- Да.

Он погрузился в воспоминания о своих лучших встречах с Аделькой и полностью отключился от действительности, медленно проплывающей за окном развалюхи.

Вскоре такси въехало в раскрытые ворота "Скорби" и остановилось, а водитель посмотрел на Эмилия округлившимися глазами и сказал:

- Опа-на, а-ха-ха.

- Что? - спросил Подкрышен, возвращаясь к реальности и осматриваясь по сторонам.

Во дворе ржавый кран выгружал из кузова самосвала разбитую БМВ, а рядом стояли дед Митроха, оба Сивушки и еще какой-то человек в коротком полупальто с большой кожаной папкой в руках.

Эмилий, стараясь не смотреть в глаза таксиста, расплатился, и направился к самосвалу. Неидеальный извозчик, казалось, не спешил уезжать, он тихо сказал "а-ха-ха", а затем выбрался из машины и начал постукивать ногой по переднему левому колесу.

Компания во дворе синхронно повернула к приближающемуся Подкрышену свои головы и начала провожать его четырьмя парами внимательных глаз. Дед Митроха загадочно улыбался, Кривой Сивушка сплюнул себе под ноги и растер плевок подошвой рабочего ботинка, а человек в полупальто быстро нацепил на нос густо затемненные узкие очки в позолоченной оправе.

Подкрышену, почему-то было стыдно идти к своей разбитой машине вот так - под пристальными взглядами всех этих людей, и он не сразу обратил внимание на то, что снег вокруг производственных помещений покрыт бурым налетом, а из трубы домны валит густой белый дым. Когда же он, наконец, обратил на это внимание, то стал идти медленнее, словно не понимая - что же, все-таки, происходит вокруг, кто все эти люди и что им от него нужно? Самым странным, конечно, была работающая в столь ранний час домна.

- Тю, - тихо сказал Эмилий, всматриваясь в прямой как палка столб белого дыма.

Наверное, точно также говорил когда-то его далекий предок, малорусский казак Крысько, завидев на горизонте куряву, поднятую копытами приближающейся крымско-татарской конницы.

- Миля, привет! - крикнул дед Митроха, направляясь навстречу Подкрышену. - У тебя весь салон в коре. Никак с березой вчера на дороге повстречался?

- Здрасьте, - буркнул Эмилий. - Да. С белою березой под моим окном.

- А я и гляжу, что вмяло-то так глубоко, а края-то такие гладкие.

- Что здесь происходит? - сказал Эмилий, указывая пальцем на трубу домны.

- Обсудим это наедине, - негромко произнес Митроха, - дело важное.

- Ладно. А вам что нужно?- спросил Эмилий у человека в полупальто.

- Моя фамилия Черешников, - сказал человек, направляясь к Подкрышену и на ходу раскрывая папку. - Я из страховой компании "Бобрострах". Вам нужно расписаться в нашем акте. Мне очень жаль.

- Я все равно собирался ее менять, - сказал Эмилий, расписываясь в акте.- Это все?

- Послушайте, у меня к вам дело приватного характера.

- Что такое? - спросил Эмилий с подозрением.

- Я ведь оформляю не только автомобили, ну вы понимаете?

- Ближе к сути.

- Конечно. Я смотрю, у вас тут производятся надгробные памятники?

- Да уж, у меня здесь не веники вяжутся. Что дальше?

- Я могу помочь вам в поиске новых клиентов, ну, не бесплатно, конечно...

- Вот вам моя визитка, созвонимся.

- Это еще не все.

- Продолжайте.

- Дело в том, что у моего свояка есть бизнес по производству ритуальных аксессуаров, которые идеально подходят к вашим памятникам практически по всем параметрам.

- Какие еще аксессуары? - не понял Эмилий.- Галстуки, перчатки и ожерелья из черной пластмассы?

- Нет, - быстро сказал Черешников. - Нет. Все очень прилично - чугунные венки, букеты и ленты. Такие, знаете - как бы развевающиеся на нездешнем на ветру.

- Подходяще, - задумчиво сказал Подкрышен. - Это обсуждается, но не сейчас, у меня вчера был тяжелый день, а еще - просто кошмарная ночь...

- Конечно-конечно, - торопливо сказал Черешников, направляясь к самосвалу. - Созвонимся. Время еще есть, вы ведь понимаете - о чем я?

- Кризис? - спросил Подкрышен, думая о том, что вот именно так должен был звучать разговор двух американских масонов накануне бостонского чаепития. Время идет, а изменения настолько смехотворны, подумал он и вздохнул.

