— Как мое состояние? — прошептала Глори.

— А ты нам расскажи, — ответила Триаж.

— Достаточно паршивое. Головокружение и лихорадка под… думаю… градусов сорок? — пробормотала Глори. — Хорошо, что Блекджек не застала стадию рвоты и диареи, да?

— Ага. И стадию некроза эпидермиса. И то, как кожа слезала с ожогов. Она бы тогда была, что твой старик, кричащий о том, что надо тебя спасать. А мы, типо, здесь чем-то другим занимаемся? — сказала Триаж и постучала по пакетам с жидкостью. — Как лунная пыль?

— Вызывает на удивление быстрое привыкание. Думаю, что я уже подсела, — улыбнулась Глори. — Боже, вам надо добавить в мою карту, что «пациент, возможно, имеет наркотическую зависимость».

— Запишу сразу после «тяжелые нарушения в работе ПНС^[51]», «атаксии^[52]» и припадков, — ответила Триаж, не проявив даже малейшего желания взять в копыта карту. В место этого, она плюхнулась на место, ранее занимаемое Скай Страйкером.

— Должно быть что-то, что вы ещё не пробовали, — пробормотала я, пораженная их несерьезностью.

Триаж одарила меня кислым взглядом.

— Чтоб тебя. Хочешь, чтобы мы снова вернулись к нашей разборке? Нет. Нет ничего, что я бы уже не попробовала. Она поступила сюда с дозой в три раза больше летальной, но мне удалось стабилизировать её состояние. Весь закачанный в неё Антирадин лишь вывел радиацию, но ни как не повлиял на уже нанесённые повреждения.

— Стазис камера… — пробормотала я, думая о Скай Страйкере.

— Тех, что были в Медицинском центре Флаттершай, больше нет. То, которое оставили в Мегастойле, превращено пыточное устройство.

Она откинулась назад и вздохнула.

— Возможно, Общество Сумерек и могло бы помочь, но они молчат, к тому же, как только ХМА вернулось, все аликорны, кроме одной, завопили и резво сбежали. Так что если бы на Пустошах и было место, где могли бы помочь, все равно нет тех, кто смог бы нас туда телепортировать. А если ты думаешь о гулификации, то уж извини. Мы не знаем, почему одни становятся гулями, а другие — нет. И, если ты считаешь, что я буду пытаться её гулифицировать, то можешь смело идти в жопу.

— А исцеляющий талисман? — предложила я.

— Уже! Отобрали один у Отродья и вживили сразу после того, как Глори прошла первый курс лечения в целительной камере, — весело сказала Триаж, — Проблема только в том, что талисман восстанавливает пони до состояния «здоров», в противном случае он будет работать непрерывно, а леча и так уже здоровую ткань можно вызвать рак. А у меня нет записей этого состояния для Глори. Он держит её на грани между жизнью и смертью, но большего сделать не может. Она и так под большим напряжением. Иммунитет полностью подавлен. Если бы мы не давали ей лунную пыль в качестве болеутоляющего до возвращения ХМА, то она бы просто умерла по её возвращению, — единорожка рассеяно помахала копытом. — Её тело повреждено настолько, что мы даже не можем применить кибернетические импланты, если бы у нас были импланты и время. Максимум мы могли бы поместить ее мозг в банку и скопировать разум на компьютер, чем я больше не собираюсь заниматься, — весь ее вид выражал решимость и как бы намекал, что эта тема закрыта, затем она продолжила: — Что до пустышки Глори, которую хочет Монинстар, то нам бы понадобилось клонировать её в буквальном смысле по частям с этой золотой веточкой и сшивать заново, затем пересадить головной мозг и позвать какого-нибудь некроманта, чтобы переселить душу. Кстати, я считаю, что Снипс подошел бы на эту роль.

— И почему же вы ещё не попытались это сделать? — сердито спросила я.

— Наверное, потому, что у меня есть ещё пять сотен других пациентов и всего одна исцеляющая машина с истекшим сроком годности. Вот почему, — выпалила Триаж, поднявшись с кресла под действием нарастающей злобы, и, указав на меня копытом, продолжила: — И мне срать, что тебе это не нравится! Это, блядь, моя работа, и я уже потратила целую кучу ресурсов, лишь чтобы она не умерла к твоему приходу! Так что, давай, скажи мне, что я её убиваю, или позволяю ей запросто так умереть, или что ты там ещё хочешь сказать?! Пони гибнут, а я лишь простой врач, который просто не может сделать больше!

