутьме лицо Луидора. Он с раздражением смотрел на маску, которая мешала ему осуществить план. Пока он раздумывал над тем, каким образом её снять с лица Луидора, карета въехала через ворота Лувра и покатилась по ровной дорожке. Тряска закончилась. Вокруг стали раздаваться голоса. И количество этих голосов увеличивалось по мере того как они продвигались вперёд. Через несколько минут карета остановилась. Как только это произошло, последовало предостережение в адрес начальника полиции: