– Это не правда, ведь в мире есть и те, кто живет очень хорошо, купается в роскоши, никогда не болеет, и вообще живет без проблем. – На мой ответ, хранитель издал звук, похожий на смех, правда, в его интонации звучало это несколько зловеще.

– Думаешь, кому-то повезло, что он богат? Спроси любого из них, и если он ответит честно, то в его словах ты услышишь, как поет вечная печаль. Каждый человек несчастен по-своему. Бедный хочет быть богатым, но имеет богатый, духовный внутренний мир, при этом окружён верными друзьями, когда богатый, конечно, не желает бедности, но мечтает просто о своем человеке, который был бы с ним честен.

– Но, если ты такой добрый, если ты так отличаешься от теней, почему тогда не помогаешь людям? – Мой вопрос нисколько не заставил хранителя колебаться с ответом.

– Помогаю, и я, и все подобные мне. Просто злые тени настолько комфортно окутали своей лживой тенью разум человека, что он отказывается прислушиваться к советам. Не так давно ты и сам доказал это. Только в отличие от остальных, ты слышал меня рядом с собой, слышал, но опять же не слушал. Так чего, по-твоему, ожидать от остальных? До них не доходит и четверти сказанного!

– Я понял. – До меня наконец-то дошло, то, что до меня пытался донести своими словами хранитель.

– Это хорошо. Договорим по пути, с твоего позволения. Мы и так стоим на месте достаточно долго.

– Хорошо, идем. – Я продолжил свой путь к вратам света. – Скажи мне, почему я видел эти тени, но не вижу тебя?

– Все потому, что ты рос в семье, в которой никто ни во что не верил, поэтому у тебя даже повода не было представить мой образ, или образ теней, поэтому изначально я и говорил тебе, что я, просто голос, засевший в твоей голове, а тени, это просто тени.

– Но, прежде чем они приняли тот ужасный облик, они выглядели в точности как мои родители, как это объяснить?

– Это просто, поскольку ты даже примерно не знаешь, как я должен выглядеть, ты меня и не видишь. А эти тени, выбрали образ, к которому ты привык, заставляя обратить тем самым на себя внимание, что ты и сделал.

– А почему ты не появился передо мной, в каком-нибудь привычном для меня обличие?

– Таким как я, это не к лицу, да и зачем, я думаю тебе намного комфортнее просто слышать мой голос.

– Кстати о голосе, почему он у тебя такой ужасный? – Задал я еще один наболевший вопрос.

– Он у меня такой потому, что я сорвал его, крича людям о том, чего им делать не следовало бы, но хватит об этом, со временем ты и сам все поймешь.

Пока я шел вперед и разговаривал с хранителем, образы теней были неугомонны, они отчаянно пытались привлечь внимание к своим персонам, показывая мне все новые и новые, невероятной красоты картины счастливой жизни.

– Смотри, как стараются, все еще надеяться на то, что ты еще раз угодить в их ловушки.

– Я вижу, но больше я не поддамся искушению. – Ведь я прекрасно знал, чем это чревато.

– Молодец, когда доберемся до врат, и ты отправишься в свой мир, сделай мне одолжение, постарайся запомнить хотя бы половину от того, что ты здесь увидел и узнал.

– Хорошо, думаю такое мне никогда не забыть.

– Тут ты ошибаешься, когда ты проснёшься, ты будешь думать, что тебе всего на всего приснился дурной сон, и большинство событий, которые произошли с тобой здесь, улетучатся из твоей головы, подобно ветру.

– Но почему, ведь сейчас все так реально?

– Я повторюсь, здесь все нереально, и вообще, понятие реальности очень абстрактно. Как только ты вернёшься в свой мир, ты снова попадёшь в иллюзию теней, называемую жизнью. Но проснешься ты уже другим! Так, или иначе, крупица знаний, которых ты подчеркнул из этого места, теперь на веке останется с тобой.

– Но что это за знания?

– Помнишь, что ты сделал с часами в сестринской? Конечно же, помнишь! Так вот, это было не что иное, как проявление силы мысли, тогда ты этого не понимал, и был этим напуган. Но теперь, после возвращения из пустыни судеб, ты с каждым днём, будешь становиться все сильнее и сильнее. Ты научишься контролировать это. И то, что ты сделал с часами, это лишь ничтожно малая доля той силы, что дремлет в тебе.

