Начало лета в Париже чудесное время. Эдмон шел, щурясь от яркого солнца насвистывая незатейливую песенку. За последнюю неделю он побывал в шести разных больницах, где присев тихонько на лавочке у входа или в фойе он смотрел на людей. И людям с переломами или другими физическими увечьями он помогал, помогал просто так. Безвозмездно. Люди даже не знали, что это он им помогал. Он их лечил, выбирал и произносил свое заклинание. Каждый раз над человеком появлялся зеленый крест и устремлялся в больного. Надо было видеть реакцию этих людей. Изумление. Восторг. Радость. Счастье. И реакцию врачей, которые начинали бегать вокруг этих людей. Эдмон знал, что это дар ему свыше, за его праведную жизнь. Ведь он не пил и не курил, никогда не употреблял наркотики, и каждое воскресенье ходил в церковь. Занимался спортом и самообразованием. Теперь он будет спасть людей, ведь у него есть дар. Только не всех. Вчера он не стал лечить какого-то мужчину. Того привезли на лимузине, подкатили инвалидное самодвижущееся кресло и чуть ли не на руках вынесли с задней двери автомобиля. Гипс на ноге этого толстого противного на лицо человека говорил о переломе. Но лечить его Эдмон не хотел. И не стал. Хотя этот человек с полчаса ездил по фойе, так и не заехав в больницу. Таких, он лечить не будет.

А сейчас он шел в детский реабилитационный центр, сегодня он израсходует всю Силу, там очень много больных детей, и может быть завтра снова пойдет туда.

- Эдмон Бейль?

Услышав вопросительно свое имя и фамилию, он обернулся. Удар током в районе левой почки застал его врасплох, «Надо применить умение на себя» уже в полуобморочном состоянии подумал он и провалился во тьму.. Его куда-то везли, он то приходил в себя, то снова проваливался в пустоту. Один раз он очнулся и поднял голову и получил еще один разряд в руку. Наконец он пришел в себя сидя на стуле, руки были связанные за спинкой стула. Перед ним стоял человек. Сильный, властный, могущественный. Просто при взгляде на него было понятно, что он не из простых людей, что он управляет  жизнью и диктует ей условия. Одет человек был в странный костюм, напоминающий современный стиль и колдовскую мантию, хорошо приталенный фрак с замысловатыми узорами с плащом закрепленным пряжками на уровне груди. В руке он держал резной посох с набалдашником в виде черепа.

- Priest, I'm glad to see you. - голос человека был каким-то внутренним, как будто выходил из глубокой пещеры.

- Я не говорю по-английски. - Запаниковал Эдмон, человек напротив внушал ему ужас.

- Он, говорит, что рад видеть вас, священник. - Справа вышел еще один холеный тип, с противными усиками и постоянно бегущими глазками.

- Я не священник, вы ошиблись, я спортсмен, пловец. Я хожу в церковь, только по воскресеньям, но я не священник.

- Ну как же, мы знаем это. - Противный тип, полусогнувшись, будто у него огромный горб или на шее висит тяжелый груз, прошел мимо Эдмона и встал с другой стороны. - Но разве не вы последние дни лечили людей? Тридцать шесть случаев, которые мы смогли отследить за последние шесть дней.

- Это не я. Точно не я.

- Не утруждайтесь, пустыми словами. Сейчас вы пройдете тест, и если все сделайте правильно, мы продолжим беседу.

В комнату на инвалидной коляске въехал тот тип, которого Эдмон не стал лечить, толстый, противный, напыщенный, и завели парня лет пятнадцати.

- Перед вами два человека. Мальчишку поймали в магазине за кражу курицы, причем это не первая его кража. Мужчина справа, уважаемый всеми дипломат, бизнесмен, меценат и просто хороший человек. У вас одна возможность лечения, подумайте над своим выбором.

Человек, который завел парня, достал пистолет и выстрелил тому в ногу. Парень упал как подкошенный истошно вопя. Эдмон  посмотрел на парня сквозь пелену собственного страха и ненависти к окружающим людям, и увидел его душу. Ведь ворует он для больной матери, которая даже ходить не может и нужно постоянно сидеть рядом, ни одна больница не стала ее принимать, потому, что у них не было денег на страховку. Он бегал на подработки и в магазин, только когда она забывалась тяжелым сном. Он любил ее больше всех на свете и боялся потерять.

- Я заплачу тебе миллион евро. - Крикнул мужчина в коляске. И Эдмон увидел его душу. Черную как ночь перед рассветом. Он увидел насилие молодых девочек и мальчиков, оргии в наркотическом дурмане, смерть конкурентов на дне реки и довольную улыбку на омерзительном лице, когда отказавшую ему девушку заливали раствором бетона.

- Духовное исцеление - прошептал Эдмон, сжав в руке крестик, который болтался на тоненьком браслете, и над молоденьким парнем появился зеленый крест.

