Огромная красная махина, встретившись со старым ненавистным врагом, напряженно замерла. "Эй, ты выродок!" - откуда-то сбоку издалека крикнул маг, дополнительно пустив молниевый шар в огромного монстра, просто так чтобы разозлить его. Стеклянный великан, как обычно снося все на своем пути, бросился как пес, сорвавшийся с цепи. Маг исчез, перейдя в сумерки, красный гигант врезался в землю и кубарем прокатился по ней, влетев в горящий дом. Фросрей снова и снова возникая в разных местах, дразня эту дикую неосознанную тварь, исчезая у нее буквально из-под носа, привычно приводил это существо в бешенство. Красный гигант, быстро рассвирепев, гоняясь за магом издавая протяжные неописуемые стоны, разнес множество каркасов оставшихся от сгоревших домов уничтоженного городка. Голос Ортопса звучащий из его груди пел колыбельную, пытаясь хоть немного успокоить этого взбесившегося гиганта. И вот, как и до этого, вопреки успокаивающей колыбели Ортопса огромная непонятная тварь, не сумев поймать мага, разрываясь от кипящей внутри злости, издала протяжный мучительный стон. Его стеклянная броня начала растекаться, испаряться красной газообразной материей. Это его безумное клокочущее в черной душе зло не получая удовлетворения стало изнутри разрушать его самого. Маг снова возник неподалеку среди клубов дыма, огромная тварь, болезненно мыча, бросилась за ним, провалившись в подземный этаж одного из сгоревших домов. Жалобно заскулив огромный распадающийся на глазах гигант, вырвавшись из огня, бросился бежать, громко топая огромными тяжелыми лапами. Маг, возникая у него на пути, нанося удары, без труда своим клинком разрезал его разваливающееся красное стекло, клоки которого разлетались пеплом. Тварь, из последних сил разогнавшись, взмыла в воздух и растворилась в ночной темноте. Старый маг вышел из сумерек, про себя попрощавшись со своим единственным фактически другом, которого ему подарила безумная жизнь.
Артэоны изрядно поднапрягшись, все же сумели замолчать произошедшее в маленьком неприметном городке, минувшей ночью ставшем местом схватки мага и Ортопса. Из показаний чудом выживших очевидцев, слушая безумные бредни о призраке, возникающем из дыма, артэонские военные следователи понимали, кто устроил бойню. Тем более несколько человек не в силах верить своим глазам, смирившись с тяжелой реальностью, открыто говорили о том, что это защитник и покровитель Эвалты маг Фросрей устроил пожар и принялся убивать людей в расползающихся клубах дыма. Чтобы пока избежать тяжелых последствий, жуткую правду было решено от толпы скрыть.
Красавица Злата, названная в честь прабабки, солнечным днем шла по армидейским улицам к своей теплице, в которой на общественных началах, фактически для своей души выращивала разнообразные цветы. Уже по отработанному сценарию маг сначала возник в переулке. При виде нее на его сердце устало встрепенулась старая рана. Возникнув на крыше дома, с высоты он наблюдал ее несколько минут, просто наслаждаясь. Это было похоже на мазохизм, потому как отдавалось самой настоящей болью, однако возможность увидеть эту красоту перевешивала все. Появившись за большой витриной одного из кафе, закрытый шторой, пока она проходила мимо, он разглядел ее во всех подробностях. Она укоротила волосы, подровняла кончики, сегодня почему-то надела джинсы, проигнорировав положенный плащ. Все эти новые подробности ее обычной жизни вызывали у мага теплую улыбку.
Работая в ботаническом саду в центре города, она разговаривала с цветами как с живыми, бережно рассаживая их по горшкам. Старый маг возник у нее за спиной. Пока он набирался смелости, она его заметила, безумно испугавшись едва ли не взвизгнув. Обреченно посмотрев на нее, он только тяжело вздохнул.
