«Пишу я мало или много…» Пишу я мало или много Стихов – заботиться не мне. Мне б – только вглубь нырнуть, до Бога, А там – что жемчуга на дне. Мне – только бы в простор, в пустыню, Где дух расправится, паря. А там – что звезд в небесной сини, Иль волн, когда гудят моря. «Заразиться от леса покоем…»
Заразиться от леса покоем, Высотою – от древней сосны, Беспредельною ширью морскою — От кипящей, гремучей волны… Устремленностью в небо – от птицы, Свежим духом – от вешней струи. Боже, что ж не смогли заразиться Всем Тобою созданья Твои? «Сентябрь. Сент… свеченье. Святость…» Сентябрь. Сент… свеченье. Святость. О, эта святость сентября! Все точно так же, как когда-то, Как будто бы одна заря Сквозь все года – неугасимо Горит. В ней перерывов нет. Опять он здесь – огонь без дыма И изнутри взошедший свет. «Стезя твоя, стезя моя…» Стезя твоя, стезя моя — Иные, путь иной. Ты – за наставником, а я — За этою сосной. Нам только Бог один судья, А люди не при чем. Ты – за наставником, а Я За золотым лучом. Закатный лес затих совсем, Луч рдеет на сосне. Ты – за другим, а я – за Тем, Кто светится во мне. Вглубь и в глушь «Я в густом лесу затеряна…» Я в густом лесу затеряна. Вглубь и в глушь ведет дорога. Я прислушиваюсь к Дереву, Я присматриваюсь к Богу. Это Он – сквозь все создания, Их покоя не нарушив… Это Он меня заманивал Глубже… глубже… глуше… глуше… «Долгий, медленный час вниманья…» Долгий, медленный час вниманья. В стороне ото всех стою. В неподвижную гладь молчанья Сеть забрасываю свою. Луч ли где-то внезапно брызнет, Облака ль проплывут, как сны, — Мне бы выловить смысл жизни Из немой ее глубины… «Да, всю жизнь одно и то же…» Да, всю жизнь одно и то же — Лес, да лес, да неба гладь. Но ответьте мне – кто может Бесконечность исчерпать? Нет, не скучно мне, а дивно. Так, как есть, да будет впредь: Час за часом неотрывно В очи Божие смотреть. И не мало и не много — Сотню лет, как полчаса. Что же там, в очах у Бога? Лес, да лес, да небеса. Лес, да лес, о, Боже, Боже, Лишь Твою я знаю власть. На любовь любовь помножа, Мне б в очах Твоих пропасть, Потонуть внутри провала — Бесконечен окоем. А меня, как не бывало, — Только лес да лес кругом. «Намолчите мне полную-полную душу…» Намолчите мне полную – полную душу, Мои сосны, березы мои! Ничего не спугну, ничего не нарушу В вашем тихом, святом житии. Вы – всегда об одном, Вы все время – про то же, Но оно не имеет конца. Намолчите мне то, что сказаться не может, И собой наполняет сердца. Зелень – нежность сама, а над ней – голубое, А на нем – серебрится стезя… Намолчите, наполните сердце собою, Так, чтоб больше, полнее – нельзя! «Взвился к небу дух крылатый…» Взвился к небу дух крылатый И смеется в небесах. А земля ушла куда-то. Слышен только крыльев взмах. И вокруг зашелестели — Я еще не поняла — То ли сосны, то ли ели, То ли ангелов крыла. Эти брызги изумруда, Запах свежести лесной… А душа была повсюду. Все, что рядом, было мной. Без конца и без начала — Наконец-то узнаю — И когда ж я потеряла Нескончаемость свою? Дна не знающее око, Взгляд, вобравший купол весь… Как же я была далёко, А душа – все время здесь. Посреди немой Вселенной, Всем границам поперек. Кто ее сберег от тлена? «От дробления сберег?..» От дробления сберег? Тихо-тихо, долго-долго Пели сосны тайный гимн. А душа моя замолкла, А душа внимала им. А душа на самом деле Разобраться не могла — Где здесь сосны, где здесь ели, Где архангелов крыла?.. «Не знаю я, что называют раем…» Не знаю я, что называют раем. Бедна воображеньем мысль моя. Я знаю только: Бог неисчерпаем. Пожалуй, это все, что знаю я. А в переплет вмещается оконный Осенний лес, намокшая сосна, И мне вещают: тишина бездонна И сердце – точно так, как тишина. |
