Стихи, или, как их называет Могутин, стехи – «…Испражнения для языка» – тоже находят своих ценителей в России. В 2000 году за давностью «преступлений» перед российской властью Могутин приезжает в Россию на вручение ему премии имени Андрея Белого за книгу «Sверхчеловеческие Superтексты». Премия и некоторая «усталость» от поэзии поворачивают интерес Могутина в сторону фотографии. Три года Ярослав не издавал книг в России: появлялся на обложках, снимал – на фотопленку – мальчиков с улицы и на улице. Помимо многих выставок в галереях Америки, в России были показаны «Фетиши» в Центральном доме художника, также проекты «Сон Терминатора» (2000), «Kabul Olimpics» совм. с С.Братковым (2001) и «Белый негр» (прежде представлен в Нью-Йорке, 2005) в галерее «Риджина». Все это потом возникает на страницах импортного и русского гей-глянца и хорошо продается в модных галереях.

В 2004 году Могутин объявил свою «Декларацию независимости» – так называется очередной сборник его стихов.

От кого и чего Ярослав Могутин декларирует свою независимость? От повседневности, которая пресытилась анальными эскападами СуперМогутина в тот час, когда Слава понял, «что уже не к чему больше стремиться // это просто последний предел». Физиологически и идеологически все было расширено сперва до границы, потом до заграницы, наконец, до испанских, костариканских, голландских и других дыр… Вставлять больше некуда и некому. «Пидарский бог» молчит в ответ на потоки жертвенной спермы, ректальной слизи и крови мальчиков-девственников, чьи анусы поэтическое сознание Могутина лузгает, как базарная бабка тыквенные семечки.

Мы заигрывали со Славой славой, и нам хотелось верить, что он принимает эти правила игры. Мы восхищались его песнями о свободной любви, а ему-то хотелось любви на свободе… И вот теперь этот радиус свободы в «Декларации независимости» поэт Ярослав Могутин установил для себя сам. Он и в фотографии признается, что из эксгибициониста превратился в вуайериста. «Мне нравится фотографировать людей в интимных, уязвимых ситуациях… Я ищу первобытную красоту и невинность в самых нетрадиционных и откровенных сценах и ситуациях, которые обычно расцениваются, как «неприличные», «шокирующие» или «извращенные», будь то парень, нюхающий подмышку другого парня, или немецкие скинхеды, ссущие и плюющие друг на друга».

Могутин стал частью современного искусства, не тая, а, напротив, раскрывая свою гомосексуальность. Его провоцирующее гейство перестало быть провокацией для тех, для кого оно стало художественным достижением. Благодаря таланту он поднялся над… но люди и российское общество тем временем обрушились в своем отношении к творческим экспериментам далеко вниз, и они опять друг друга не поняли.

Голубой щенок. (1976)

Что еще для счастья надо,

Если друг надежный рядом.

Если всеми ты любим,

Быть неплохо голубым!

Юрий Энтин

Кроме разошедшихся на фразы советских кинохитов, вроде «Чапаева», «Подкидыша» или «Белого солнца пустыни», есть несколько особенно популярных у российских геев и лесбиянок. Первое, что придет на ум русскому гомосексуалу на рубеже ХХ и XXI веков, – это строка из одного мультипликационного мюзикла – «Голубой, голубой! Не хотим играть с тобой...»

Мультфильм «Голубой щенок», созданный на главной анимационной студии СССР «Союзмультфильм», вышел на экраны в 1976 году.

В конце 1970-х – начале 1980-х ни о какой гомосексуальной, собственно «голубой» ауре, мультфильма не могло идти и речи. Вплоть до конца 1980-х у слова «голубой» не было никаких жаргонных значений. И только на рубеже веков глобальному смысловому сдвигу перестали сопротивляться даже лексикографы. «Голубой», то есть гомосексуал, – это давно не только жаргон, а практически слово с самостоятельным значением.

В «Голубом щенке» пел прямо-таки звездный состав – Андрей Миронов (1941-1987), Алиса Фрейндлих, Михаил Боярский, Александр Градский. Снимал фильм режиссер Ефим Гамбург (1925-2000). В число его наиболее известных режиссерских работ входят такие мульт-хиты, как «Шпионские страсти», «Ограбление по...», «Пес в сапогах».

