- Машинка привыкла, - терпеливо объяснил Аркадий Борисович. - Машинка привыкла печатать химические тексты. И вот результат.

- Так вы считаете, что это машинка тут руку, то есть, тьфу, клавиши приложила?

- Приложила, еще как приложила, - развеселился редактор. - Поверьте старому фантасту, дело обстоит именно так. Да вы и сами можете это легко проверить, ведь машинка-то теперь ваша.

- Моя, - упавшим голосом подтвердил я.

- Вот и попробуйте перепечатать рассказ на ней как следует. А потом обязательно расскажете мне о том, как у вас шло дело. И учтите, э-э, я вас не тороплю.

Домой я приехал совершенно расстроенный, но полный решимости во что бы то ни стало выяснить свои отношения с машинкой. Это надо же такое придумать - вместо готового рассказа напечатать какую-то статью из учебника химии.

Не давая времени машинке опомниться, я быстро напечатал первое предложение. Машинка исправно отстукала текст и я, внимательно перечитав его, не обнаружил ни одной опечатки.

- Так, хорошо все идет, - обрадовался я и стал печатать дальше.

Я очень внимательно следил за машинкой, но она вела себя безукоризненно. Вот уже напечатана одна, потом другая страница. А на третьей... На третьей странице, вернувшись к началу фразы, я внезапно обнаружил, что вредная машинка опять умудрилась влепить химический текст в середину предложения. И ведь как ловко, я даже не успел ничего заметить. И на секундочку-то только выпусти дело из-под контроля, и вот на тебе...

Предложение выглядело так:

"Я же вам говорил, что метеорит полон загадок. У меня на это особое чутье, основанное на долгом опыте и соединениям кислорода с родственными элементами: серой, селеном, теллуром".

- Боже мой! - закричал я так, что из кухни прибежала жена.

- Что случилось? - испугалась она. - Что с тобой?

- Не со мной, - только и смог сказать я, указывая на коварный механизм. - Это машинка!

- Ну и что? - возразила жена. - Обыкновенная машинка. Ты же сам ее купил.

- И очень сожалею об этом, - вздохнул я. - Вот, посмотри, что она вытворяет.

- Это оттого, что ты невнимательный, - укоризненно сказала жена, прочитав неправильное предложение. - Давай теперь я попечатаю, а ты мне диктуй.

- И у тебя получится то же самое, - продолжал упорствовать я. Но подумал и стал диктовать.

Незаметно быстро мы отпечатали весь рассказ и ни разу машинка не внесла никаких поправок.

- Ничего не понимаю, - бормотал я, разглядывая идеально отпечатанный рассказ. - Машинка как машинка.

- Конечно, - согласилась со мной жена. - Вечно ты что-нибудь выдумываешь.

На следующий день я отнес рассказ Аркадию Борисовичу.

- Неужели так быстро? - удивился редактор. - И ни одной, э-э, опечатки?

- Ни одной! - гордо подтвердил я.

Но потом все же признался, что все было не так просто.

- Это, - сказал Аркадий Борисович, - все же подтверждает, э-э, мою гипотезу. Так что советую вам и впредь быть с этой машинкой внимательнее.

Надо ли говорить, что я до сих пор твердо следую этому совету старого редактора-фантаста. Да и машинка не очень-то дает мне расслабиться. Чуть зазеваешься, она такое напечатает. Правда, с каждым годом это случается все реже и реже, а это значит - машинка привыкает ко мне. И настанет день, я уверен в этом, когда я на нее смогу полностью положиться, она станет печатать только первоклассную прозу.

Недавно мне предложили купить новую машинку, электрическую. Может быть, я бы и согласился, но тогда куда девать старую? Не продавать же? Вдруг она снова попадет в руки какому-нибудь химику?