Хелен шагнула к Рэю, и он инстинктивно привлек ее к себе. Она прижалась сильнее и положила щеку ему на плечо. У нее пахло изо рта после вчерашней текилы, но для Рэя не было аромата слаще. Он блаженно зажмурился, впитывая тепло ее тела.

Когда их губы встретились, он отпрянул от изумления.

— Простите, я не… — пробормотала Хелен.

Не давая договорить, Рэй ответил на поцелуй.

Она склонила голову набок и прошептала:

— Давай займемся любовью. Я хочу, чтобы ты меня ласкал. Хочу ненадолго почувствовать себя нормальной.

В школе, когда телешоу с Бэтгерл было на пике популярности, Рэй проходил «Повесть о двух городах». Из всего романа он помнил только самое начало: учитель литературы мистер Пател почему-то придавал ему особенное значение. «Это было лучшее из всех времен, это было худшее из всех времен». Лежа рядом со спящей Хелен, Рэй не смог бы описать свои чувства точнее.

Слабые угрызения совести — как-никак он изменил Эйлин — затмевал безудержный восторг; Рэй ощущал себя как в сказке и не мог наглядеться на безмятежное лицо Хелен в лучах рассветного солнца. Восторг был отравлен ужасом: совсем отрешиться от чудовищной реальности не получалось. Они пять дней не выходили на улицу, но сводок новостей хватало, чтобы потерять всякую надежду. Ужас плавно перетекал в беспокойство за Эйлин. Несмотря ни на что, он не разлюбил ее и по-прежнему волновался.

Хелен приоткрыла один глаз и сонно пробормотала:

— Прекрати пялиться.

— Извини.

Он лег на спину и уставился в потолок. Эйлин не шла у него из головы. Скорее всего, она уже больна. Недавно по радио передали, что в Лос-Анджелесе вирус поразил от семидесяти до восьмидесяти процентов населения. Да, вполне вероятно, что его жена парализована и умирает. А может, и Джастин тоже.

— Что с тобой? — спросила Хелен.

Рэй удивленно посмотрел на нее и тут ощутил, что по щеке стекает слеза. Он смахнул ее тыльной стороной ладони.

— Да о жене думал… о бывшей жене. Беспокоюсь, вдруг у нее… сама знаешь.

Хелен положила руку ему на плечо.

— Добрая душа. У меня взрослый сын в Хьюстоне, а я думаю только о ксанаксе.

Рэй стиснул ее руку.

— Ты принесла миру много добра.

— Ага, — хрипло рассмеялась Хелен. — Снимаясь в заурядном телешоу.

— И вовсе оно не заурядное! Но я не о том. Вспомни свой фонд исследования аутизма.

Хелен вздохнула и покачала головой.

— Сейчас столько людей умирают в одиночестве. Меня преследует мысль, что Эйлин тоже… — Он привстал на локте. — Ты не против, если я…

Хелен напряглась.

— Хочешь поехать к ней?

— Да, просто узнаю, как у нее дела.

— А если плохо, ты останешься с ней?

Об этом Рэй еще не успел подумать.

— Я останусь с тобой, если хочешь.

— Разумеется, хочу. Не забудь, что ты мой ангел-хранитель. — Она наклонилась и поцеловала его в нос. — Если бы меня бросил муж посреди этого кошмара, я бы вычеркнула его из жизни. Пальцем бы ради него не шевельнула, даже если бы он, израненный, приполз умирать ко мне на порог. — Она повела плечом. — Но ты не такой.

Рэй жалел, что не может последовать ее примеру. Эйлин было бы поделом. Но они прожили вместе двадцать два года и всегда заботились друг о друге, пусть даже за последние лет пять былая страсть заметно поугасла. Чем дальше, тем сильнее Рэя тянуло повидаться с Эйлин.

Он притянул Хелен к себе и поцеловал.

— Вернусь через два часа. Максимум через три.

— А можно… можно мне с тобой?

Дома было безопаснее, но Рэй прекрасно понимал, почему Хелен хочет поехать: ей важно ощутить, что они пара, а не случайные знакомые, пережидающие внезапную грозу под одним навесом.

Тела лежали повсюду: на дорогах, на тротуарах, на газонах. В машинах и в грудах металлолома, которые еще недавно были машинами.

Рэй едва успел притормозить: из-за грузовика прямо под колеса выскочил насмерть перепуганный кивающий подросток.

— Прости, я не могу тебе помочь! — прокричал Рэй сквозь закрытое окно и осторожно тронулся с места. — Отойди, пожалуйста! Очень прошу!

