Пьяный Валя был чем-то из разряда «вот это нихуя себе». Потому что Валя был хорошим и правильным мальчиком. Именно мальчиком, а не парнем или мужчиной. Хотя я иногда и насчет мальчика начинал серьезно сомневаться, ибо Валькина мать, родившая его «для себя», мало того, что дала пацану девчачье имя, так ещё и вырастила из него помесь тургеневской барышни с диснеевской принцессой.
Валька, как и положено всякой добропорядочной принцессе, мечтал о принце, с которым у них будет любовь такая, чтоб один раз и на всю жизнь. Я как-то попытался намекнуть, что «долго и счастливо» у него получится, только если он найдет такого же ебанутого, как и он сам, что очень вряд ли, ибо второго такого просто не существует. Валька не обиделся, только вздохнул грустно-грустно и сказал, что он понимает, что ранит мои чувства, сожалеет об этом, но мне придется смириться, что он не мой.
Валя считал, что я влюблен в него без памяти, потому как однажды, когда его только-только подселили в мою комнату, под покровом ночи я пробрался к нему в кровать и попытался стянуть с него трусы. Он считал, что меня обуревало чувство любви. Обуревали меня в тот момент совсем другие чувства: ну, во-первых, Валька был чудо, как хорош собой, а я, как ценитель мужской красоты, очень хотел оную пощупать, а во-вторых, Валька носил просто отвратительное белье, и мое чувство прекрасного каждый раз билось в агонии, когда я имел несчастье наблюдать его семейники по колено, а поэтому стянуть с него трусы стало моей идеей фикс сразу же, как только я их увидел. Валентин, наивный чукотский мальчик, решил, что я влюблен в него до беспамятства, хотя в тот самый раз и сбежал, неловко прикрывая неожиданно внушительный для его хрупкого телосложения бугор спереди.
— Это просто физиологическая реакция, — залившись краской по самые уши, пояснил на следующий день он. — И я, к сожалению, не могу ответить на твои чувства, но если я дорог тебе, то ты мог бы помочь обрести мне счастье.
Короче, прозвучало это как «сенсей, будьте моим учителем». Я был первым настоящим геем, которого Валя когда-либо видел, при этом, с его точки зрения, был достаточно опытным, чтобы посвятить во все тонкости однополых отношений и его. Меня дважды просить не надо, я, как говорится, завсегда пожалуйста, а поэтому сходу прочел Вальке самую необходимую для начинающего, так сказать, гея, лекцию. О средствах контрацепции. Валя краснел, бледнел, иногда прикрывал уши, а когда я упомянул слово «член», у него, кажется, начались судороги. Я попробовал заменить это слово, но «пенис», «стручок», «мужской половой хуй» Валю тоже не устроили, и он, обозвав меня распущенным извращенцем, гордо удалился в закат, заявив, что не может проживать в одной комнате с моральным разложенцем. Это ещё хорошо, что я не упомянул, что я делал много всяких разных вещей и с членом, и с пенисом, и с хуем, а то этот придурок святой водой бы меня облил, а ночью еще решил бы в меня осиновый кол воткнуть. Он действительно попытался сменить место жительства, но комендант, суровая дама в летах, отговорилась отсутствием свободных мест, и мой впечатлительный соседушка вернулся к извращенно-распущенному мне.
За два месяца он пообвык и вновь стал обращаться за советами. Первый раз в клуб я его вытащил через месяц. Думал, сбежит оттуда через полчаса, но нифига подобного — он почти сразу нашел себе какого-то старикана, и они весь вечер мило общались.
Старикану было под пятьдесят, но выглядел он и вправду неплохо, работал в каком-то там НИИ, придерживался строгих моральных принципов (не иначе как эти самые принципы его в гей-клуб и привели, угу), и Валька, естественно, тут же решил, что это его судьба. Я тут же, естественно, решил, что это сказывается Валина потребность в отце, которого у него никогда не было. Всё, как говорится, по Фрейду. Валька на меня, конечно, злился, утверждал, что я крупно ошибаюсь, и что ему всегда нравились мужчины постарше, и вообще, Владислав Сергеевич умный, интеллигентный, порядочный мужчина. И они будут строить отношения, нравится мне это или нет.
