Самая тяжёлая часть нашего снаряжения - это лодка. Хоть и надувная, она должна была вывезти семерых на обратном пути. Что полностью отсекало погоню. Вряд ли кто-то из морлоков додумается погнаться за нами с лодкой...Под землёй..
Не то чтоб тут не было воды. Просто её использовали для питья и производства. Никто не ловил рыбу в подземных водоёмах. Её там просто не было. И пути выбирали посуху. Надо было точно знать о наших планах, чтоб подготовиться к такому варианту побега.
А вот об достаточном количестве тончайших троссов позаботилась я. Даже без напоминаний в списке Торина. Такого пояса, как у меня я не нашла. Думаю даже, что Канг позаботился, чтоб мне такой изготовили под заказ. Профессии, при которых он мог пригодиться, можно внести в список вымирающих.
Любители альпинизма сохранились в небольших количествах. Но суть любви к горам утерялась. Покорение городских небоскрёбов сулило столкновение с законом и, как следствие, проблемы со статусом ЧМ. Воры и киллеры остались в кино. Кланы давно разделили сферы влияния и срослись с властями как сиамские близнецы.
Трос в основном использовался в промышленности. Я просто взяла на складе нужное мне количество и набрала кучу разных креплений. Теперь, прямо по месту, можно сделать нужную подготовку.
Я спущусь, осмотрюсь и поднимусь при помощи пояса. Потом сделаем якорь и сигналку, чтоб найти подъём на обратном пути. Потом нужно будет опустить и подготовить лодку, поставив её на прикол к нашему якорю. Если это захочет делать Торин - пусть его. Только мне это всё проделать проще. Ведь её прийдётся надуть не полностью, иначе она не пройдёт в скважину. А удержать на воде меня гораздо легче, пока я не наполню её воздухом до нужной кондиции.
Он, конечно, может придумать подводную Несси, которая любит жрать маленьких девочек, но я надеюсь его влюблённость не сделала его окончательным придурком. Если это так, я влюбляться отказываюсь!
Крупнее какой-то белёсой мелочи в подводных озёрах ничего не находили. А девочки не так часто спускаются на конце удочки, чтоб можно было развести популяцию ихтиозавров.
Пещера оказалась скучной. И огромной. Вода сколько видно глазу. А видно было совсем недалеко, даже при моём усовершенствованном зрении. Единственное, что меня не порадовало, это капли сочащиеся с потолка. Такой постоянный нескончаемый дождик. Сквозь известковые поры капало и капало. Будем все мокрые, как мыши.
Я нажала на кнопку подъёмника.
Торин наверху уже развернул лодку. И подключил маленький компактный насос. Он свернул её в рулон и обвязал верёвками, так чтоб она свободно прошла в скважину. Насос оставил подсоединённым прямо внутри. Узлы простые рифовые, легко развязывались. Мой папа, когда учил меня завязывать, называл их "узелки с одним бантиком". Маленькой девочке было очень легко запомнить.
А сейчас Торин, с той же обстоятельностью учил Витька, что такое булинь.
-Всегда хорошо уметь вязать узлы. Особенно этот. Он универсальный. Ты должен
научиться делать это даже одной рукой, ничего не видя, одним непрерывным движением кисти.
Витька, открыв рот смотрел как Торин взял коренной конец троса в левую руку, а правой обвёл ходовой конец сзади вокруг талии и зажал в кулаке, оставив сантиметров десять.
Я отвлеклась от этого процесса, потому что мне показалось, что я вижу какое-то движение среди высокой сухой травы. Напрягшись, я попыталась услышать мысли, чтоб понять человек там или животное.
-Ничего...- я глянула на крысок. Они спокойно сидели рядом и моргали на солнышко. Потом вдруг вскочили и принюхались.
Раздвинулись шуршащие стебли и показалась симпатичная серебристая мордочка крыски.
Мутанточка. Синджик заволновался. Сталкер выпятил грудь.
-Вот, ёлки, не хватает нам ещё разборок между нашими мальчиками,- я сказала это вслух и Торин с Витьком обернулись.
