– Выбросив из окна борделя последнего из конкурентов, доблестный лейтенант Жлобс воскликнул радостным голосом: «Ура! Теперь все шлюхи мои!», после чего, всхрюкнув от наслаждения, упал на руки окруживших его со всех сторон прелестниц и погряз в их жарких и потных объятиях.

Посмотрев шальными глазами на торчавшего в шпионской позе Джема, Кебаб поинтересовался:

– Ну, каково?

– Потрясающая романтика, – ответил тот, не отвлекаясь. – И история тоже.

Кебаб, задумавшись, подошел к окну и притих, глядя на площадь, где вдруг начали происходить странные события.

Из-за бомбы пулей вылетел военный в мундире с эполетами. Даже без бинокля было видно, что глаза его своим размером стали похожи на две огромные медали, а окрас носа неожиданно из синего переместился в красный спектр цветовой гаммы. За ним с ошалелым видом несся палач, хлопая страшным пыточным чемоданом по ногам.

Оба чиновника скрылись в мрачном здании; дворник, удивленно сплюнув на мостовую, принялся мести, а в зарешеченном окошке бомбы возникло невзрачное лицо узника, виденное Джемом ранее.

– Интересно, почему официальные лица так быстро покинули бомбу? – задумчиво поинтересовался вслух Джем. – И кто же там сидит?

– Тоже мне тайна! – фыркнул Кебаб. – Об этом каждая шмордонская собака знает. Я, вон, пока вчера дырявил шморовозом танки, узнал у водителя императора все сплетни. Нужно уметь разговаривать с людьми. А ты кто? Посол? Нет. Ты не посол – а мосёл, раз этого не понимаешь.

– Короче!

– В бомбе сидит бывший шеф разведки барон Филер. Его туда упрятал Шмор Тринадцатый за то, что тот помог наследнику престола (Шморенышу) тайно проникнуть на звездолет и отправиться на войну. В результате мы его захватили в плен, сердце отца не выдержало и Шмордон в его лице профукал очередную кампанию… Поскольку этот Филер слишком много знает, его теперь каждый день допрашивает Министр Безопасности лорд Хлебазл, который приходится Шморенышу дедом а Шмору Тринадцатому тестем (это, наверное, тот самый синеносый павиан в эполетах, который только что проскакал через площадь). Но – по мнению водителя – неизвестно, чем все эти допросы закончатся, так как Филер – та еще рыба. А дворник – разжалованный маркиз Шухер. Это тот адмирал, которого ты отправил на Четырнадцатую планету алмазы искать. Он угробил там боевой крейсер, подорвав его на ракете, оставшейся с позапрошлой войны.

– Гм, – сказал Джем. – Мне кажется, что допросы только что закончились совсем. Что-то следователи сбежали слишком быстро… А что у нас на завтрак?

– Отжим постарался, – довольным голосом сообщил Кебаб. – Не знаю, как это у него получается, но что вчера, что сегодня – жратва выше всяческих похвал. Кстати, весь золотой песок, выданный нам Морсом в виде валюты, хранится в запечатанном джабле на стоянке космопорта. Неужели Отжим платил из собственного кармана? Что-то не верится. Но все равно – способный человек! А мы его занудой считали.

Джем с Кебабом спустились в столовую и застали в ней полный штат посольства, в который кроме них входили еще Хапс, Батон и Отжим. Оказалось, все кроме Джема уже позавтракали, а император прислал новый шморовоз, предназначенный для дипломатических нужд. Батон, Кебаб и Хапс вышли принимать подарок, а Джем принялся завтракать, с интересом поглядывая на Отжима, с важным видом пьющего чай из блюдечка с сахаром вприкуску.

Доев кусок заливного поросенка с хреном, Джем запил его чудесным чаем.

Отжим поинтересовался:

– Ну как вам завтрак, господин посол?

– Спасибо, неплохо, – поблагодарил его Джем, откидываясь на спинку стула.

Отжим, блеснув черными стеклами очков, благосклонно кивнул головой и присосался к своему блюдечку.

– Но мне бы хотелось обстоятельно побеседовать с вами.

Отжим опять кивнул головой, видимо, разрешая, и продолжил невозмутимо пить чай.