Отношений у них так и не вышло, потому как умный и морально устойчивый Владислав Сергеевич оказался женат. У Вальки целая депрессия приключилась по этому поводу, особенно когда Владислав Сергеевич стал его домогаться и говорить, что его жена и дети (возрастом как раз ровесники блаженному Вальке) никак не помешают им регулярно заниматься сексом. Короче, слетели с мальчика розовые очки и по этому расчудесному поводу у него слетела заодно и крышечка. Целый месяц из комнаты только в универ и выходил, проводя дни в обнимку с ноутбуком и мороженым — даже страдал Валька не как нормальный мужик. Еле-еле я его из этого состояния вывел — вроде как лезть в его жизнь мне нафиг не сдалось, но как видел его грустную морду, язык сам собой развязывался, начинал всякую утешительную пургу нести. Это как с домашним зверьком, который, вообще-то, очень красивый и милый, но гадит по углам, грызет мебель, портит ботинки, оставляет шерсть на твоей одежде, и ты думаешь, что был бы счастлив избавиться от этого животного навсегда, но как только питомец приболеет, готов достать все лекарства мира и отдать собственную почку, лишь бы ему снова стало хорошо.
Валька постепенно оттаял и со временем перестал быть таким уж наивным — пережитый опыт пошел ему на пользу, но с новыми отношениями он спешить не хотел, хотя я каждый божий вечер предлагал ему неплохо провести время в клубе и найти там себе партнера хотя бы на ночь. Я был уверен, что опыт физической близости Вале необходим хотя бы для того, чтобы он почувствовал себя привлекательным и стал более уверен в себе. Ну, ещё я втайне надеялся, что это хоть немного его раскрепостит и секс понравится ему настолько, что он захочет заняться им с искушенным в этом деле мной. Нифига — Валька так и продолжал заливаться краской по самые уши, когда я произносил грубое, по его мнению, слово «трахаться», и утверждал, что займется «любовью» только с тем человеком, в котором будет целиком и полностью уверен. И не сразу, а после того, как они некоторое время повстречаются. Месяца четыре. Я злоехидно ржал и утверждал, что Валька явно себя переоценивает — ни один здоровый парень с нормально функционирующим организмом не согласится четыре месяца завязывать пипиську в узелок и довольствоваться держанием за руку. Валька фыркал, говорил, что это просто у меня мозги только на одной близости повернуты, а потому мне только такие, как я сам, и встречаются. Короче, нашла коса на камень. Но весело зато.
В конце концов, я победил, кто бы сомневался. Затащил Вальку в клуб во второй раз. Правда, теперь я от него ни на шаг не отходил, чтоб, не дай бог, ещё какого старикана себе не подцепил. Он и не подцепил. Стоило мне буквально на минутку отвлечься, сходить за минералкой, как я обнаружил трогательно краснеющего Вальку в объятиях брутального стриптизера, который ещё полчаса назад танцевал шоу-программу. Он был хорош, чего уж там, так что я прекрасно понимал, почему Валька так сразу на него повелся. Попробуй тут не поведись на ходячий секс — тут и у девственника похлеще Вальки задымится. Но вот чего я никак не ожидал, так это того, что вид моего соседа в обнимку с загорелым красавцем будет меня так раздражать. Честно говоря, я так и не понял, почему этот лощеный стриптизяка меня так бесит и почему мне хочется насыпать канцелярских кнопок ему в стринги, но решил, что это я так Вальке завидую. Логично же: Валька себе отхватил красавчика, а я нет, поэтому и бешусь. И ледяную минералку на голову этому самому красавчику я вылил совершенно случайно, совсем даже не потому, что увидел, как он гладит задницу млеющего Вальки, наверняка себе уже в красках представляющего, как они с этим гребаным Тарзаном идут под венец, как они состарятся вместе и будут носить одну вставную челюсть на двоих.