– Но я же обычный мальчик, откуда у меня вся эта сила?

– Помнишь ту ужасную аварию? Судьбой, которую даровали тебе тени этого места? Тебе тогда было предначертано умереть вместе с родителями. Именно в этот экстренный момент, тебе удалось сломать иллюзорный барьер теней, и высвободить силу мысли. Не случись этого, ты сгорел бы заживо.

– Но ведь меня спасли люди, разве не так?

– Да, но кто воздействовал на этих людей, чтобы они кинулись рисковать своими жизнями ради незнакомцев? – Хранитель всерьез заставил меня задуматься над этим вопросом.

– Неужели я? Но разве можно управлять человеком, а тем более несколькими людьми?

– В одиночку нет, но при помощи своего хранителя, он может как бы подтолкнуть остальных хранителей, которые есть у каждого человека, повлиять на своего подопечного, чтобы тот, смог сделать праведное дело.

– Но ты же говорил, что люди не слышат своих хранителей?

– Да, чаще всего так и есть. Но, когда наступает стрессовые ситуации, все чувства обостряются до пределов, и все барьеры, начинают рушиться один за другим.

– Но если эти барьеры будут разрушены, то человек, получается, всегда будет прислушиваться к хранителю?

– Увы, но это не так. Если нам по своей природе суждено творить добрые дела, направляя людей на праведное дело, то у теней, что обитают в этой пустыне, совершенно иные цели. Поскольку они питаются жизненной энергией, им необходимо постоянно держать тебя под контролем, заставлять творить зло, и превращать твою жизнь в ад.

– Но я до сих пор не пойму, зачем это им?

– Затем, что таков порядок, это вечный спор добра со злом, который тянется уже целую вечность, и не будет этому спору конца, пока одна из сторон не признает свое поражение. А страдать, к сожалению, приходится вам, живым существам целых вселенных. Вы как бы на перепутье, и у каждого из вас есть выбор.

– Разве это выбор, если тени так отравляют жизнь каждому живому существу? Да при этом, еще и отрезали от вас, хранителей? И мало того, вы же, ничего не можете с этим поделать, это несправедливо!

– А что по-твоему справедливость? Вам, людям, вечно не хватает терпения, и идеальными условиями для вас было бы то, если вам преподнесли все готовое на блюдечке. Вся жизнь, это борьба, от первого до последнего вздоха, необходимо самому учиться делать правильный выбор, не зависящий ни от теней, ни от хранителей, вот что называется жизнь по-настоящему! В одном из миров есть даже такая поговорка, век живи, век учись. Но тебе в некотором роде повезло, не всем людям даётся возможность, владеть силой мысли, по мере того, как ты будешь расти, наша с тобой связь, будет становиться все крепче день ото дня. И, если пожелаешь, помогу сделать тебе твой мир чуточку лучше. А, вот мы наконец и пришли.

Мы остановились около врат, которые были сотканы из самого яркого света, какой я когда-либо видел в жизни, возле них стояли две огромные статуи. Одна статуя выглядела как старец с завязанными глазами, он был одет в рясу с капюшоном, а в руках он держал скипетр, на наконечнике которого было сердце, окутанное терновым венком. Другая статуя, слева от входа, в корне отличалась от своего соседа. Это был настоящий монстр, у которого было без малого целых шесть рук! Причем руки эти, были закованы прочными стальными цепями. Из головы чудища росли громадные ветвистые рога, способные напугать даже самого отъявленного смельчака. Вдобавок, от этой статуи веяло каким-то потусторонним холодом, и она отбрасывала зловещую тень, что лишь придавало ей еще более злостный вид. Я хотел узнать у хранителя, что это за дивные скульптуры, и кто их создал, но какая-то неведанная мне сила, забросила меня прямо во врата.

Случай на похоронах

Я проснулся раньше всех. В комнате еще было темно, но через окна было видно, как начинает светать. Вся постель и я сам, были мокрыми от пота. Что со мной было? Дивный ли это был сон, или же видение, я не знал, но одно я знал наверняка, сегодня меня ждет очень тяжелый день. Где-то еще около получаса, я лежал на своей кровати и размышлял о том, что я видел во сне. А что, если это все было взаправду, что, если я и впрямь мог не проснуться? Поток моих рассуждений был прерван незнакомым мне голосом: