— А я думал, ты пришёл ругаться.

— У меня нет причины с тобой ругаться. Теперь я понимаю, что происходит. И виноват в этом не ты, а я.

— Да?

— Да. Я за последнее время столько всего тебе наговорил. Я злился на тебя, потому что думал, что причина твоего поведения в тебе. Но на самом деле она во мне. Жаль, что я не понял этого раньше.

Сириус вздохнул и нахмурился.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я вытащил тебя из этой чёртовой Арки и решил, что на этом моё дело завершено. Я думал, что ты сам сможешь со всем справиться. Мне и в голову не могло прийти, что ты на самом деле чувствовал. Да и Азкабан… Мне казалось, что ты уже отошёл от него. Но, наверное, на это требуется гораздо больше времени, чем три года, часть из которых тебя не было вообще. Я никогда не задумывался о том, что должен чувствовать человек, отсидевший там двенадцать лет.

— Хочешь знать, что я чувствовал? — тихо спросил Сириус и уставился куда-то в пространство.

— Скажи.

— Ничего. Ничего, Гарри. Одну большую бесконечную пустоту. Вот что я чувствовал, когда сбежал. Я потерял всё в один вечер. Всё, что имел. И у меня было долгих двенадцать лет, чтобы оплакать свои потери. Но когда я очутился на воле, у меня не было ни радости, ни счастья, ни ощущения долгожданной свободы. Как будто выйдя из одной тюрьмы, я попал в другую. Ту, которую сам же себе и выстроил. Мною двигала только жажда мести. И это было единственное чувство, благодаря которому я ощущал себя живым. А потом Петтигрю сбежал, мне пришлось скрываться. Ты был далеко. И меня окружала только пустота. Вот и всё.

— Я должен был понять…

— Ты не мог, — усмехнулся Сириус. — Откуда тебе, тринадцатилетнему мальчишке, было знать, что со мной происходит? Да я и не пытался тогда ничего объяснить. Знаешь, я тоже думал, что справлюсь сам. Только у меня ничего не вышло.

— Но ещё не всё потеряно.

— Не знаю, Гарри. Никто не выходит из Азкабана нормальным. Все становятся там другими.

— Но Сириус, я ведь и не знал тебя раньше. Я не знал, каким ты был. Я и сейчас не знаю.

— То, что ты видишь сейчас… Это просто кусок мяса, наполненный изнутри вакуумом. Он говорит, движется, даже думает. Иногда. Но на самом деле он давно уже мёртв.

— Не говори так! — вспыхнул Гарри и почувствовал, что глазам стало мокро. — Не смей так говорить!

— Почему? — грустно рассмеялся Сириус. — Это правда. И ты это знаешь. Тебе всё это не нужно, Гарри, поверь мне. Так что я… Я, чёрт возьми, прекрасно тебя понимаю. Понимаю, почему ты предпочёл мне Снейпа.

— Это самое ужасное, что ты мог сказать, — прошептал Гарри и вытер глаза тыльной стороной ладони. — Я не выбирал между вами. Просто… просто…

— Просто так получилось, — печально улыбнулся Сириус.

— Нет, нет, нет, всё не так, — Гарри замотал головой и на несколько секунд прикрыл глаза.

