— Ты хочешь оторвать мою ногу?! — спросила я, не веря своим ушам.

— Либо она, либо всё твое тело. Ту штуку, к которой ты привязана, всё равно не убить, — крикнула Рампейдж, после чего принялась молотить мою ногу, своими шипованными накопытниками. Искры летели во все стороны, оставляя по себе вмятины и царапины на моей конечности. Не успевала она сделать новые, как старые повреждения тут же исчезали. — Проклятые улучшения! Перестань чинить себя!

— Я ничего не могу поделать! — крикнула я в ответ, после чего стиснула зубы, ощущая как меня начинает сдвигать в сторону. — Всё происходит автоматически!

Тут, облицованная поверхность опоры, вырвалась из-под моих копыт и я пролетела под Рампейдж, сбивая её с ног. Мои крылья и копыта беспомощно скребли, сопротивляясь силе, что тянула меня за ногу. Меня отбросило в небольшой коридор и вылетев из-за угла, я впечаталась в противоположную стену с силой. Затем, я попала в еще один длинный неукрашенный коридор, летя на встречу к паре лифтовых дверей, с надписью «Грузовой лифт». Они были раскрыты всего на пару дюймов. Серебряная нить тянулась через щель рядом с полом, накаляя метал до предела.

— Остановись! — крикнула мне вдогонку Рампейдж. А что, она думает, я пытаюсь сделать?! Этот длинный коридор, был довольно практичен: бетонные пол и потолок, стены из шлакоблока. Мои крылья и копыта искрились, пока я сопротивлялась и пыталась найти за что ухватиться. Но всё тщетно. Проносясь мимо, я уцепилась своими передними ногами за какие-то трубы, которые тянулись от пола до потолка. Прогнувшись, толстый слой пластика треснул, а затем раскололся, поливая меня и бетонный пол, струей ледяной воды. Теперь легко и беспрепятственно, я понеслась в сторону щели между дверьми лифта.

Бу и Рампейдж подбежали ко мне, как только моя энергетическая система начала разряжаться до состояния отключения.

— Самоцвет! — вскрикнула я. Не теряя ни минуты, Бу открыла сумку, достав оттуда большой зелёный изумруд, и, подпрыгнув, запихала его мне в рот. Я принялась яростно его пережёвывать. Слишком быстро, чтобы насладиться мятным привкусом, зато наконец подзарядившись, я принялась вытягивать свою заднюю ногу из расщелины.

— Мы должны вытащить её до того, как оно доберётся сюда! — сказала Рампейдж, неистово пытаясь перерезать ленту и провод. Давление было колоссальным. Создавалось ощущение, словно этот маленький серебряный провод, удерживал целый грузовой лифт, где то глубоко в шахте лифта.

— Пока что не доберётся сюда? — спросила я, скрипя зубами. И тут я замерла, ощущая как провод начинает ёрзать. Из темной расщелины начала доноситься вонь аммиака, жёлчи и желудочных соков, отдавая нарастающим запахом металла. — Отрежьте моё копыто. Отрежьте его!

Зовите меня теперь хоть «Блекджек — Деревянная нога», но я не хотела узнавать, что поднималось снизу. Вопль ХМА начал переходить на более плаксивую ноту. Рампейдж пыталась снять с моего копыта серебряную ленту, в то время как Бу, в ужасе, пятилась назад.

С противоположной стороны щели, из темноты показались глаза. Одни, когда-то, принадлежали пони. Другие, возможно, были глазами радтараканов и блотспрайтов. Некоторые из них могли быть слепыми и не зрячими, или огромными мокрыми гнойниками. Было невозможно разобрать. Я отлично помнила этот крик. Я слышала его раньше и знала, что он исходит из множества, множества ртов.

И эти рты растекались вперёд. Свекольно-красный выступ, расплывчатый, и ужасающе членоподобный, начал проталкиваться наружу. Бормочущие устья, клыкастые и омерзительно вагиноподобные, открывались и закрывались на тёмно-бордовом стебле, укрытым набухшими венами. Его конец раскрылся, словно причудливый клыкастый цветок с извивающимися усиками внутри, жаждая моей плоти. Каждый из них расцепился в форме звёздообразной пасти, когда оно потянулось к моей груди.

Безумно завопив, в приступе чистой паники, я, не долго думая, активировала свои талисманы левитации и яростно забила крыльями. Одна из частей твари вздулась, и складчатое устье натянуло серебряную нить, позволяя металлу выскользнуть, стекая липкими каплями аммиачного сока. Метр за метром, я оттаскивала себя подальше, от цепкого выроста. Полметра. Полтора. Три. Я поглощала энергию, словно ненормальная, любой ценой пытаясь убежать от этой штуки.

