— Мы со Скримджером ещё два года назад, когда он разругался с Дамблдором, пришли к консенсусу, чтобы сохранить относительно мирную политическую ситуацию в стране.

— Сейчас она не такая уж и мирная, — фыркает Гарри.

— Потому что ваш старый маразматик со своими прихлебателями устроил в стране смуту.

— Это была не смута! — возмущается он. — А оппозиционное противостояние новой власти.

— Ты используешь термины, значения которых не понимаешь. Во-первых, никакая вы не оппозиция — вы горстка недовольных подпольщиков, обиженных жизнью. Во-вторых, власть в стране не сменилась, сменился лишь её курс. Нужно смотреть на вещи шире. Подрастёшь — поймёшь, — добавляет Риддл со снисходительной усмешкой. — Министр всего лишь хотел сохранить целостность страны.

— Да, и вы заключили с ним консенсус, — ядовито выплёвывает Гарри.

— Пришли к нему, — машинально поправляет Риддл. — Но, заметь, сначала он побежал к Дамблдору. И только после того, как тот отверг его предложение, обратился ко мне.

— Да потому что у Скримджера были невыполнимые условия! — закипает Гарри. — Он хотел, чтобы всё было под властью Министерства, включая Хогвартс и деятельность Ордена, и чтобы Дамблдор пресмыкался перед ним.

— Вот и посмотри, чего старик добился своим отказом, — флегматично замечает Риддл. — Школу он потерял, его Орден представляет собой жалкое убогое зрелище, а сам он кормит своих людей нелепыми сказками о том, что всё будет хорошо. К этому он стремился?

— Но он ведь не знал, что Скримджер окажется таким кретином, что побежит к вам! — в гневе выдаёт Гарри и тут же прикусывает язык: — О. Простите.

— А что ему ещё оставалось делать? — Риддл пожимает плечами, не обращая внимания на завуалированное оскорбление. — Он понимал, что созданный идиотом Фаджем мир распадается на две части. Чтобы сохранить, как я уже говорил, целостность, придётся поддержать открыто одну из сторон, а вторую уничтожить. Потому что настоящие смуты действительно никому не нужны. Не говоря уже о гражданской войне. У нас был свой курс, Дамблдор тянул одеяло на себя. Если бы ещё Министерство попыталось бороться против нас обоих… Не знаю, во что бы тогда превратилась страна.

— Значит, он поддержал вас только из безысходности? — уточняет Гарри.

— Не только. У нас действительно был чёткий политический курс…

— …который не включал в себя разборки с шрамоголовыми мальчиками, — не может сдержаться он.

— Не включал, — соглашается Риддл. — Давай не будем примешивать к политике наши с тобой личные отношения. Мои идеи Скримджеру понравились, как и пути их реализации, в то время как ваш Дамблдор твердил, как заведённый, что все силы нужно бросить на моё уничтожение и поддержку в этом Гарри Поттера. А Министра, в первую очередь, интересует мир в стране, которой он управляет.

— И что же вы сделали для мира в стране, что так понравилось Министру?

— Ты что, не читал газет? За эти два года мы многого достигли. Например, довольно жёстко, но окончательно разобрались с внешними недругами с континента, на что как у Скримджера, так и у его предшественника не хватало духа: у одного — из-за боязни потерять насиженное кресло, у другого — из-за страха, что его осудят граждане. Мы провели финансовую реформу, по которой налоги теперь взимаются согласно ежемесячному доходу, а не социальному статусу. Сейчас мы готовим образовательную реформу, которая наконец-то возведёт обучение как в Хогвартсе, так и в стране в целом на должный уровень. Так что, как видишь, мы не вредим магическому сообществу, а укрепляем его.

— Но в стране сейчас царит хаос, — упрямствует Гарри. — Половина магазинов закрыта, Косой переулок представляет собой жалкое зрелище. Люди напуганы.

— Это естественно. Люди всегда боятся перемен, особенно такого уровня. И особенно, когда эти перемены совершает человек, про которого они ещё несколько лет назад читали в газетах ужасные вещи.

— Но это была правда! — взвивается Гарри.

— Да, — спокойно кивает Риддл. — Только ключевое слово здесь «была». Теперь всё изменилось. И ещё будет меняться. А когда идиоты-граждане поймут, что ещё и не в худшую сторону, массовая истерия, которую всё тот же Дамблдор и вызвал, закончится. И тогда мы получим сильную, современную, укреплённую страну под властью людей, которые в состоянии ей управлять.

— То есть Пожирателей, — мрачно говорит Гарри.

— Поверь, когда придёт время, это уже никого не будет волновать. Но могу сказать тебе совершенно точно, если бы Скримджер поддержал Дамблдора, то впоследствии именно этот маразматик занял бы пост Министра, потому что на этот раз уже не доверил бы столь ответственное дело кому-то ещё. И вот тогда у вас бы точно начались и смуты, и гражданские войны, голод, болезни, нищета. Страна, которая топталась на месте и никак не развивалась, возглавляемая стариком с заплесневелым умом, начала бы разваливаться на глазах. Магической Британии нужен относительно молодой, амбициозный и умный правитель, с неплохим состоянием, чтобы не думал, как бы потуже набить карманы, как только усядется в министерское кресло. Ей нужно, скажем так, свежее дыхание.

— Вот вы на неё и подышите, когда его займёте, — почему-то обиженно бормочет Гарри в свой стакан.

— Я? — к его удивлению, брови Риддла ползут вверх, а на губах появляется странная усмешка. — Кто тебе сказал, что пост Министра собираюсь занять я?

— А кто же? — Гарри и сам поднимает брови, оторопело глядя на него.

Риддл издаёт тихий смешок и качает головой.

— Гарри, я хочу управлять страной, а не расшаркиваться с чиновниками и сверкать своим неприлично молодым лицом на страницах «Ежедневного пророка». Именно поэтому я собираюсь сохранить за собой пост советника.

— Кто же тогда будет Министром? — спрашивает ошарашенный Гарри, чувствуя себя словно обманутым.

— Подумай сам, — усмехается Риддл. — Не старый, амбициозный, с хорошим состоянием, презентабельный, у которого язык хорошо подвешен, который, к счастью, ещё почти не успел запятнать свою репутацию, не считая неприятного инцидента восемь лет назад.

— Люциус Малфой? — выдыхает Гарри и забывает закрыть рот.

— Что тебя так удивляет? Люциус — министерский человек, грамотный политик. Из него выйдет хороший Министр.

— А вы будете стоять по правую его руку и нашёптывать, что делать, — медленно произносит он с лёгким прищуром. — Отличный план.

Риддл самодовольно разводит руками, но тут же становится серьёзным.

— Как вижу, ты уже пришёл в себя. Так что теперь к делу. Правда, перед этим я должен был сказать тебе, чтобы ты не переживал из-за тех двух кретинов, которых мне пришлось сегодня отправить к праотцам, потому что именно из-за таких некомпетентных мелких сошек и срываются большие планы, но ты, я вижу, уже и думать о них забыл.