Впервые маска была сорвана, и я увидела у неё на глазах слезы. Она была в таком же отчаянии, что и я. Сколько ещё родственников и друзей требовали от нее того же, что и я? «Пожалуйста, спаси моего возлюбленного!»

Мне хотелось быть жестокой и эгоистичной, но я знала, как именно она себя сейчас чувствует.

— Прости, Триаж, — наконец сказала я, ощущая пустоту. — Спасибо за помощь.

— Да без проблем, — устало ответила она. — Я просто хотела убедиться, что ты не занимаешься чем-либо… опасным. И ещё, если у тебя найдется минутка, то зайди в сестринскую на третьем этаже. Боюсь, Генерал и Вельвет Ремеди готовы друг другу горло перегрызть за этот чертов пульт управления. Это так, к сведению, — с полуулыбкой проговорила Триаж перед тем, как проверить капельницу. — Будь у меня антибиотики и кровь для полного переливания, но не думаю, что выиграла бы много времени.

— Сколько? — шепотом спросила Глори.

Триаж посмотрела на пикающий аппарат.

— У тебя брадикардия^[53]. Давление понижено. Уровень кислорода в крови низкий. Ага. Недолго осталось.

Вдруг Глори скрутило и она начала судорожно трястись. Я обняла её.

— Думаю, что это тоже не поможет, — покачала головой Триаж, — то уже девятнадцатый или двадцатый. Чертовы сестры, могли бы и лучше записи вести, — побормотала она, поднимаясь на ноги. Я еле удержалась от того, чтобы не выстрелить в неё, пока Глори билась в припадке.

Через пару секунд состояние Глори стабилизировалось.

— Мне пора, — сказала Триаж. — Может рог мне теперь и не помощник, но шов-то я наложить могу.

Она повернулась к Глори.

— Что предать твоей семье?

Пегаска не ответила. Она тяжело дышала и дрожала в моих объятиях.

— Логично, — пробормотала Триаж и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Я сильнее прижала к себе Глори. Она застонала от боли, и я тут же ослабила хватку.

— Нет, — прохныкала она. — Пожалуйста, не отпускай.

Я чуть-чуть сильнее обняла её, боясь причинить боль, с другой стороны, я всегда этим и занималась. Я не могла отказать ей в том, чего она хотела. Спустя некоторое время Глори притихла и лишь тяжело дышала.

— Ты… ты можешь создать один из тех миров в разуме… как тогда с Томом?

Откуда она об этом узнала?

— Может быть, — ответила я и дотронулась рогом до её лба. Разум был похож на множество омутов. Все, что нужно было, это найти тот, что соединит меня с ней, и…

<=======ooO Ooo=======>

— Ох, теперь другое дело, — сказала Глори, сидящая на облаке прямо рядом со мной. Просто мной. Без крыльев. Без брони. Без души аликорна внутри. Просто мной. Наши взгляды были устремлены на зависшее на небосклоне солнце. Я обняла ее за талию и, прижавшись щекой к её шее, тихо заплакала.

— Шшшш… — нежно успокоила она меня, погладив меня по гриве своим чудесным серым крылом. — Все хорошо.

— Ничего не хорошо. Прекрати это повторять! — сорвалась я и тут же об этом пожалела.

— Это нормально, что ты расстроена, Блекджек. Я проходила через подобное и знаю, как ты себя чувствуешь. Мне несказанно повезло, что я тебя вернула, пусть и потеряла часть тебя в процессе. Мне известно, сколь сильно это ранит. — Она крепко обняла меня.

— Уже неважно. Я всех подвела. Я не смогла остановить запуск Горизонтов. Пусть у меня и есть план, как всех спасти, но я даже не уверена, что он сработает! Мне кажется, словно я превращаюсь в Когнитум, или в Луну, или ещё в кого-то, кем я не являюсь! — проговорила я, а затем сглотнула: — А ты вот-вот умрешь и…

Глори прикрыла копытом мои губы.

— Тише. Не переживай об этом. Я хочу кое-что тебе рассказать, — она закрыла глаза. — Я размышляла над тем, как тебе остановить Пожирателя.

При этих словах я уставилась на неё. Откуда она могла знать?