– Нас с Батоном и Кебабом связывает давняя дружба, – продолжил Джем. – Хапс вписался в нашу компанию (точнее – влился) как-то быстро и непринужденно. Мы против этого ничего не имеем, хотя вряд ли его можно назвать другом. Скорее – товарищем. Но мы все давно между собой «на ты» и потому – желаете вы этого или нет – исключения для вас не будет. Хотите жить дружно – принимайте общие правила компании.

– Не понял, – удивился Отжим, ставя блюдце на стол.

– Это я не понял, откуда вся эта жратва? – Джем обвел рукой стол, заваленный снедью.

– Какое вам дело, если это досталось бесплатно? – спросил Отжим. – Королевству Джаппурии, представителем которого вы являетесь, еда не стоила ни тагрика.

– Но в Шмордоне ничего бесплатного не бывает! – взорвавшись, закричал Джем. – Даже новый шморовоз, присланный императором якобы в подарок, залог подписания нового торгового договора!

– Неправда, – заявил Отжим с упрямством. – Бесплатного во вселенной навалом. Правда, не все его видят. Но я отношусь к противоположной категории людей и потому бесплатное от меня никуда не денется.

Неожиданно в дверь столовой постучали.

– Войдите! – громко сказал Отжим.

Дверь распахнулась, и на пороге возник официант в форменном белой одежде с кастрюлькой в руках. На лацкане его пиджака висела табличка с надписью: «Ресторан «Сопло Шмордона».

Метнув взглядом по комнате, официант остановил взор на Отжиме и доложил с подобострастием в голосе:

– Ваша светлость! Мороженое, как вы заказывали!

– Поставьте на стол, голубчик, – солидно сказал Отжим.

Официант выполнил распоряжение и быстро выскочил за дверь.

– Ваша светлость?.. – прохрипел Джем.

– Не желаете? – поинтересовался Отжим, снимая с кастрюльки крышку.

– Желаю! И сдаюсь! – воскликнул Джем, поднимая руки вверх. – Но если тебя арестуют за мошенничество и крышевание, я тебе ничем помочь не смогу.

Отжим наложил мороженого в тарелки, подвинул одну из них к Джему, вторую взял себе и сказал:

– А мне не надо помогать. Я перед поездкой сюда досконально изучил шмордонские законы и Уголовный Кодекс. У них, оказывается, мошенничество давным-давно побеждено, а понятия «крышевание» вообще не существует. Раньше, правда, за мошенничество расстреливали, а сейчас даже статьи такой нет. Вчера я прошелся по ресторанам в районе Центральной площади. В одном из них в салате мне попался таракан (я его с собой принес); в другом котлеты оказались на двенадцать граммов меньше заявленного в меню веса (электронные весы тоже всегда со мной); в третьем коньяк был разбавленным (спиртометр не занимает много места во внутреннем кармане пиджака); в четвертом я дал попробовать шеф-повару приготовленный им суп, в который предварительно высыпал пакетик нафталина (я его нашел в одном из пустых шкафов посольства). Ну, и так далее… Везде, где мне вчера довелось побывать, поднимался международный скандал, так как у меня имеются дипломатические документы. В результате хозяева ресторанов предпочли дружить с представителем страны-победительницы.

Джем, с удовольствием уплетая мороженое, спросил:

– Этим навыкам вас научили в полицейском училище?

– Нет. Такие навыки появляются у любого джаппурца в детстве. Кстати, один из ресторанов с моего разрешения готов открыть перед нашим посольством летний зал. Скоро у нас появится свежее пиво и отчисления за аренду мостовой.

Джем расхохотался.

В столовую ввалились Кебаб с Батоном.

– Мороженого не желаете? – весело поинтересовался у них Джем.

– Нет, мы уже черной икрой объелись, – отказался Кебаб. – Классный шморовоз! И пропуск на лобовом стекле! Можно ездить, где хочешь!

– Да погоди ты! – перебил его Батон. – Там что-то странное творится. На площади появились вооруженные армейские отряды. Маршируют. Издалека доносятся выстрелы.

– Ну и что? – Кебаб отмахнулся от Батона. – Если у них тут танки все время ездят, то и выстрелы, наверняка, обыденное явление.

На пороге возник Хапс.

– Эй! – возбужденно воскликнул он. – Там к стальной бомбе направляется целая делегация. Разряжены как петухи. Может, венки возлагать будут?