Мальчишка уперся ладонями в капот «Приуса» и открыл рот, силясь что-то сказать, но стал оседать с каждым кивком: видимо, у него начали отниматься ноги. Рэй сдал назад и аккуратно объехал несчастного.

Хелен закрыла глаза руками.

— Господи, какой кошмар!

— Почему их всех тянет на улицу? — спросил Рэй, объезжая еще живую женщину в банном халате и стараясь не встретиться с ней взглядом

— Не хотят умирать в одиночестве, — пробормотала Хелен. На ее щеках блестели слезы; бутылка текилы наполовину опустела. — Когда начал кивать, заразиться уже не страшно. Зато страшно быть покинутым. Вот они и бегут на улицу.

Опустив голову, Хелен тщательно закрывала глаза ладонями, чтобы даже боковым зрением не видеть сбитых машинами людей. Рэй охотно последовал бы ее примеру, но был вынужден смотреть на дорогу.

Хелен вытряхнула в ладонь две таблетки ксанакса и запила текилой. Надо поскорее пополнить запасы.

За поворотом на Уолтер-стрит на лужайке стоял парень, подняв руку в бейсбольной перчатке. Рэй притормозил. Парень не двигался с места.

— Боже, ты только посмотри! — Хелен показала на замершего человека с газонокосилкой. Одна нога у него была отставлена назад, как будто он готовился сделать следующий шаг.

Чуть дальше на пне сидела немолодая пара. На другой стороне улицы человек держал в руках поливочный шланг, как будто мыл свой фургон. Вот только вода из шланга не лилась.

Проезжая мимо дома Уолтера, Рэй ожидал увидеть друга на крыльце с женой, но Лорен была одна.

Рэй поехал дальше.

— Кто-то же расставил этих людей!

Это была тщательно продуманная экспозиция, субботняя зарисовка из жизни квартала. Когда о кивающем вирусе только начинали говорить, в одном из первых репортажей врач демонстрировал, что, если придать заболевшему какую-нибудь позу, он способен в ней оставаться. Как живой манекен. Мышцы от вируса не атрофируются, просто не воспринимают сигнал мозга двигаться.

— Жуткое зрелище, — сказала Хелен.

— Не то слово.

Они проехали мимо рыжеволосой женщины, стоящей на коленях у клумбы. Рэй вздрогнул: на секунду ему показалось, что это Эйлин, но до их дома было еще два квартала.

Рэй припарковался на въездной дорожке, за фургоном Эйлин. Сердце колотилось как безумное.

Он постучал, думая о том, как странно стучаться к себе домой.

Дверь открылась. Даже под маской Эйлин узнала его мгновенно и, кажется, не сильно удивилась. Открывая вторую дверь, она заметила Хелен и замерла, вперившись в нее изумленным взглядом.

— Как это понимать? — наконец спросила она.

Рэй перехватил дверь и потянул на себя.

— Я приехал убедиться, что с тобой все в порядке.

— Это Бэтгерл? — В ее голосе прозвучала знакомая презрительная нотка. — Как это понимать?

Хелен шагнула через порог, споткнулась и ухватилась за косяк.

— Какая, к лешему, Бэтгерл? Меня зовут Хелен Андерсон!

Эйлин отшатнулась.

— Ой, — пробормотала Хелен. — Кажется, я перебрала. Или недобрала. Это с какой стороны посмотреть.

Эйлин в замешательстве уставилась на Рэя.

— У тебя все нормально? Если да, я оставлю тебя в покое. — Рэй краем глаза увидел гостиную. На диване сидел неподвижный Джастин.

— Нормально? Ну как сказать. — Эйлин подняла глаза. — Вообще-то нет, но спасибо, что спросил. Я бы пригласила тебя войти, но, пожалуй, не буду. Собственно, даже в маске тебе нежелательно разговаривать с… — Не договорив, она умолкла и медленно выдохнула.

Она смотрела на Хелен. Наверное, никак не могла свыкнуться с мыслью, что видит ее воочию.

А может, ей было неприятно, что Хелен привел Рэй? При виде Джастина все мелочные фантазии о мести вылетели у него из головы. У Эйлин в квартире вирус; если она не попадает в два-три процента неуязвимых, то вскоре тоже заболеет.

Эйлин не отрывала взгляда от Хелен, которая цеплялась за косяк, изо всех сил стараясь удержать равновесие. Золотистые волосы волной падали на плечи с каждым кивком.