И тут явилась Рампейдж, демонстративно крича, в то время, как её острые шипованные накопытники принялись резать, рвать и кромсать тёмно-бордовую плоть. Больше щупалец вырвалось из существа, более тонких и быстрых. Вырвавшиеся из рта усики, принялись искать зазоры в её броне. Когда эти усики наконец нашли их, они, с бешеной яростью, принялись всвёрливаться в её тело. Рампейдж, в ответ, наклонив голову, начала разрезать плоть своим покрытым лезвиями шлемом. Снова и снова она наклонялась, зверски кусая и тряся своей головой. Плоть существа рвалась, но внутри оказывалось лишь больше острых серебряных нитей, которые, петлями взметнувшись в воздух, обмотались вокруг Рампейдж, прорезав броню с той же лёгкостью, что и живую плоть. В то время, как её броня начала рассыпаться на куски, тонкие разрезы на теле закрывались, в ту же секунду, как они появлялись.

— То-то же, ублюдок! Я тоже не могу умереть, — выкрикнула Рампейдж, продолжая наносить удары.

Это было столь схоже с «Лабораториями Горизонтов», что я лихорадочно загрузила музыку из Капеллы и включила церковную песнь на полную громкость. Возможно, это ослабит его достаточно, чтобы сбежать… но с другой стороны дверей, послышался затяжной, оглушающий вопль, который был настолько громкий, что попросту заглушил мелодию. Единственное, что мне оставалось, это попытаться улететь как можно быстрее, но к моему ужасу, существо начало протискиваться внутрь. Двери теперь выгнулись наружу так, словно это я вытаскивала к нам эту штуку. Плоть медленно ползла вдоль провода, к которому я была примотана.

Отчаявшись, я вошла в З.П.С. и пустила четыре магические пули в свое копыто. Но усиленная конечность, не смотря на оставленную вмятину, не желала отрываться. Я заметила появившиеся на усике присоски, которые начали тянуться вдоль нити, на основании которых проросли зубы. Запаниковав, я инстинктивно попыталась телепортироваться отсюда прочь. Ужас настолько овладел мною, что я едва осознала сильнейший мысленный удар, который получила, когда попыталась протиснуть себя сквозь воображаемую трубу… лишь для того, что бы почувствовать, как меня выдернуло из неё. Хлопок от сорвавшегося заклинания сбил меня с ног, повалив на пол.

Вдруг, Бу бросилась вперед. Я пыталась окликнуть её, что бы она бежала отсюда как можно дальше и пряталась. Рампейдж нашла бы её, рано или поздно… даже, если бы на поиски ушёл еще один месяц. Но, обычно пугливая кобыла, побежала туда, где провод соединял меня с монстром, держа во рту пластиковый медальон. Когда она поднесла его, серебряные нити начали резонировать, затем накаляться. Нить взорвалась в яркой вспышке, дополняя это потрескиванием магической радиации, заставив мерзость вновь закричать… в этот раз от боли.

Я взглянула на испуганную бледную земную пони. Её чёлка обгорела и почернела. Забрав у неё кулон, я левитировала его в сторону твари. Чем ближе эта вещица приближалась к ней, тем больше развивающихся нитей взрывалось ярким светом. Теперь же, существо пыталось пролезть обратно в шахту лифта.

— Хрена с два! — выкрикнула Рампейдж, охватывая своими передними копытами толстый чл… усик, который осторожно двигался ко мне. Она крепко его зажала, всадив оба своих задних копыта в двери лифта. — Пусть оно подавится этим, Блекджек! — закричала она.

Сделав одолжение, я выдвинула свои пальцы, крепко сжимая в них кулон. Затем бросилась вперёд, впечатывая свой кулак в открытую пасть твари. Существо завопило в ярости, агонии, или тем и другим одновременно, когда изнутри начали появляться вспышки света, становясь всё ярче и ярче, дополняя всё это огромными скачками магической радиации. Я представила, как серебряные катушки вступают в реакцию, взрываясь, словно миниатюрные Жар-бомбы. Поверхность чудовища влажно блестела, а гнойники взрывались в багряно-желтых электрических дугах. В последней яркой вспышке, существо лопнуло словно шарик с красной краской, забрызгав собой коридор. Бу сжалась позади меня, буквально за секунду, до этого. Омерзительная масса ещё колыхалась, но очень быстро замерла, плоть распадалась прямо у нас на глазах и осыпалась обратно в шахту лифта.