Дошли до магазина. Вера открыла дверь, взяла журнал, открыла кошелек и…

— Что такое? Опять что-то перепутала? Или у тебя три одинаковых кошелька? — поинтересовалась Люба.

— Да нет, — сердито буркнула девочка, ставя журнал на место. — Просто я вместо двух тысяч взяла тысячу сто. Спутала тысячу и сотню. Вернемся ещё раз?

— Ну ладно, — пожала плечами Надя, и подруги двинулись в обратный путь.

Когда девочки снова выходили из подъезда, Вера вдруг спросила:

— Слушайте, а кто-нибудь из вас знает, на сколько золото тяжелее железа?

— Понятия не имею, — откликнулась Люба. — Знаю, что тяжелее, и всё.

— А чем, интересно, вызван такой вопрос? — поинтересовалась Надя.

— Да вот, понимаете, — начала девочка, открывая дверь в магазин и доставая кошелек, — у меня какие-то странные подозрения…

Тут она открыла кошелёк, и все трое выругались. В кошельке лежала только одна тысяча.

— Ну, а на этот раз что произошло? — сердито поинтересовалась Люба.

— Ну… — крайне смущенно начала Вера. — Похоже, что я сотку на тысячу поменяла и положила в кошелек, а вторую тысячу дома оставила.

— Ладно, вернемся, но в последний раз, а то уже поздно, а мне ещё домой ехать. Да и вообще, нечего по такому холоду таскаться, — предупредила Надя.

Выходя в очередной раз из Вериного подъезда, Люба спросила:

— Ну, так что там у тебя за подозрения? — и глянула на Веру.

Вера ответила не сразу:

— Ну… Это насчет зеркала. — Все сразу поняли, про какое зеркало идет речь. — Просто… Помните, как мы его нашли? Тогда все полки попадали, а мы их поднимали. И я одна, если поднапрячься, вполне могла поднять один стеллаж. А когда падало зеркало… Ну, оно вроде меньше полок по объему, ну, может, такое же. А мы втроем его еле смогли в сторону оттащить, — закончив, девочка вопросительно посмотрела на подруг, ожидая ответа.

— То есть ты хочешь сказать, — медленно проговорила Люба и остановилась, — что рама у этого зеркала на железо с позолотой, а чистое золото?..

— Ну, может, не чистое…

— Чушь! — фыркнула Надя. — Я уже говорила. Вы понимаете, какая это куча золота? Какие огромные деньги… Какие невероятные деньги такая штука может стоить? И что бы эта невероятно ценная вещь хранилась в нашей школе? Где все носятся как ненормальные, дерутся книгами и кидаются булками? Где каждый может разбить это зеркало и разрисовать раму маркерами просто потому, что ему так захотелось?

— Ну, оно же не посреди коридора стояло… — заикнулась Вера. — А в хранилище…

— Да какая разница?! Да вот хотя бы вчера, такое столпотворение было, его же в любой момент могли разбить! И разбили бы, разбили бы мы, если бы вовремя не подхватили! А могли бы и не подхватить, а отбежать подальше, что бы оно на нас не упало! И всё, кранты!

— Ну, зеркалу кранты, конечно, — осторожно согласилась Люба. — Но ведь золотая-то рама, а не само зеркало, с рамой-то ничего такого не случилось бы.

— Ну и что? — фыркнула Надя. — Такую вещь в школе не хранят. Да и с какой стати?! Более подходящего места, что ли, нету?

— А ведь это мысль, — задумчиво проговорила Вера, двигаясь с места. Подруги поспешили за ней. — Я имею в виду, что раз вещь это дорогая, то её могут хотеть украсть. Опытные воры. И хозяева решили просто перевезти её в место, где никто не стал бы её искать, которое вне подозрений. Ни одному нормальному человеку не придет в голову хранить у нас что-нибудь ценное, что можно хоть как-нибудь испортить, потому что наши тут же найдут как, и испортят. Впрочем, то, что нельзя испортить, наши тоже испортят, — они наконец подошли к магазину. — Ну, всё, покупаем мой журнал, и по домам, — сказала Вера и дернула ручку. Дверь не поддавалась.

— Время работы: 8.00 — 20.00, – прочитала Люба вывеску над дверью.

— Сейчас 20.05, – бесстрастно добавила Надя. — Магазин уже закрыт.

Ругаться сил уже ни у кого не было.

