Annotation
Попался мне тут сборник орловского поэта В. Евграфова. "Братство равных" называется. Целый вечер не мог оторваться. Реально вдохновляет... на пародии. Даже в виде ответного сборничка слепил на коленке.
Ухватов Емельян Аполлонович
В Косом переулке
Рецепт соблазнения
Путешествие
Чужой?
Я
Ноу-хау
* * *
Современный сюжет
Погоня
Подвиг
Морская история
Музыкальная семья
Поэтожалобы
(или проще - нытье поэта про то и про это)
Коротко о квартирном вопросе
Песенка социопата
Белый стих
* * *
Место для поцелуев
Почти по Маяковскому
* * *
* * *
Телефонные страсти
Содержание
Ухватов Емельян Аполлонович
Скотство разных
Емельян Ухватов
СКОТСТВО РАЗНЫХ
Поэтосборник
Орлец - 2017УДК 000 (пусть у детишек будет счастливое детство)
ББК 84(2)6 (с понтом поэзия)
У 89
У 89 Ухватов Е. А.
Скотство разных. Поэтосборник /
Ухватов Е. А. - Орлец: Частное книжное издательство "На коленке", 2017. - 28 с.
Если вы полагаете, что название этого сборника призвано кого-то оскорбить или эпатировать, скажу с присущей мне прямотой - впечатление ваше обманчивое. Что такое скот? Скот - это, как известно любому сельскому жителю (а я все ж таки выходец из орловской глубинки), молоко, творог, сыры, прочая простокваша и энцать килограммов диетического, легкоусвояемого мяса (С). Так может ли человека унизить слово "скот"?! Напротив, говорю я вам, возвысить! Далеко не каждый хомо, простите, спаиенс столько пользы приносит, как моя буренка Эвтерпа. Что же касается слова "разных"... ха! мы так громко и грозно кричим о нашей исключительной индивидуальности, так с чего вдруг обижаемся на это вполне невинное определение. Итак, разные вы мои... к-хм... ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ!
Ваш Емеля Ухватов
? Ухватов Е. А., 2017
? Частное книжное издательство "На коленке", 2017
В Косом переулке
...Немые силы ставят вехи
На замороченных углах.
Найти их и добыть спасенье
Себя и всех скорбящих лиц
Поможет новое ученье
На сгибах скомканных страниц.
В. Евграфов
Когда ты с похмелья во власти большого недуга,
ты немочи шанса, малыш, нипочем не давай.
Бери проездной и садись на летучий трамвай,
в Косом переулке ищи замороченный угол.
За этим углом - чудеса: и тепло, и уютно,
тут небо с овчинку, а стены в кривых зеркалах.
Два дюжих магистра волшебного зелья нальют нам,
а добрые феи станцуют на длинных столах.
Гарсоны - не просто гарсоны, а силы немые.
Минута-другая - и ты (с непривычки) косой.
Глядь, силы тебя окружили, слезами омыли,
Наполнили рюмку живительной свежей росой.
Глотни - расцветут вдохновеньем скорбящие лица
и тайны прочтутся на сгибах измятых страниц...
Учти: не в ходу здесь презренный глагол "похмелиться",
тут скажут иначе: "Постичь бытие без границ".
Взбодрись, милый мальчик, нам вовсе грустить не пристало,
Покуда трамваи летают, беда не беда.
Косых переулков на сказочных картах немало,
В любом замороченный угол найдешь без труда.
Рецепт соблазнения
Поэт в любви непобедим,
Но беззащитен, как ребенок,
Пока любовь в себе хранит.
Младенец, вставший из пеленок,
Готовый к взрыву динамит.
В. Евграфов
Я для признанья не нашел слова.
Язык бессилен мой, как окунь снулый.
Но я не сник, а прокричал: "Уа!"
Гляжу: остановилась... оглянулась...
Ее улыбка - луч, сквозь толщу льдин
пробившийся. Невзгоды, трепещите!
Ведь я, поэт, в любви непобедим...
Хотя, признаться, малость беззащитен.
Пасует мудрость самых толстых книг,
брутальность сердцеедская лихая,
когда за мой линялый воротник
она слюнявчик ласково пихает.
И я порой сдержаться не могу
и чувствую себя, как жалкий узник,
когда она твердит: "Агу-агу?" -
И норовит напялить мне подгузник.
И сразу забываются слова.
Пеленки... Чепчик... Теплые рейтузы...
И я ОРУ. Ору свое "уа".
И все же счастлив... счастлив я, братва, -
Не каждый получает в няньки музу.
Путешествие
И если б слезинка (невидима глазу!)
Сумела пролиться в бездонное море -
Она поглотила бы резво и сразу
Оплот романтизма на мягком просторе.
<...>
Бунтуя, сознание трезвости гордой
Прорвется сквозь бронь непролитой слезинки.
Обрушится айсберг беспечною мордой
На острые камни родимой кровинки.
В. Евграфов
Я мастерил не плот - оплот
из романтических берез,
задумал плыть по морю грез
в родной поэтам Камелот.
Но подстерег меня курьез:
какой-то дьявол плот занес
не в море грез, а в море слез.
Была ли карта неточна,
была ль головушка пьяна,
была ли муза влюблена
в бродягу встречного - дельфина,
но горе я испил до дна,
хотя привык - вискарь и вина.
А муза пялилась картинно,
в глазах туман и в лохмах тина.
Эх, смастерил бы Буратино,
Бродил бы с ним, слагал - и вот
