— Ага. И если бы их не превосходили числом, то я была бы считала, что с ними всё будет в порядке. Эти ночные пони способны летать, но быть пегасом… такая быстрая… — она вновь задрожала. — Точно. Мне однозначно нужно раздобыть крылья киберпони… возможно и не устанавливать их себе, но смонтировать на ранец или ещё куда. — Она потёрла подбородок, а затем протянула шлем отцу. — Папочка, ты хочешь его попробовать?

Он, подняв ногу, покачал головой.

— Спасибо, нет. Шпионить подобным образом за другими пони… нет. Спасибо. — А когда он передвинулся, я увидела на его крупе кое-что неуместное. Его шерсть, несущая на себе знак самца и точки, была теперь покрыта пятнами, и отслаивалась огромными хлопьями. Под ним я углядела что-то красное и серебряное.

— П-21… — выдохнула я. — Смотри…

Он, повернув голову, уставился на собственный круп, затем его глаза резко округлились, и он, наклонившись, принялся скрести копытом по бедру, и от него начали отлетать маленькие синие хлопья.

— Это, должно быть, из-за жидкого кислорода, — пробормотал он. — Но, как…

— Медики, должно быть, закрыли твою настоящую кьютимарку переводной. Нельзя было иметь жеребцов с иными талантами, нежели устройство для размножения, — произнесла я, поднимаясь, чтобы снова поскрести его бедро. Он остановил моё копыто, и я взглянула на него. Он с задумчивым, и слегка печальным выражением лица, пристально смотрел на проглядывающие из трещин крохотные кусочки красного и серебряного. — Что… неужели ты не хочешь её увидеть?

— Точно, Папочка, как ты можешь не хотеть этого знать? — спросила Скотч Тейп, а затем нахмурилась. — Я очень сомневаюсь, что это будет кьютимарка в виде унитаза или члена. То есть, она, наверное, такой не будет. Однако же, я понимаю, как ты будешь нервничать.

Он с трудом отвёл взгляд от своего крупа, и посмотрел на меня и Скотч, затем слегка улыбнулся и пожал плечами.

— Мне этого знать не нужно. Я тот, кто я есть. И не имеет значения, будет ли она чем-то хорошим или плохим. Это на меня ни как не повлияет. Так что, не волнуйтесь об этом, — сказал он нам.

— Но… — начали мы в унисон.

— Не волнуйтесь об этом, — повторил он спокойно, тихо, и уверенно. И мы со Скотч одновременно выдохнули.

— Ух… — пробормотала я, чуть сгорбившись, и забирала у Скотч Тейп шлем. — Полагаю, мне следует подсмотреть за другими пони. Посмотреть, как там всё идёт, — произнесла я, закрепив на голове прибор.

— А почему тебе не пошпионить за Когнитум? — спросила Скотч Тейп.

— А потому, что прямо сейчас она, скорее всего, занимается тем же, что и мы: сидит на крупе, дожидаясь окончания полёта. Я просто не могу часами торчать у неё в голове, ожидая момента, когда она скажет что-нибудь интересное. И, кроме того, мне любопытно, как протекают сражения за те бункеры. И как идут дела в Стойле Девяносто Девять. Капелле. И всё такое прочее… да ты и сама это знаешь!

Я ввела ПипБак-метку, и мир умчался прочь.

<=======ooO Ooo=======>

Насколько мне известно, побыв вначале госпиталем, затем зоной боевых действий, Медицинский Центр Флаттершай менял своё предназначение несколько раз. В последний раз он довольно долго был убежищем и госпиталем для раненых, после атак Отродий. Теперь же, Центр снова превратился в крепость, которая сдерживала напиравших с трёх направлений Отродий. Внутри, его освещали фиолетовые вспышки, с которыми телепортировались аликорны, без устали трудившиеся, доставляя в центр подкрепления и унося с собой раненых, переправляя их в Коллегию. Находящийся на периферии танк устроил пожар на верхних этажах, но огонь ещё не распространился ниже. Прочная башня сопротивлялась обрушению, и у защитников ещё было в запасе немного времени, прежде чем их одолеют.

Кэндлвик опустил свой бинокль и осаждённое здание превратилось в ярко горящую свечу, виднеющуюся издалека. Вершина холма, занятая Жнецами, располагалась в тылу противника. Внизу всех тех склонов, где мне приходилось видеть столь доблестно оборонявшихся Биг Макинтоша и Мародёров, вновь были заполнены полчищами вражеских полосатых фигур. Они раскопали вершину, где когда-то находился перевернувшийся ржавый танк, который был вновь возвращён в строй и, сейчас, два столба пара, пробивались сквозь землю, из дыры, где он однажды был похоронен. С одной стороны дыры, ряды солдат неслись в атаку на поверхность, откуда продолжали свой путь на поле брани, в три разные стороны. По другую сторону, притоки питали реку из измождённых войск Оставшихся, волочащих убитых Отродий.

