На английском Карманов опозорился, неправильно просклоняв местоимение, зато на следующем, уроке украинской мовы, понял, что появился шанс прославиться: Сережины родители приехали в Красноперекопск из Чернигова и украинский язык бытовал в семье наравне с русским.

Учительница Татьяна Ивановна показала, как пишутся новые слова, а когда до окончания урока оставалось десять минут, велела четвероклассникам самостоятельно написать на обложке тетради свою фамилию, класс и название школы, и сдать тетради для проверки.

Загородившись локтем от пытающегося подсматривать соседа по парте, Сережа быстро выполнил задание, первым отнес тетрадь учительнице и, бросив гордый взгляд на Настю, вернулся на место.

Следующего урока украинского Сережа ждал с нетерпением, представляя, как, указав на ошибки одноклассников, Татьяна Ивановна отметит Сережину грамотность и тогда, в ореоле завистливого восхищения, можно будет подойти к Насте и предложить помощь в овладении украинским. Сережа уже видел, как Настя сидит в его комнате, пьет чай с пожаренными мамой пирожками, а Сережа, снисходительно игнорируя Настино восхищение, объясняет языковую премудрость.

Как Сережа и предполагал, Татьяна Ивановна начала урок с разбора допущенных ошибок, оказавшихся даже у отличника Стаценко.

— Тількі два учня надписали свої зошити без помилок, — Татьяна Ивановна подняла над головой две тетради, — Це Анастасія Віник, приїхавшая до нас зі Львову, і якийсь новий учень, про якого на минулому уроці староста мені не доповів. Хто це: Сергій Кишеня із Червоноперекопайська? Піднімись, будь ласка!

Сергей растерянно поднялся из-за парты.

— Ты, Карманов? — от изумления Татьяна Ивановна заговорила на русском языке. — Но названия и фамилии при переводе не меняются, я обращала внимание, ты, наверное, прослушал.

— Наверное, — слезы выступили из Сережиных глаз: он старался не вслушиваться в насмешливые реплики одноклассников.

— Тихо! — прикрикнула Татьяна Ивановна. — Сідай, Карманов! І будь уважніше!

Багровый от стыда, Сережа сидел, думая, куда сбежать от всех, и прежде всего от Насти, на переменке.

Прозвенел звонок; Татьяна Ивановна вышла из класса. Увидев, сколько насмешливых лиц повернулось в его сторону, Сережа обхватил голову руками и уткнулся в парту.

— Эй, Кишеня! — голос Стаценко.

— Из Червоноперекопайска! — это, конечно, Басов.

Хохот заполнил Сережины уши: смеялись все, даже девчонки.

— Как вам не стыдно! — неожиданно прозвенел Настин голос. — На себя посмотрели бы!

Сережа удивленно поднял голову: рядом с его партой стояла Настя и под ее сердитым взглядом смех стихал, словно его выключали.

— Действительно! — громко сказал Петренко. — Привязались к пацану!

— Послушай! — Настя обернулась и Сергей словно утонул в ее глазах. — Давай вместе украинским заниматься? Согласен?

— Да! — прошептал Сережа и понял, что означает слово «счастье».

ДИПЛОМАТКА

— Я, мамочка, всегда знала: ты меня не любишь, но чтобы так сильно! — десятилетняя Юля, закусив губу, уткнулась в стенку.

— Доченька, почему ты так решила?! — всполошилась мама. — Когда я тебя не любила?

— Сегодня утром. Я тебе жаловалась, что заболела, а ты не поверила! А Ванечка чихнул несколько раз, — и в больницу повела.

— Но температура у тебя нормальная: два раза измеряли, — оправдывалась мама. — А Ванечка третий день чихает и кашляет: врач подтвердил, что у него простуда. Юля, ты плохо к нему относишься, хотя он — твой младший братик!

— Ну и что?! — оторвавшись от стены, негодующе возразила Юля. — А кто вчера моего Мурзика, привязав к веревке, с балкона бросал и летать учил?

Котик так кричал, что соседи прибежали. А ты Ванечку только в угол поставила, хотя я ремешок принесла. Зато меня, когда в субботу тарелку уронила, два раза полотенцем ударила.