Властный человек подошел и внимательно посмотрел черными, как беззвездная ночь глазами в  глаза Эдмону. Страх парализовал все тело, душа казалось ушла в пятки, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Посох ткнулся в его грудь.

- Pick up the soul. - Прошептал человек, но голос его бил набатом в ушах парня и он увидел в пустых глазницах черепа на конце посоха, огонь. Огонь завораживал и тянул к себе, он гипнотизировал и манил, он был далеко и вокруг, весь мир стал огнем, приятно колыхающим его в своей колыбели. Внутри огня переливаясь всеми цветами радуги плавали небольшие сферы. И Эдмон плавал вместе с ними, наслаждаясь новым ощущением.

- Хочешь вернуться обратно?-  Прошептал нежный манящий голос.

- Не-е-ет. - уплывая в экстазе, ответил Эдмон, разве можно было по доброй воле отказаться от истинного счастья, вечного удовольствия.

Пол под его стулом распахнулся, и Эдмон полетел вниз по извивающейся трубе. Сделав несколько оборотов, все еще живое с трепещущим сердцем, но уже без разума тело, вылетело в огромную доменную печь, прямо в гудящее пламя..

Целый месяц мы с дочерью практиковались во владении нашими способностями, каждые выходные уезжали с палаткой на наше место в лесу. Ежедневные тренировки мы тоже проводили там, но на выходные супруга ездила с нами, так как в будни приходилось зарабатывать на прокорм семьи, я то был как бы на больничном. Гипс я аккуратно разрезал и если надо выходить в люди просто перебинтовывал его новым бинтом, было почти незаметно. Время от времени мне приносили шабашки на дом, в основном ноуты и телефоны, так, что маленькую копеечку я тоже зарабатывал. Но большую часть времени у нас уходило на практику в использовании умений. Как только Кристина приходила со школы мы прыгали с помощью привязки к лагерю в лесу. И потом возвращались в наш парк. Единственная сложность в начале возникла, что я боялся брать с собой в прыжки сотовый телефон, ну не знаю я как отнесется сотовый оператор на переподключение телефона за секунду с разницей в пятьдесят километров. Решили эту проблему в первые же выходные, увезя туда запасной дешевенький телефон и припрятав возле костра-лагеря. Кстати у этого костра тоже было интересное свойство, стоило нам отойти на метров сто от него, и он потухал, но при нашем приближении разгорался вновь. Причем если к нему ходила супруга, то ничего не происходило.  Мана у костра восстанавливалась почти в два раза быстрее, если так она с нуля до ста накапливалась сутки, то у костра это занимало ровно двенадцать часов, а при медитации время сокращалось до восьми часов. Супругу я в группу взять так и не смог, сколько бы мы не пробовали, не видела она просто моих приглашений. Во время нашего нахождения в лесу Потапыч, а именно так назвала медведя Кристина, не отходил от нас. Уж, как только она над ним не издевалась, любя конечно, и катал он ее, и кувыркался, и пресс качал, он даже бегал, поднимал мишень, если мы умудрялись ее сбить. Правда пахло от него поначалу, но дочь купила шампунь для животных и вымыла медведя в речке, в паре километров от нашей стоянки. Посмотреть, как невысокая девочка моет двухметрового медведя, и лазит по нему, а он держит ее на лапах, чтобы она дотянулась до его ушей, дорогого стоит.  Даже я на нем умудрился покататься, правда жутко, аж уши шевелятся.

Благодаря настроенному интерфейсу, наконец, разобрались с вычислением урона от стрел Кристины и от моей магии. Я весил на медведя «Щит» и Кристя или я просто пыталась его пробить, стреляя в его вытянутую лапу. Как она его заставила сидеть с вытянутой лапой, загадка. Далее я просто замечал, сколько на щите ХП было, и сколько оставалось после выстрела. Благо, что цифры на бафе над медведем были хорошо прописаны. Простой выстрел из лука «на автомате» сносил около 50-80 ХП, «Быстрый выстрел» сносил уже 140-160 ХП. «Двойной» уже 250-300.  А вот «Выстрел в сердце» нанес 720 урона, и это без крита. Мой «Перст» стабильно наносил 150 урона, но без «Концентрации» мои кресты летели в медведя не прицельно, не мог я стрелять только в лапу, дочь из-за этого на меня ворчала и стабильно бафала. Испытали на нем «Град стрел» и «Печать света». И если «Град» нанес  200 урона, то «Печать» всего 70, но дополнительно мишку ослепило, и он начал носиться по поляне и реветь. По моим подсчетам «слепота» должна была действовать двенадцать минут, и мне Потапыча стало жалко, и я кинул ему «Благословление». До самого вечера мишка поглядывал на меня  искоса, и пытался всегда оказаться с противоположной стороны полянки.