— Гарри, я не могу вернуться к нормальной жизни. Прошло уже три года, а я всё ещё не могу. Пойми, время в Азкабане течёт совсем по-другому. Мне было двадцать два, когда я попал туда. После школы я прожил несколько счастливейших лет. Самых счастливых в моей жизни. Твой отец, твоя мать, Ремус, ты… Только этими воспоминаниями я и жил все двенадцать лет в тюрьме. Если бы не они… Если бы не вы, я бы точно сошёл с ума. Всё, что у меня было, — это надежда на то, что когда-нибудь я оттуда выберусь, найду тебя и буду заботиться, как когда-то обещал Джеймсу. Я постоянно думал о тебе, потому что ты — последнее, что оставалось у меня в реальном мире, по ту сторону стен. — Гарри опустил голову и спрятал лицо в ладонях, больше не в силах сдерживать слёзы. — Но я не знал, что всё так обернётся. Когда мы с Клювокрылом поселились на Гриммо и к нам стали приходить члены Ордена, я понял, что жизнь сильно изменилась. Прошло двенадцать лет, и она ушла вперёд, а я остался в Азкабане. Я по-прежнему тот двадцатидвухлетний парень, у которого жизнь только начинается. А мне говорят, что нет, всё совсем не так. Ты уже взрослый, тебе тридцать четыре. Так изволь вести себя, как положено. Не делай глупостей, думай, прежде чем что-то сделать. А я понимаю, что так надо, но только не могу. Я не могу, я не умею… я не знаю…

Сириус умолк, потому что Гарри медленно сполз с бревна и уткнулся лицом в его колени. Его плечи сотрясались от плача.

— Ну, чего ты? — растерянно пробормотал крёстный и сначала неловко, а потом уверенно начал гладить его по голове. — Гарри, ну перестань. Ну хочешь, я извинюсь перед Нюньчиком? — Гарри отрицательно покачал головой. — Хочешь, я буду всё время сидеть дома, чтобы ты не волновался? — та же реакция. — Я устроюсь на работу! Хочешь?

— Сириус, — прошептал Гарри, поднимая заплаканное лицо. — Я хочу, чтобы ты просто был.

Сириус вздохнул, опустился на колени и притянул к себе Гарри, крепко обняв. Он что-то шептал ему, гладил по спине, пытался шутить, но Гарри уже ничего не слышал. Так больно ему не было уже давно. Он не мог точно сказать, сколько они так просидели. Но оторваться от крёстного Гарри смог только тогда, когда слёз у него больше не осталось, а рыдания превратились в сухие всхлипы. Сириус взял его лицо в ладони и стёр оставшиеся слезинки.

— Ну, и что? Это всё из-за меня? — спросил он с улыбкой.

Гарри всхлипнул в последний раз и тоже смог растянуть губы в улыбке.

— Я не хочу, чтобы так было и дальше, — хрипло произнёс он.

— А как ты хочешь? Как, Гарри? — Сириус разглядывал лицо крестника, машинально поправляя его растрепавшиеся волосы. — Как ты хочешь?

— Я хочу, чтобы мы стали семьёй, — твёрдо ответил Гарри. — Настоящей семьёй, которой не было ни у тебя, ни у меня.

— А как же Снейп? — усмехнулся Сириус.

— А причём тут Снейп? Он не семья. Это другое. Он очень дорог мне. Что бы ты ни говорил, он хороший человек, которого просто не поняли. Вернее, который сам сделал так, чтобы его не смогли понять. И я даже… Не знаю… Люблю его по-своему. Как своего наставника, как человека, на которого всегда можно положиться, который всегда поможет и защитит, даже если при этом будет постоянно называть меня идиотом.

— Я видел, как он защищал тебя. Ты тоже ему дорог, — очень серьёзно отозвался Сириус.

— Я надеюсь, — усмехнулся Гарри. — Но ведь ты… Ты всегда знал, что у меня есть друзья. Например, Рон и Гермиона. И что тебе придётся мириться с их присутствием в моей жизни. Снейп — это почти то же самое. Он просто есть, и я не хочу его терять. Я слишком многое понял и узнал за эти полгода, чтобы просто прекратить с ним отношения. Пожалуйста, не заставляй меня выбирать. Это самое ужасное, что можно себе представить.

— Гарри, — крёстный улыбнулся и погладил Гарри по щеке, — ты можешь мне не верить, но для меня главное, чтобы тебе было хорошо. Потому что кроме тебя у меня никого нет. Есть друг. Но нет близкого человека. Поэтому я сделаю так, как ты захочешь.