— Несчастные ублюдки, — пробормотал Кэндлвик.

— Небось по себе судишь, а, Братиш? — фыркнул Тостер, обхватив ногой шею Кэндлвика, взяв последнего в удушающие объятия. — Ну, ты же и вправду ублюдок. На самом деле, мой отец был окольцован с Маманей. Мне кажется, она ему и вправду нравилась… впрочем до тех пор, пока я его не поджарил. Красиво же он горел тогда.

— Ты просто ебанутый, Тост, — произнёс Кэндлвик, силой освободив свою голову из захвата, бросив при этом сердитый взгляд на более старшего пони, увешанного бледно дымящимися кухонными приборами.

Тостер широко ухмыльнулся, своему младшему напарнику.

— Агась… охуительно горяч, не находишь?

Меж тем, Тостер пристально наблюдал за остальными членами группы. Большой Папочка и Брут, вели беседу со Шторм Фронтом, в то время как рядом с ними, потрёпанный единорог, облачённый в тяжёлую броню, увенчанную шипами, отпивал из своей фляги. А стоящие сбоку Даззл и зелёная аликорн слушали перехваченные радиопередачи. Покрытый шрамами жеребец, наклонил голову.

— Запомни, Братиш. Я и ты — остаёмся в живых. И точка. Как только мы разделаемся с этими киберполосатыми, ты сожжёшь их. Жарь их, не щадя топлива. И лишь мы, останемся стоять на вершине горы пепла.

— Тсс! — отрезал Тостер, ухватив его голову в ещё более сокрушающий захват. — Попридержи язык. Я достаточно крепок, чтобы побороться с ним пару раундов. Так же как и Брут. Как ни крути, именно поэтому они хотели, чтобы я был на их стороне. Все эти мышцы и опыт, просто до пизды, когда ты объят пламенем. Поджигателям это известно. И Поджигатели держатся друг-друга. Мы сделаем это, и если ты захочешь, то я позабочусь чтобы у тебя была дюжина единорожек для ёбли. Но нам нельзя напортачить.

— Блять. Охранница… — начал было Кэндвик, но хватка вокруг его шеи стала ещё туже, едва его не придушив.

— Охранница либо завалит того зебру, либо этот зебра сам замочит её. В любом случае мы сожжем победителя. Закатам в стекло, если придётся. Ты ведь добыл канистру хорошей смеси, а? — Он ослабил захват в достаточной степени, чтобы указать ногой на прижатые к спине Кендлвика топливные баки огнемёта. Кенлвик с усилием кивнул. — Чудненько. Это дерьмо выдержит три тонны кельвинов. Нет такой зебры или единорога, что станет проблемой, напялив на себя стеклянный пиджак. Прибереги это до самого конца.

— Но когда она вернётся… — ахнул Кендлвик.

— Ей придётся иметь дело с нами. Сверху будем мы, а не Жнецы. А если ей это не понравится, то мы и её можем закатать в стекло. — Тостер тихо засмеялся. — Всё на свете горит.

— Ну не знаю, — пробормотал Кендлвик, посматривая туда, где Дазл проверяла свою энергомагическую винтовку.

Тостер проследил за его взглядом, а затем вперил взгляд в Кендлвика, его желтые глаза пылали.

— Эт из-за неё? Из-за ебаной Вспышки? То есть, да ладно, ебля это конечно здорово, но мы же говорим об ОГНЕ! Сжигай своих врагов! И бывших союзников! И чужие районы! Поддай ЖАРУ! Залей всё напалмом и вскипяти землю! Точняк! У-ху! — Кендлвик скрипнул зубами, и Тостер замолчал. — Братиш? Огонь?

— Огонь — это ещё не всё, засра… — начал было Кендлвик, и Тостер, схватив того за пальто, встал на дыбы, подтащил его к себе, и свирепо посмотрел ему в глаза.

— Огонь — это всё, ссыкло. — Затем он отбросил его. Кендлвик лежал на спине, а Тостер свирепо смотрел на него. Он осмотрел меньшего жеребца задумчивым недружелюбным взглядом, после чего понизил голос и безжалостно продолжил: — Ты знаешь, почему она смотрит на тебя? Жалость. Ебаная жалость. Ты ей не нравишься. Она тебя не уважает. Я — твой брат. Поджигатели — твоя семья. Мы не жалеем друг друга. Мы сжигаем мир, как он сжег нас, и оставляем за собой лишь шрамы. Оставь этот жалкий скулёж про душевную боль Вспышкам и Полусердцам. Мы живём в боли. Мы решаем проблемы вместе, и мы получили возможность подняться, и скинуть Жнецов. И именно Поджигатели будут самыми наикрутейшими и наисильнейшими сволочами в Пустоши. Но лишь в том случае, если ты будешь думать своей головой в правильном направлении, Кендл.