— Воистину так. А ты думала, что мы берём воду и еду откуда-то ещё? Несмотря на то, что мой муж и Стигиус дают нам возможность приносить свежую еду, мы ни как не сможем рассчитывать лишь на это, продолжая при этом прятаться. — Дверь застонала и зашипела, а затем, с грохотом, медленно откатилась в сторону. — Потребовалось почти три года чтобы построить его, используя разнообразнейших тайных подрядчиков, и секретные соглашения со Стойл-Тек.

Соглашение между Скуталу, проектирующей свои Стойла, и придумывающей разнообразные социальные эксперименты, которые будут в них проводиться, и Голденбладом, рассматривающим другой вариант.

— Но, почему вы живёте на поверхности, если под вами находится Стойло? — спросила я, когда дверь откатилась в сторону. В принципе, я ожидала, что внутри будет находиться огромнейшее количество пони, но за открывшейся дверью лежало огромное, пустое, и тускло освещённое помещение. Под флагами, гласящими: «Паспортный контроль», «Военный персонал», «Правительственный персонал», «Гражданский персонал» были рядами расставлены столы. — Неужели с этим Стойлом что-то случилось?

— Вовсе нет. Просто, мы предпочитаем жить в доме наших предков, нежели в норе. Помимо этого, нам недостаёт технических навыков и нас слишком мало, чтобы эксплуатировать это место, — тихо ответила Персефона. — Наши предки, просто-напросто, ввели в режим ожидания и автоматического обслуживания столько оборудования, сколько смогли, и оставили его здесь внизу. Каждый год мы спускаемся сюда, делаем что можем, для поддержания здесь чистоты, и совершаем налёты на продуктовые запасы и водные талисманы.

В этом Стойле было что-то неправильное. Из вестибюля мы пошли в то, что, как я предполагала, было атриумом. Вот только вместо этого, мы проходили мимо указателей, показывающих влево и право. «Атриум А», «Атриум Б», «Атриум В»?

— Да насколько же велико это место? — произнесла я, изумлённо рассматривая карту на информационном стенде, внизу которой было напечатано «Мегастойло „Редут“ им. Биг Макинтоша».

— Оно такое же огромное, как замок над ним, и ещё немного сверху, — произнесла она, когда мы прорысили к лифту. Мы вошли внутрь, она нажала на одну из двадцати кнопок, и кабина начала опускаться. — Это место было построено с целью защиты наиважнейших элементов правительства Эквестрии в случае катастрофической атаки. Находясь в мире теней, можно выдержать даже самые сильные атаки. При необходимости, боевыми действиями можно было бы управлять даже в случае потери Кантерлота.

— А после того, как Луна узнала о Горизонтах, она сделала так, чтобы никто не мог воспользоваться ими, пока она не убедится, что это будет безопасно, — произнесла я, пока воспоминания Хорса не давали мне покоя, впечатлениями того, как он пытается отсеять тех, кто лоялен или полезен, и тех, от кого можно избавиться, чтобы повысить свой авторитет у Луны. — Планы эвакуации изобиловали ошибками. Не удивительно, что перегруппироваться и организоваться сумели лишь пегасы. — «И Стальные Рейнджеры, путём экспроприации других Стойл, и более мелких убежищ».

— Да. Осталось лишь символическое минимально необходимое количество персонала. Мы унаследовали это место, но даже тогда нас не набралось бы и одной десятой от того количества пони, которое должно было здесь проживать. — Дверь с шипением открылась, и я тут же вздрогнула. Наше дыхание превращалось в пар, на холодном воздухе. Персефона пошла дальше, а минуту спустя за ней последовала и я. — Без Редута, в Эквестрии начался хаос. Сети связи командования были уничтожены, но всё-ещё оставалось несколько агентов, продолжавших действовать по старому плану.

— Гранат. Вы закрыли дверь прямо перед её носом, — произнесла я, слегка улыбнувшись, и вспоминая, как она медленно умирала от радиации. Как правило, я бы ни кому не пожелала подобного, но Гранат была чрезвычайно мерзкой. Я могла по достоинству оценить адекватность решения ночных пони. Если бы сюда попала Гранат, то она, скорее всего, убила бы всех, кто встал бы у неё на пути. — А что насчет Голденблада?