- Я... это... - заготовив целую речь, желая излить ей свою мучающуюся душу, рассказать обо всем на деле он не мог выдавить и слова. Кажущаяся оправданной в теории на деле эта идея оказалась диким бредом. Он возненавидел себя за то, что вломился сюда. Она же наоборот, набравшись смелости, приготовилась к серьезному разговору. В ее глазах он был не только Фросреем Хранителем Армидеи. О своем тайном наблюдателе, который думал, что остается незаметным она уже давно знала. Она отряхнула фартук, сняла перчатки. Совсем его не боясь, подсознательно ощущая свою пожизненную с ним близость, глазами полными сочувствия она говорила: "давай просто начни".
- Знаете... Сегодня ночью будет буря. Грянет самый настоящий ураган. Прошу вас ради вашего же блага, сегодня оставайтесь дома, с родными и близкими. Прошу послушайте старого мага, - сказал он, послав все к черту. От всего этого оставшись опустошенным, он ушел, едва зайдя за угол беззвучно растворившись. Она же бросившись за ним, удивленно замерла, не понимая, куда он делся.
Ночью старый маг возник в своей армидейской башне. Сначала он решил провернуть последнюю в своей жизни авантюру. Сняв осточертевшие бусы, от которых на шее осталась обугленная борозда, вздохнув с облегчением, он почувствовал, как безумное чудовище встрепенулось в своей клетке где-то в подземельях. Взяв оригинал бус в одну руку, в другой он держал точную их копию, на днях тайком заказанную у одного умельца в людском Закхале. Оригинал проклятых бус растворился у него в руке. Из-за разрушения формы жуткое проклятие в виде черного дыма заволокло комнату. Маг, вступив в противостояние с материей Тьмы, выстояв, сумев усмирить ее, заставил этот черный дым вселиться в копию бус, которую держал в руке, от чего та почернела, стала тяжелой. Он перенес силу дарующую власть над человеком-волком из одних бус в другие. Одев новые Бусы на шею, снова почувствовал чудовище, все работало как надо. Он сам не понимал, как рисковал, ведь в случае ошибки контроль над чудовищем мог быть потерян навсегда. Но все прошло удачно, и теперь проклятие было закреплено не за вещью, а за набором параметров, которыми вещь должна обладать, чтобы обрести силу. Теоретически теперь Бусы Таргнера может изготовить любой знающий чертежи и в идеальной точности сумевший воспроизвести оригинал, совершив потом определенный ритуал. Так магу было спокойнее.
Перестраховавшись на случай если что-то пойдет не так, он избавился от последних Бус, не оставив копий, фактически даровав Проклятию свободу. Спустя минуту город огласила тревожная сирена, затем и жуткий протяжный волчий вой. Старый маг, закрыв глаза, мог только шепотом умолять артэонов простить его, беспомощно сжавшись в темноте своей башни. Поднявшись в жилую комнату на вершине башни, облачившись в новый белый плащ, наглотавшись вина, оставив свой дневник в центре стола в котором со всеми попрощавшись, в последних строках умолял простить его старого дурака. По его воле ставни окон башни открылись, внутри зажглись все фонари и свечи, зная, что армидейцы увидят это, он звал их к себе в гости. Достав из сундука специально заранее подготовленный меч, сжав его в руках, он сел на пол посреди комнаты. Он решил самостоятельно отречься от магии, вернее своеобразно извергнув волшебную силу из своего тела использовать ее, чтобы спасти безвыходное положение, не для себя, а для окружающих. Маги могли такое, отказываясь от своей силы направляя весь ее поток в определенное русло совершить что-то невообразимое, даровать миру неописуемое невозможное чудо. Некоторые маги от всего устав просто растворяли свою мощь в пространстве, и тогда волна великой благодати проносилась по миру, все живое преображалось, излечивалось от болезней и прочих проблем. Или же направляя поток своей силы, могли изменить что-то в этом мире, спасти всех от чего-то. Например, почитаемый Фросреем маг Протерей излив свою силу из себя ее белым потоком, ударившим в небеса, зажег угасающее солнце этого мира. В темные же времена для создания оружия способного всех спасти могли направить свою силу в некий предмет, породив невероятный по мощи артефакт. Магическая сила - величайшая ценность, что когда-либо присутствовала в руках человека, отказаться от нее оставшись простым смертным, было невероятно тяжело, Фросрей же сделал это не задумываясь.
