Когда он появляется в зале, все уже сидят за столом, и он решает в следующий раз прийти пораньше. Он проходит к своему месту, отодвигает стул, но прежде чем опуститься, негромко, но внятно произносит:

— Доброе утро, — радуясь, что голос не дрогнул. От волнения в горле пересохло, а сердце стучит как бешеное.

На секунду в зале повисает тишина, и горячая волна простреливает тело от макушки до пят, оставляя на ладонях липкий пот. Сразу за этим мелькает досадливая мысль, что на него просто не обратят внимания, но тут за столом раздаётся больше десятка голосов:

— Доброе утро.

— Доброе.

Гарри отмечает, что голос подали не все, но губы шевелились почти у каждого Пожирателя. Лишь Драко смотрит с гримасой отвращения, и ещё несколько человек, включая Малфоя-старшего и Снейпа, ограничились кивками. Он бросает вопросительный взгляд на Риддла, и тот кивает с удовлетворённой улыбкой. Гарри чувствует, как подрагивают колени, наконец опускается на стул, хватает только что появившуюся чашку кофе и делает несколько жадных глотков, чтобы промочить горло. Прерванная беседа возобновляется, и на этот раз он старается вникнуть в разговор.

— Значит, он уже в курсе? — спрашивает Риддл у Люциуса.

— Милорд, мы изъяли все выпуски «Придиры», но один, кажется, всё-таки попал к Скримджеру.

— Что Скримджер говорит по этому поводу?

— Я пытался заверить его, что исчезновение Поттера — это лишь слухи, но он хочет встретиться с вами лично.

— Так пусть сам приезжает.

— Он отказался, мой Лорд. Наотрез.

— Чего он боится?

— Говорит, что у него много дел в связи с подготовкой к балу.

— Лжёт. Просто он хочет говорить со мной на своей территории.

— Милорд, — подаёт голос Снейп, — отправляться сейчас в Министерство было бы неразумно.

— Отмалчиваться тоже. Если я буду уклоняться от встречи, это только подтвердит его догадки.

— Почему вам так важно мнение Скримджера? — набравшись смелости, спрашивает Гарри, и все взгляды тут же обращаются к нему.

— Потому что он Министр, — с насмешливой улыбкой отвечает Люциус.

— Но ведь это ненадолго, верно? — парирует Гарри, глядя ему в лицо.

— Это не имеет значения. Министр есть Министр. Если он пустит информацию из «Придиры» в «Пророк», из слухов это превратиться в официальное сообщение, и у людей начнётся паника.

— Но зачем ему это?

— Он твой большой поклонник, — усмехается Люциус.

— А не проще надавить на него?

— Сколько можно на него давить? — вместо Люциуса отвечает Риддл. — Скримджер и так согласился на все наши условия. Но он не желает просто досиживать на посту оставшиеся два месяца, он хочет быть в курсе всех событий.

Люциус собирается что-то сказать, но Гарри его опережает:

— Тогда почему просто не убить его, если он так мешает?

Риддл тихо смеётся и качает головой.

— Если бы всё было так просто, Гарри… Пост должен быть передан официально и добровольно. Мы не собираемся устраивать террор, люди должны сами выбрать нового Министра.

— Как будто у них есть выбор! — фыркает Гарри.

— Ты прав, по сути, выбора у них нет, однако они должны верить, что сделают его сами. Мне не нужна гражданская война после ухода Скримджера.

— Но это лишь иллюзия. На самом деле происходит не смена, а захват власти.

— А какая разница, как всё происходит на самом деле? — вдруг выдаёт Эйвери, размахивая вилкой. — Главное — как это будет выглядеть со стороны.

— Когда придёт новая власть и люди почувствуют, что политика нового Министра означает резкие перемены, они не станут молчать, —произносит Гарри убеждённо.

— С чего ты взял, — поднимает бровь Риддл, — что мы резко изменим политику? Все перемены мы совершаем сейчас, пока Скримджер ещё не ушёл с поста.

— Но когда вы станете Министром, вам уже нечего будет опасаться.

— И это не значит, что я учиню репрессии, едва сев в Министерское кресло.

— Разве вы не собираетесь?..

— Я хочу править страной, а не потрошить её, — перебивает Риддл.

— Но никто в это не верит.

— Именно поэтому ещё два месяца нам нужно сохранять в стране мир и спокойствие. А потом люди сами убедятся, что их опасения беспочвенны.

— Всё не получится так просто, — упрямо возражает Гарри.

— К чему вообще этот разговор? — резко произносит Люциус, и он умолкает, качая головой.

— Гарри, — мягко начинает Риддл, — никто не говорит, что всё будет просто. Но усложнять ещё больше мы не намерены, — и обращается к Люциусу: — Что там с индийским товаром?

— Угли одни, — встревает Эйвери, усмехаясь. — Угли, милорд. Что там ещё может быть?

— Только не говорите мне, что сгорел весь склад! Что-то же должно было уцелеть. Вы три дня там копались.

— Уцелела половина, — говорит Люциус тихо. — Утром доставили в поместье всё, что можно было взять в руки.

— Сколько мы потеряли? — хмурится Риддл.

— Больше ста тысяч галлеонов, милорд. И ещё неизвестно, сколько палочек придётся уничтожить, когда мы начнём их проверять.

Риддл вздыхает, но потом на его лице появляется ленивая улыбка.

— А они ещё говорят, что я разоряю страну. С этим прекрасно справляется Дамблдор.

Только сейчас Гарри понимает, о чём идёт речь.

— Вы говорите о сгоревшем складе? — на всякий случай уточняет он.

— Да, Гарри, — кивает Риддл, — мы говорим о палочках, которые вы сожгли. Панси, — поворачивается он к дальней половине стола, — после завтрака возьми молодёжь, разберите всё, что осталось, внесите в реестр и упакуйте. Испорченные палочки уничтожьте.

— Да, милорд, — отвечает Панси и кидает озабоченный взгляд на Драко, но тот сидит, уставившись в стакан.

Когда все заканчивают завтракать, Гарри поднимается и подходит к Риддлу.

— Чем я могу быть полезен вам сегодня?

— Мне — ничем, — равнодушно бросает он. — Но твоим бывшим сокурсникам, возможно, потребуется помощь.

С этими словами он встаёт и покидает зал через заднюю дверь. Гарри с полминуты стоит в растерянности, но тут замечает выходящего из зала Снейпа и торопливо идёт за ним.