Поэма Юрия Энтина, превратившаяся в мюзикл «Голубой щенок», была написана популярным советским поэтом по мотивам одноименной пьесы известного венгерского писателя и драматурга Дюлы Урбана. К началу 1980-х Энтин стал любимцем советской детворы, благодаря шлягерам к таким кинолентам и мультфильмам, как «Приключения Буратино», «Чебурашка», «Чунга-Чанга», «Достояние республики».

А вот с музыкой оказалось не все так просто. Сначала Юрий Энтин предложил писать ее своему другу замечательному мелодисту Давиду Тухманову. Мелодию Тухманова представили художественному совету объединения «Экран» – худсовет не утвердил. Мало того, Тухманову передали решение: «Близко к детской музыке не подпускать». Впрочем, написанная тогда главная музыкальная тема тухмановского «Голубого щенка» – «Если всеми ты любим, быть неплохо голубым» – не умерла, а некоторое время спустя воплотилась в шлягере «Веселых ребят» – «Как прекрасен этот мир».

Ну а «Голубой щенок» запел под музыку Геннадия Гладкова, принимавшего участие в создании таких советских мульт-хитов, как «Бременские музыканты», «По следам бременских музыкантов», «Как львенок и черепаха пели песню», «Пластилиновая ворона» и других.

Сразу же после появления на экранах «…Щенок» имел огромный успех у советской ребятни. Следом на фирме «Мелодия» вышло несколько пластинок. Да и в советских издательствах едва ли не каждый год рождалось по новому «Голубому щенку», последнее многотысячное издание которого появилось в 2004 году. Вскоре с кино- и телеэкрана «…Щенок» переместился на подмостки детских музыкальных театров. Это была трогательная история о дружбе одинокого щенка, от которого отвернулся весь мир из-за его необыкновенного – голубого – окраса, и брутального моряка, превращавшегося под воздействием дружбы в прекрасную розовую фею. Выполненная и в буквальном смысле в розово-голубых тонах сказка должна была, выражаясь языком времени, нести подрастающему поколению идеалы добра, любви и… если перейти на современный язык, – толерантности. Но с последней как раз и возникли проблемы…

Вряд ли Юрий Энтин мог представить себе, что фраза «Голубой, голубой! Не хотим играть с тобой…» станет обыкновенной детской «дразнилкой», а мультфильм «Голубой щенок» с начала 1990-х годов будет восприниматься сквозь призму иронии в адрес гомосексуалов, которых в России называют «голубыми».

Как появилось такое значение у русского слова «голубой», не совсем понятно. Возможно, это как-то связано с английским «blue», которое имеет еще и значение «грустный». Русский гей, в отличие от своего западного собрата, который «gay», – вовсе не веселый, а, напротив, очень даже грустный, одинокий парень, как тот самый печальный голубой щенок. В целом именно такое – минорное – восприятие гомосексуальности свойственно концу 1980-х годов, времени, когда русские геи едва приоткрыли дверь своего чулана. Культура гей-совка, воплощенная, например, в творчестве таких писателей, как Евгений Харитонов (1941-1981) и Геннадий Трифонов (род. 1945), была проникнута напряженной грустью и одиночеством. Мир одинокого советского гомосексуала из провинции начала 1990-х годов – это пространство, в котором он ждет встречи со смелым и уверенным в себе героем, словно Голубой Щенок, встретивший своего единственного и неповторимого моряка. И тогда все стало вокруг не только голубым, но и зеленым, розовым и желтым… Именно так – взрывами разноцветных фейерверков – заканчивался мультик по сценарию Энтина: «Если всеми ты любим, быть неплохо голубым!»

И именно Юрию Энтину с начала 1990-х годов приходилось несколько раз комментировать восприятие мультфильма в качестве своеобразного гимна толерантности. Впрочем, некоторые понимают «…Щенка» и как своего рода сатиру на гомосексуалов. Интересно, что поначалу в книге Дюлы Урбана «голубой щенок» был… негром, потому что эта «коммунистическая пьеса» для детей представляла борьбу американских чернокожих за свои права. Только в сказке Энтина щенок-негр превратился в щенка с нетрадиционной окраской. «Но, поверьте, – признается Энтин, – я в жизни бы этого не сделал, если бы мог предположить, с чем это будет ассоциироваться. Это в прямом смысле удар ниже пояса. У меня огромное количество знакомых нетрадиционной ориентации, это замечательные люди, с которыми я в самых нежных отношениях. И так издеваться над ними я бы себе никогда не позволил…»