Мистер Макленнан, математика: Жалкий учителишка, который всю жизнь мечтает работать физруком. Никаких шансов, с его-то пузярой.
Мистер Гринвуд, геология: Профессия учителя очень удобна — можно вернуться на Лонг-Айленд к двум тридцати и в три часа дня уже играть в теннис.
Ну, и последняя, мисс Айви, история Америки: Недавно переехала в Бруклин после окончания университета. Она была молода, полна желания учить и мне это нравилось. Я сразу поняла, что она станет моей любимой учительницей в этом году, может потому, что мне было ее жаль. Все уже давали ей «прикурить». Она была слишком хорошенькой, чтобы мы воспринимали ее всерьез.
Бедная мисс Айви. Лучше гоняться за преступниками, чем быть учителем.
По крайней мере, у копов есть надбавка за опасную работу.
Я была очень удивлена, когда на шестом уроке в классе мисс Айви появился Эрик Вальенте. Он зашел после последнего звонка, показал ей свой учебный план и направился к свободному месту прямо за мной.
— Привет, Джулия. — Он слегка сжал мое плечо перед тем, как устроиться за партой.
— Привет!
Из всех свободных мест, он выбрал это! Я не смогла сдержать улыбку, но быстро стерла ее, когда почувствовала взгляды «Настоящих сучек» — очевидно, они обратили внимание на новенького.
Понятное дело, ведь он теперь «объект». Что ж, очень скоро они узнают, что Эрик не собирался присоединяться к «Настоящим ниггасам». Я не была в этом уверена, но мои инстинкты кричали о том, что он слишком умен для этого.
Эрик постучал меня по плечу.
— У тебя есть лист бумаги?
— Конечно.
Я отдала ему бумагу, а потом повернулась к мисс Айви, которая уже начала урок и стала записывать за ней.
Неожиданно на мою парту упала маленькая свернутая записка. Я развернула ее и прочитала.
Я думал, что моя школа в Детройте была отстоем, но это место переплюнуло даже ее. Народ свободно курит травку даже на лестнице!
Я написала ему в ответ: Даже не стану спорить. Эта школа и правда ужасна. Я просто пытаюсь заработать дополнительные баллы, чтобы убраться отсюда подальше. Как прошли твои уроки?
Они уже два раза поменяли мое расписание. Айви задает много домашнего задания?
Нет. Просто посещай уроки и будь милым. Тогда не будет никаких проблем.
А что это имеет общего с тем, чтобы быть милым?
Большинство учеников не уважают ее. Если ты будешь вести себя иначе, она полюбит тебя. Поверь мне.
Тогда, именно так я и поступлю.
Я знала, что ты умный парень, — написала я и нарисовала в конце улыбающийся смайл.
Глава 8
После школы
После школы мы с девочками решили сходить на стадион и понаблюдать за отбором в футбольную команду. С каждым годом «Акулы Саут Бэй» становились все ближе и ближе к тому, чтобы выйти в финал городского чемпионата. Согласно нашей собственной статистике, с каждым годом игроки также становились все сексуальнее и сексуальнее.
— Кто это? — воскликнула Мари, показывая на шестифутового парня на линии защиты. — Он, что, подкладывает себе что-то под задницу?
Мари обожала упругие крепкие задницы. Ее собственная была круглой и широкой, и она виляла ей из стороны в стороны, чтобы привлечь внимание парней.
Мелиша, которая стояла позади нее, чуть не подавилась газировкой.
— Никаких подкладок. Это самая настоящая мужская задница. Здесь таких достаточно.
— Я не прочь исследовать ее, — сказала Вики.
Мы все согласились с ней и стали изучать других игроков. Вдруг на поле выбежали девчонки из группы поддержки, и мы одновременно застонали. Они включили бумбокс и стали тренироваться.
— Да они даже не знают, как двигаться! — Мари подпрыгнула и стала крутить задницей, а мы захлопали ей в такт последней композиции Криса Брауна. — Давай!