— Но я Ваню тоже отшлепала, когда супницу разбил. Если я не буду вас наказывать, то каждую неделю посуду покупать придется. А мы с папой не так много зарабатываем!

— На детей денег жалеть нельзя, сама папу упрекала, — парировала Юля. — Пока я маленькая, вы должны меня кормить и одевать, чтобы я была вашей опорой в старости. Правильно?

— Конечно! — согласилась мама.

— Тогда почему у тебя три платья, а у меня только два? — обличающим тоном спросила Юля. — На меня, между прочим, Вовка из параллельного класса засматривается, мне красивой ходить надо.

— Но я не знала, — смутилась мама. — Вовка, Вовка… Лопоухий такой?

— Ну и что? Зато глаза голубые и отец на машине в школу подвозит.

— Хорошо, поговорю с папой, — сдается мама. — После аванса пойдем в магазин… Да, так что с температурой? Ты вправду заболела?

— Хотела, но передумала, — поморщилась Юля. — Учти: если платье не купишь, месяц болеть буду. Поняла?

— Да! — вздохнула мама, подумав, что по дипломатическим способностям ее дочка намного опережает родителей.

ОБМЕН

Вовка знал, что у него очень умная бабушка. Он слышал об этом от родителей и не удивлялся, когда в редкие приезды бабушку поселяли в лучшую комнату и папа, любивший командовать, слушал бабушку с удивлявшей Вовку почтительностью.

Еще бабушка должна была купить Вовке красивый импортный велосипед. Об этом ему никто не говорил, но, если у родителей постоянно не хватает денег, то кто, как не бабушка, должна позаботиться о внуке?! И, услышав от мамы, что бабушка продала теленка, тут же объявил, что через неделю, после окончания четвертого класса, поедет к бабушке в село Зыбино.

Он догадывался, для чего бабушке нужны деньги.

В Зыбино Вовку отвезла мама. Закрывшись с бабушкой в комнате, она долго о чем-то говорила, потом забежала в гости к школьной подруге и вернулась в город.

У бабушки было интересно. Вовка приезжал сюда давно, еще маленьким — после первого класса, — и теперь с удовольствием заглянул в сарай, полазил, вымазав брюки и туфли, по огороду, объяснил корове Буренке, для чего у нее забрали теленочка, и почти подружился с кудлатым и сердитым Полканом. А вечером, сходив с бабушкой в магазин за конфетами, с удовольствием попил парного молочка и заснул в пахнущей травами постели.

Сверстников в ближайших дворах не оказалось, а с семиклассницей Аней, задавакой и воображулей, Вовка дружить не хотел. Он ждал, когда бабушка займется главным — тем, из-за чего он сюда приехал, — и, подсмотрев, как бабушка, положив в сумку пачку денег, куда-то собралась, заявил, что будет ее сопровождать. С сомнением посмотрев на внука, бабушка подумала и согласилась.

Вовка удивился, когда они пошли не в сторону магазина, а на соседнюю улицу, но решил молчать. Дойдя до зеленой калитки, бабушка толкнула ее и зашла во двор; Вовка последовал за ней. Сидевшая на скамейке симпатичная девушка с заплаканными глазами кинулась им навстречу и обняла бабушку:

— Как я ждала вас, Ирина Владимировна! Объясните родителям, вы с детства дружите, они вас послушают. Только на вас и надеюсь, помогите!

Очень прошу!

— Да, Верочка, помогу!

Поцеловав девушку в щеку, бабушка обняла ее и повела в дом, кивком головы предложив Вовке идти рядом. Встретившие их худощавый мужчина и черноволосая женщина с тревогой взглянули на бабушку.

— Делайте, как договорились! — спокойно сказала бабушка. — Веру — бабушка подтолкнула девушку вперед — заприте и несколько дней из дома не выпускайте. Смотрите, чтобы глупостей не наделала. А я улажу остальное.

— Спасибо, Ира! — мужчина подошел к девушке. — Пойдем, дочка!

Девушка отпрянула в сторону и с ужасом посмотрела на бабушку.

— Как вы могла? Моя крестная мать — и так меня предать! Ненавижу вас, ненавижу!

И залилась слезами.

Бабушка молча повернулась и, взяв ошеломленного Вовку за руку, вышла во двор.