*

Вера задумчиво теребила страницу книги. Подруги смотрели на неё.

— Так ты и самом деле думаешь, что это просто совпадение? — наконец произнесла Вера, отодвигая русский язык.

Надя приложила руку ко лбу, как будто у неё внезапно заболела голова:

— Не-ет, Вера, ну только не про это. Как только ты начинаешь говорить об этих двух отпечатках, мне сразу становится плохо. Мы же уже решили, что это было просто совпадение, давай и дальше так думать. Чего ты вдруг опять эту тему подняла?

Вера пожала плечами:

— У меня предчувствие, что что-то не так. Ну, давайте просто представим на минутку, что в часовне и в самом деле висело это зеркало.

— Ну, давай представим, — согласилась Люба, сидящая на парте перед ними.

— И что? С какой стати в часовне будет висеть зеркало?

— Надя, не будь дурой. Тебе никто не говорит, что оно там всегда висело. Вера про то, что кто-то его туда повесил, а потом забрал.

— И привез в нашу школу, — подхватила Вера.

Надя задумалась:

— Ну… Это только в том случае, если принять за правду нашу теорию о том, что зеркало золотое, очень ценное, и его прячут. Сначала прятали в часовне, а теперь у нас в школе… И, знаете что, надо бы ещё проверить, действительно ли это абсолютно одинаковые отпечатки.

— И как ты себе это представляешь? Взять зеркало, принести его в часовню и сравнить? — съязвила Люба.

— Нет, — спокойно отозвалась Надя. — Взять и померить линейкой зеркало и тот отпечаток…

— Точно! — загорелась Вера.

— …Только вот зачем нам это нужно, я не пойму, — закончила фразу девочка. — Какое нам дело до всего этого?

— Да тебе ни до чего нет дела! — возмутилась Люба. — Интересно узнать, вот и всё! Мы же с самого начала знали, что у этой часовни много тайн, и вот одну мы почти разгадали! А есть ещё и другие, с этой книгой, и с тем, что там электронные вещи не работают… Пусть эти тайны не мистические, но разгадать-то их все равно было бы здорово!

Прозвенел звонок. Надя задумалась над словами подруги. Потом кивнула. А вот Вера загрустила. «Что делать, — думала она, — пора бы уже перестать мечтать. Скорее всего, у всех тайн будет вполне обычное объяснение. Никакой мистики. Но все же я должна в этом убедиться! В конце концов, и это уже что-то».

Вошел Кутас:

— Так, сегодня у нас повторение. Правописание приставок «пре-» и «при-». Если имеется в виду приближение чего-нибудь, например, «прибить» — пишем «при-». А если приставку можно заменить словом «очень», то «пре-». Теперь скажите, как пишется словосочетание «престарелый возраст»? Кочан! «При-» или «пре-»?

— «При-»! — не задумываясь вякнул Игнат.

— Почему? — удивился Кутасенок. — Разве здесь имеется в виду приближение чего-нибудь?

Кочан задумался, а потом его осенило:

— Ну да! Здесь имеется в виду приближение смерти!

Класс засмеялся. Кутас вздохнул:

— Садись, Кочан. А кто дежурный?

— Прохор! — как и следовало ожидать, гаркнул класс.

На этот раз Коля уже безропотно поплелся мыть доску. Вере даже стало его жалко. Под прикрытием Колиных возмущённых стенаний в класс просочились опоздавшие Аня и Оля, шёпотом оповестив, что были в кафе.

На перемене 7 «А» повалил в столовую. На улице стоял жуткий холод, а столовая — самое тёплое место в школе, так что возле неё теперь постоянно толпилась куча народу, особенно после того, как пару дней назад особенно могучий порыв ветра так хлопнул входной дверью, что в ней появилась трещина.

Надя с подругами тоже не стала задерживаться, а поспешила к теплу и свету.

— Бли-ин, как же я есть хочу, — вздохнула она.

— А я как вспомню, что завтра контрольная по физике, так сразу весь аппетит пропадает, — буркнула Вера.

— Хоть бы уже быстрее уроки отменили, — мечтательно вздохнула Люба. — Заставлять учиться в такую погоду — это просто бесчеловечно! Никакой гуманности!

— Ну да, так тебе Мороз и разрешит отменить уроки, когда завтра контрольная, — хмыкнула Вера. — Да она лично министру образования морду начистит за такое дело! Небось научилась, пока бокс смотрела, как это делается.