Вскоре вся наша компания встала и начала танцевать, повторяя движения за Мари. Я не чувствовала никакого смущения — все, кто находился на трибунах, все равно говорили или делали что-нибудь дурацкое. Неожиданно мой взгляд зацепился за знакомую фигуру внизу, и я замерла. На его коротких, слегка вьющихся темных волосах играли лучи солнца.
Боже, как прекрасны были его медленные сексуальные движения и черты лица.
Эрик тоже увидел меня и махнул рукой, чтобы я подошла.
Я сказала девочкам:
— Вернусь через секунду, — и спустилась вниз.
— Привет, — воскликнула я. — Как дела?
— Да вот, собираюсь побросать мяч. А ты? Пытаешься пробиться в группу поддержки?
— Мы просто веселились.
— Я видел, — ответил Эрик, пытаясь сдержать улыбку.
— Как прошла первая неделя? Учителя нормальные?
— Все учителя немного странные. Я не могу понять, зачем им каждый день приходить в школу и стоять перед тридцатью абсолютно незаинтересованными ни в чем детьми.
— Это называется «власть». Не можешь стать лидером своей страны, заведи себе собственную классную комнату. Мистер Гринвуд всегда говорит: «В этой стране вы не имеете отношения к демократии, пока вам не исполнилось восемнадцать. До тех пор, я ваш диктатор».
— Ты серьезно? Хорошо, что я у него не учусь. Терпеть не могу подобного дерьма. — Эрик прищурился и посмотрел на баскетбольное поле. Там уже начали собираться парни. — Мне нужно идти. Как насчет твоего телефончика?
У меня чуть не выпрыгнуло из груди сердце. Я правильно его расслышала?
— Прости, что?
Он улыбнулся.
— Я не пытаюсь приударить за тобой. Просто подумал, что круто будет иногда поболтать.
— А, конечно. У тебя есть ручка?
— У меня есть кое-что получше. — С этими словами он достал свой телефон. — Номер?
Я сказала.
Он сохранил меня под именем «Джулии Дивайн6»
— Подожди, я не Дивайн, а Де Вино.
— Я знаю, — подмигнул мне Эрик. — Еще увидимся.
Глава 9
Блэк Чак
Примерно раз в месяц мы с Блэк Чаком ходили в нашу любимую забегаловку, чтобы поесть чизбургеров. Заведение принадлежало арабам и в нем готовили самые лучшие бургеры во Флэтбуше. Два бакса семьдесят пять центов за большой сочный Гранд Чизбургер с американским сыром. Самое классное было, когда сок и сыр стекали на мою тарелку, и Чак пытался засосать их через трубочку.
Настоящим именем Блэк Чака было Филип Чарльз, но я уже и не вспомню, когда его так называли. Даже учителя звали его Чак, но не Блэк.
Наша дружба многое значила для меня. Он был одним из тех, кто взял меня под свое крыло, когда я переехала в этот район. Именно он рассказывал мне кого из взрослых можно звать, если я ободрала кожу на коленке, а кого нужно избегать, как чумы. Никогда не забуду тот первый день, когда он подошел ко мне на качелях, маленький и тощий, в памперсе и с фиолетовым из-за жвачки языком.
У нас было немного общего. Я хорошо училась, а он ходил на уроки только по большим праздникам. Лично я считала, что лишь мое влияние удерживало его от того, чтобы вообще бросить ее. Хорошо, может быть, я немного привираю. Блэк Чак любил бывать в центре внимания, поэтому постоянно ошивался возле школы. Очень жаль, что он все еще считался первокурсником, хотя должен был учиться на втором курсе.
Много лет люди сплетничали, что между нами что-то было. Но они все были неправы. Да, Блэк Чак был привлекательным парнем со своей шоколадной кожей и сногсшибательной улыбкой, но для меня он был как брат, и я знала, что он тоже относится ко мне только как к сестре.
Единственное, что омрачало нашу дружбу — это то, что Блэк Чак был «Крипсом». Он всегда им был, потому что его старший брат, Скрэп, являлся главой «Крипсов с Флэтбуша». Но Блэк Чак постоянно говорил, что он присоединился к ним не из-за Скрэпа, а потому что «Крипсы» были семьей, братством и, к тому же, так было безопаснее ходить по улицам.