Видимо популяция возле реактора росла и развивалась. Самочка нахально продефилировала мимо нас, не обращая внимания на людей и зазывно демонстрируя себя кавалерам.
-Хана,- сказал Торин,- теперь, пока не разберутся, нам не двинутся дальше. Самка готова спариться.
Оба крыса стояли на задних лапах и, чуть кивая носами, напряжённо вдыхали ферромоны загульной красотки. Снова раздался шелест травы и показался чёрный лоснящийся самец, огромный, почти с терьера ростом. Раздвинув пасть в хищной улыбке, показал острейшие резцы длиной сантиметров пять. Это был явный местный король. Самка заворчала и опрокинулась на спину. Оба наших крыса оскалились и зашипели.
-Он же их обоих порвёт, зараза. А пристрелить жалко. Они к диггерам хорошо относятся. Мы здесь поблизости иногда молодых приманиваем для обновления кровей. Что же делать, Нюшка, беда!
Мы оба совсем забыли о Витьке. Он вообще вёл себя изумительно для мальчишки его возраста. Не ныл, не болтал, старался всё время быть полезным. И он напомнил о себе в самый нужный момент. Я почувствовала его лёгкое касание и обернулась. Он жестом показал нам отступить на пару шагов. Сам он прижимал к лицу сложенный в несколько раз конец шарфа, которым морлоки обычно оборачивали голову и в некоторых случаях лицо.
Торин, несколько удивлённый, спорить не стал и отошёл к краю скважины, бесшумно ступая и не отрывая глаз от происходящего. А Витёк с силой раздавил в кулаке какой-то сухой комок. Облачко пыльцы снесло лёгким дуновением ветерка и оно опустилось на стоящих столбиками крыс. Малыш поспешно отошёл назад, а наши незадачливые кавалеры, вдохнув тёмные пылинки, закружились на месте, тряся головами и поскуливая. Потом зашатались и упали.
Торин бросился к ним.
-Что ты с ними сделал?- закричал он.
Местные крыски такого вопля уже не выдержали и улепетнули в заросли травы.
-Не волнуйся, они пробудут в таком состоянии около часа и ещё пару часов будут сонными. Это споры гриба волоконника. Мощный галюциноген. У нас его выращивают для Хранителей веры. А животные от него теряют сознание. Мы его на охоте иногда используем.
Торин всё же осмотрел лежащую в отключке парочку, послушал как они дышат и немного успокоился. Мы продолжили подготовку к спуску. Нужно было очень хорошо всё продумать. Один трос с грузом из каких-то тяжёленных железок, что я отыскала в округе, опустили до самого дна, как якорь, и крепко привязали к металлоконструкции рядом со скважиной.
Лодку пристегнули к тросу карабином и стали осторожно опускать вдоль него, принайтовав другим таким же. Я опустилась вслед и раздёрнула узлы. Наше судёнышко развернулось и лягло на воду. Я включила насос и подождала пока она достаточно наполнится воздухом. Потом уселась вовнутрь и пристроила фонарь на трос повыше. Когда мы будем отплывать, включим свет, чтоб найти место подъёма по возвращении.
Торин опустил Витька, груз и наконец крысок. Они всё ещё не пришли в себя. Наконец, он спустился сам и пристегнул конец подъёмника на якорный трос. Начинался новый этап в нашем путешествии.
Мы определили нужное направление. Теперь нужно добраться поближе к посёлку морлоков. Мы надеялись, что стены карстовой пещеры изъедены водяными ходами и в каком-то из них можно будет найти проход. В крайнем случае, можно будет использовать небольшой направленый взрыв.
Если бы не эта проклятая сырость плыть было бы даже приятно. Правда, пока мы пристроились грести, пришлось слегка помучиться. Вёсла, хоть и лёгонькие, с телескопическими ручками в наших неумелых руках поначалу вытворяли, что хотели. Да и откуда бы среди детишек выросших в наших условиях возьмутся гребцы. Среди нас и плавать умела только я. И то, потому что мой отец с параноидальным упорством учил меня всему, что может или не может мне пригодиться в жизни или обезопасть меня от неё.