- Да, его, - подтвердил Черешников подвигав переносицей, отчего черные очки на его носу совершили быстрое круговое движение. - Все участники нашего рынка ждут его с большим нетерпением, вы ведь тоже...

- Да, - перебил его Подкрышен.- Митроха!

- Чего?

- Почему посторонние на территории?

- А я почем знаю?

- Всех убрать! - строго сказал Эмилий, направляясь к литейной. - Понаехали, понимаешь...

- Ну, хорошо-хорошо, - сказал Митроха, направляясь к неидеальному таксисту, который все еще топтался вокруг своей развалюхи. - Только не нервничай раньше времени, Миля, я тебя прошу.

Вскоре из ворот ЧП выехала небольшая автоколонна. Впереди ехала неидеальная развалюха, за ней - ржавый кран, а замыкал колонну самосвал с Черешниковым, который уже успел снять свои черные очки и теперь сосредоточенно ковырялся пальцем в носу, изредка посматривая на стоящие вдоль обочин заснеженные березы.

Эмилий проводил колонну хмурым взглядом, а затем зашел в помещение и сразу закашлялся - в коридоре висел густой, с запахом железной окалиной, смог.

Он прошел в кабинет, бросил теннисную сумку на диван и распахнул окно. В кабинете не было смога, но запах окалины уже проник и сюда. "Да что же здесь происходит? - подумал Эмилий с раздражением. - Неужели они так из-за отмененной поляны переполошились, зеброиды? Нет, Митроха писал, что все из-за какой-то бабы Силантия. Вот еще и об этом теперь думай. Впрочем, насчет баб, я его очень даже могу понять. Нужно глянуть, что там творится - в производственной зоне".

Подкрышен снял пальто, аккуратно повесил его на плечики и спрятал в шкаф, а затем расстегнул змейку, запустил руку в джинсы и рванул за хвост. Хвост не поддался.

- Зараза, - пробормотал Эмилий и дернул еще раз. - Крепко пришили, сволочи. Порочные кутюрье, блин. Лучше бы они уши так пришивали...

- Миля! - воскликнул дед Митроха, без стука вваливаясь в кабинет. - А что это у тебя...

- Стучаться нужно - вот что! - заорал Подкрышен, торопливо заправляя хвост обратно в джинсы и рывком застегивая змейку.- В детском саду не научили?

- Нет, - невозмутимо сказал Митроха.- Да я и по детским садам-то не ходил, как-то не довелось. Но ты главное не нервничай.

- Ладно, - Эмилий надел новую синюю фуфайку и, немного подумав, водрузил на голову оранжевую каску. - Пойдем, посмотрим - что там с Силантием случилось.

- Может, респиратор накинешь? - поинтересовался Митроха.

- Обойдемся, - бросил через плечо Подкрышен, выходя из кабинета.

Уже через минуту он пожалел о своем решении.

В литейной было настолько сильное задымление, что уже в двух шагах от смотрящего ничего нельзя было разобрать. А еще там было настолько жарко, что Подкрышен сразу начал обильно потеть. Он вынул из кармана платок и, свернув его несколько раз, прижал к лицу, а потом, вытирая пот рукавом фуфайки, осторожно пошел вперед.

Митроха же, казалось, вообще не чувствовал никаких неудобств. Еще на входе он надел массивный респиратор армейского образца, а теперь шел впереди, указывая Эмилию дорогу. "И откуда у него такой респиратор? - думал Эмилий, кашляя в платок. - Я им таких респираторов точно не покупал".

- Вот, Миля, - бубнил в респиратор Митроха. - А я тебе сразу говорил, еще тогда - в начале, что здесь нужно вентиляцию устанавливать. Осторожно, здесь верстак.

- Ай!

- Что? Коленкой ударился? Ничего, до свадьбы заживет.

"До какой еще свадьбы? - подумал Подкрышен, потирая ушибленную коленку. - Что он мелет? А может быть, нужно было сделать Аде предложение? Глядишь, и вся жизнь сейчас бы по-другому пошла. Эх, дурак я, дурак. Идиот".

Со стороны домны доносился сильный гул, какое-то подозрительное шипение и звонкие удары металла об металл. Эмилий хотел было направиться туда, но вдруг заметил справа, у стены длинный ряд каких-то странных, горбатых и массивных силуэтов. Несмотря на жару, ему вдруг стало холодно, а по спине, сверху вниз, наперегонки с каплями пота, побежали быстрые колючие мурашки. Он машинально схватился за рукав Митрохиной фуфайки и тихо спросил, указывая дрожащим пальцем на силуэты: