Он снова залез под душ, намочил волосы, которые, несмотря на все неудобства, не решился обрезать, вылил на них тройную порцию шампуня, которым обычно пользовался Баки, а потом нанес чудо-средство, рекомендованное Наташей. Хотел побриться, но вспомнил, что теперь этого можно не делать, потер непривычно гладкий подбородок и вздохнул. Личико девушки, которую он теперь видел в зеркале, приобрело капризное выражение. Будто она была обижена на весь мир.

Фыркнув, Стив свел брови и поджал губы. Мысленно содрогнулся (недовольство женщин он переносил с большим трудом), обернул вокруг бедер полотенце и пошел в спальню Баки. Отыскав его щетку для волос и фен, принялся разбирать волосы. Это заняло целых двадцать минут. Подивившись самому себе, он упрямо заплел их в неаккуратную косу, раздумывая, что будет, если он вернет себе прежнюю стрижку?

Брюс говорил что-то о сохранении материи, и что если вдруг Стив превратится обратно, то этой материи должно быть прежнее количество. А то можно, например, не досчитаться пальцев или еще чего-то более нужного.

Хмуро подумав, что уже лишился этого «более нужного», по мнению Брюса, Стив натянул прямо на голое тело спортивные штаны и футболку, радуясь, что объем груди у него остался прежним. Впрочем, белье и обувь все равно нужно было купить, и он клятвенно заверил себя, что завтра же займется этим. Сразу после пробежки.

Поужинав бутербродами и чаем, Стив упал на постель, и с мыслью о том, что волосы так толком и не высохли и, скорее всего, намочат подушку, уснул.

Утром он отметил, что на животе спать теперь не так-то удобно, да и на спине тоже. Большая грудь, в которую, похоже, ушел весь избыток его немаленькой массы (черт бы побрал эти непонятные законы), мешала. Постоянно, двадцать четыре часа в сутки, даже во сне. Даже при приготовлении завтрака, потому что приходилось вытягивать шею, чтобы что-то под ней увидеть. Хмуро пошутив, что «зеркальная болезнь» настигла его молодым и с неожиданной стороны, Стив принялся одеваться на пробежку.

Спортивная одежда сидела на нем вполне сносно, хоть штаны и пришлось опустить на бедра – в талии они, как и вся его одежда теперь, оказались невероятно широки.

Было тепло, а потому, завязав на талии верх от спортивного костюма и натянув наскоро подобранные Наташей кеды, Стив открыл дверь, на ходу набирая номер Сэма.

- Привет, - сказал он, в который раз удивившись тому, как теперь звучит его голос. – Сегодня как обычно?

- Кто это? – сонно спросил Сэм. – А, Стив, прости дружище. Все никак не привыкну. Конечно, буду через двадцать минут.

Стив запер дверь, хотел привычным движением откинуть назад волосы, но наткнулся на относительно гладко зачесанную шевелюру и вспомнил, каких усилий стоил ему более-менее приличный хвост на затылке.

***

Стив уже успел размяться, сделать несколько приседаний и наклонов, когда в конце дорожки появился Сэм. Он выглядел сонным, и Стив уже пожалел, что позвонил ему.

- Привет, - Сэм пожал его руку, но в глаза отчего-то не смотрел. – Эм. Побежали?

Стив не мог понять, что не так, но решил, что не одному ему непривычен его новый вид, и, придя к выводу, что рано или поздно все как-то нормализуется, кивнул.

- Да, по обычному маршруту. Я сегодня гнать не буду, боюсь, кеды развалятся. Я еще не купил те, что ношу обычно, но меньшего размера.

Сэм мельком взглянул на его ноги, скользнул взглядом по всему остальному и неожиданно предложил:

- Могу подбросить до торгового центра.

- Спасибо, - Стив, сцепив руки в замок за спиной, несколько раз наклонился, разминая плечи и поясницу, - но у меня есть мотоцикл…

- А права? Новые, в смысле, - голос Сэма звучал как-то сдавленно, будто он делал над собой усилие.

Стив мысленно хлопнул себя по лбу.

- Точно. Я как-то совсем об этом не подумал.

- Не удивительно, - Сэм попытался улыбнуться, глядя Стиву в глаза, но отчего-то у него не получилось. Взгляд все время соскальзывал ниже, и Стив даже подумал, не стал ли он ненароком еще выше. – Будто тебе не о чем больше думать.

- Да, мне последние трое суток было не до документов, - он несколько раз на пробу подпрыгнул, проверяя, не звенят ли ключи в кармане и надежно ли закреплен плеер, и готов был поклясться, что Сэм шумно вздохнул. – Спасибо, дружище. Побежали?

Сэм неловко потоптался, сунул в карман телефон и кивнул. Они побежали легкой трусцой по привычному за последние полгода маршруту. С Баки Стив бегал не в этом парке и на скорость, выкладываясь на все сто. С Сэмом же это был, скорее, марафон, а не бег с препятствиями.

В парке странно на них оглядывались.

Стив привык к тому, что люди на него реагируют не совсем так, как ему хотелось бы. Но сегодня он был уверен: никто не узнает в миловидной блондинке Капитана Америку, Фьюри обещал, что произошедшее не попадет в газеты.

Но на них все равно оборачивались, будто он бежал в своем звездно-полосатом костюме и со щитом. Реакция, правда, была чуть другой. Молодые мужчины замирали на месте, роняли вещи, пару раз даже свистнули вслед. Стив сам никогда себя так не вел, а потому к концу пробежки был расстроен.

- Сэм, - отдышавшись, заметил он. – Должен заметить, что в современном мире странное отношение к женщинам. В сороковых тоже было принято свистеть вслед и отпускать двусмысленные шуточки, но мне казалось, что теперь сексизм…

- Сексизм, - хмыкнул Сэм, упираясь ладонями в колени. – Ты себя со стороны видел, старик?

- Утром. В ванной.

Сэм мученически прикрыл глаза и, сняв ветровку, завязал ее на талии.

- Не хочу это даже себе представлять. Ты мой друг, Стив. И я не… не должен реагировать на тебя так.

- Как? – Стив почувствовал, что привычная картина мира снова дрогнула, как тогда, когда он услышал от безымянного Страйковца «я бы вдул».

- Так, что я с трудом смотрю тебе в глаза, а не на сиськи.

- И ты туда же! – возмутился Стив. – Дались они вам!

- Нам? Ладно, не отвечай. Сиськи зачетные, старик. Если бы ты в этом разбирался, то понял бы, насколько. И не бегал… так.

- Как?

- Без белья! – сорвался Сэм. – Стив, тебе никто этого в глаза не скажет. Но я твой друг. Без, мать его, женского нижнего белья, фиксирующего эти холмы счастья во время движения! Они и так у тебя будто… отрицают законы Ньютона и плевать хотели на силу земного притяжения, но имей совесть! Пожалей тех, кто не так равнодушен к женским прелестям, как ты!

- Я не равнодушен…

Сэм закатил глаза и поправил ветровку, странно оттопыренную спереди.

- Конечно. Поехали, купим тебе чертов лифчик. Пока кто-нибудь особо ретивый не зажал тебя в темном углу, а ты не сломал ему челюсть.

Стив почувствовал неодолимое желание сломать челюсть Сэму. Потому что не понимал, как изменившаяся внешность может настолько сильно повлиять на восприятие. Внутри он ощущал себя тем же Стивом Роджерсом. Сдержавшись, он посмотрел на свою футболку, потом на Сэма, снова на футболку и нахмурился. Он не хотел быть женщиной. Не собирался менять привычки и линию поведения. Не хотел, чтобы чертова магическая ловушка так попортила ему жизнь, но приходилось признать, что человек – животное социальное. У каждого общества есть законы, нормы морали и поведения. Ему придется подчиниться.

- Я поеду сам.

- Как знаешь, - буркнул Сэм. – Куртку только надень. И застегни. А то вид твоих… твой вид в одной футболке приведет к нескольким десяткам аварий по дороге.

Стив, нахмурившись, кивнул.

Переодевшись дома в джинсы, он натянул кожаную куртку, которая была безнадежно велика ему в плечах, взял ключи от мотоцикла, захватил шлем и вышел. Пока ехал в ближайший торговый центр, думал о том, как отреагирует Баки на его новый вид. Если так же как все, даже Сэм, то… Дальше мысли буксовали, решение не находилось. Потому что Баки – это Баки. И Стив был не готов отказаться от него. Баки был рядом, когда Стив был дышащим на ладан хлюпиком, принял, когда он стал собой теперешним. Казалось, Баки ценил в нем что-то другое, не внешность, и было бы неприятно выяснить, что это не так.