— Я не знаю, что сказал он моим предкам, но каким-то образом, ему удалось убедить их в том, что его не нужно казнить, или выбрасывать умирать на зелёный снег. Мне не ведомы причины, но по его же собственной просьбе, он был заперт здесь, в этом пустом месте. Мы каждый год спускаемся сюда, и обнаруживаем, что он по-прежнему запечатан.

Я дрожала от холода, пока мы рысили вперёд. За стеклянными стенами располагались идущие в верх ряды полок, заставленные коробками.

— Что это за место? — пробормотала я, левитируя с полки одну из коробок. Моя магия очистила её от инея. «Семенной фонд AJ-2011-BM: Пшеница» было напечатано на её боку, а также срок годности, до истечения которого оставалось ещё почти триста лет!

— Склад. Один из многих. В некоторых, на вроде этого, хранятся семена и споры. А в других эмбрионы животных. — Я дёрнулась, услышав это слово, хоть у меня и была двойка по половому просвещению, но на тесте с выбором ответов именно на этот вопрос я ответила правильно. — Сотни различных видов.

«Здесь должно быть достаточно семян, чтобы покрыть потребности Хуффа в еде. Или даже больше. Понятия не имею сколько из них могут быть испорчены, но всё же».

— Здесь имеется на удивление много сырья для производства. Цеха механической обработки. А вот оружейных мастерских почти нет. Чудно, особенно учитывая назначение этого места, — добавила Тенебра.

Мы достигли конца коридора. Травление на двери гласило: «Никто». Я взглянула на неё, а затем на дверь, которая с шипением открылась. За ней находилась кубическая комната, на противоположной стороне которой находилась вторая дверь, столь же массивная, как и входная дверь Стойла. В центре комнаты, с углов которой на меня смотрели четыре лучевых энергомагических турели, стояли терминал и письменный стол. Рядом с терминалом стояла запаянная стеклянная коробочка внутри которой находилось три шара памяти, сияющих золотисто-желтоватым светом. Сильно дёрнув, я попыталась её открыть, но она не поддалась.

— А это ещё что за хрень? — спросила я, указывая копытом на четыре турели. Дело во мне, или они действительно выглядели, как: модели-приносящие-смерть-от-сверх-горячих-лучей? Глори наверняка выяснила бы это. Проклятье, как же я хочу, чтобы она была здесь.

— Они были установлены по требованию Голденблада, чтобы предотвращать бесполезные попытки получить доступ в тюрьму. Мой муж должен знать как блокировать турели, но я боюсь что не ведаю этого. И так как нужен единорог чтобы активировать эти шары памяти, а у нас их нет, то мы никогда не рисковали открыть эти двери, — она указала на терминал покрытым снегом крылом, — Как только ты его включишь, коробочка с шарами памяти откроется. Я могу лишь предполагать, что они содержат воспоминания, которые помогут тебе открыть дверь.

Я посмотрела на три сферы в их контейнере.

— О, и всего-то? — сказала я саркастически.

— Нет, — спокойно ответила она. — Они, предположительно, ещё и дополнительно зачарованы. Если тебе не известен пароль, то твоё сердце остановится, и ты больше уже никогда не проснёшься. — Я изумлённо уставилась на неё, и она робко улыбнулась. — Сама спросила.

Я вздохнула, а затем тихо фыркнула от смеха.

— Точно. Сама, — произнесла я, садясь перед терминалом. — Сомневаюсь, что я смогу просто поболтать с ним, не проходя через всё это, ведь так? — равнодушно спросила я, надеясь, что ответом будет неожиданное «да».

Персефона улыбнулась, и грустно покачала головой.

— Подобное так не делается, Блекджек. Удачи, — искренне произнесла она, наклоняясь, и крепко меня обнимая. — Пусть ночь дарует утешение и принесёт тебе покой, — торжественно произнесла она, после чего развернулась, и вышла из комнаты.

Тенебра отвела взгляд, потом подошла поближе ко мне, и легонько толкнула плечом.

— Спасибо тебе за помощь у реки. — Она оглянулась через плечо на уходящую мать. — Я… — Она снова встретилась со мной взглядом. — Тебе не нужно делать этого. Дай мне несколько дней. Я уверена, мы сможем убедить отца пересмотреть своё решение!