Ой, смотрите, как я покраснела!

— О, Селестия, а мне такое даже в голову не приходило, — пробормотала Глори и оборвала ехидный комментарий Скотч, засунув ей в рот градусник. Мне вдруг стало страшно за моё заднее место.

— Шутки в сторону. Я по-прежнему полна решимости помочь Рампейдж. Где она? — поинтересовалась я, чувствуя лёгкое беспокойство.

— Лакуна забрала её вместе с Бу к себе в комнату, — ответил П-21. — Рампейдж продолжает периодически менять личности. И Лакуна просто левитирует её в воздух, когда та впадает в ярость. По крайней мере, сейчас, пока она такая маленькая, с ней легко справится.

— Рампейдж ведь не пытается навредить Бу? — спросила я, начиная волноваться ещё сильнее.

— Нет. Очевидно, три из её личностей считают Бу своей дочерью или ещё какой родственницей. Не удивительно, что Рампейдж, выходя из одержимого состояния, путается в реальности. Словно помнит одни события и не имеет ни малейшего понятия о других, — спокойно пояснил П-21.

Я вспомнила свои ощущения после воскрешения, уверенность, что со мной что-то произошло, пока я была по ту сторону. Что-то жизненно важное и неправильное, чего я не могла вспомнить, как ни напрягалась.

«Души, живущие в ней, после смерти уже не имеют собственной памяти», — прошелестел у меня в голове мысленный голос Лакуны. — «Когда они проявляются, то резервируют для себя небольшую часть разума Рампейдж. Некоторые из них способны повторно получать к ней доступ, лишь используя Рампейдж в качестве провайдера. Другие, вроде Ангела, как-то научились самостоятельно возвращаться к этой памяти и использовать её в своих интересах».

— Лакуна, это мне ничего не объясняет, — произнесла я вслух, и все дружно с удивлением посмотрели на меня. Разумеется тут же сработал мысленный блок, поставленный Богиней у меня в голове, останавливая меня от дальнейших разъяснений. Я натужно рассмеялась и произнесла со смущением: — Простите. Лак болтает у меня в голове. — И… это всё, что мне удалось выдавить из себя. Глори недоумённо нахмурилась, и я быстро добавила: — Серьёзно. Ничего больше. Всего лишь странная прихоть аликорна!

«Я просто имела в виду, что твоя идея может сработать. Изучая воспоминания душ об их смерти, мы смогли бы собрать воедино картину того, как появилась Рампейдж», — пояснил голос Лакуны у меня в голове.

«Интересно, если души не помнят ничего, что произошло после их смерти, почему Рампейдж не теряет воспоминаний каждый раз, когда погибает?» — спросила я, напрягая мозг.

«Полагаю, талисман восстанавливает её мозг в состоянии на момент гибели, сохраняя практически все из её самых свежих воспоминаний». — Затем Лакуна замолчала, и пауза продлилась достаточно долго, чтобы мои нервы натянулись до предела. — «Это также может служить сигналом, что твоя теория о Рампейдж, как о реальной кобыле из плоти и крови…»

«Это единственная теория, которую я принимаю», — мысленно оборвала её я. — «И если мы не найдём доказательств в её пользу, то будем продолжать искать до тех пор, пока нам не повезёт. Это как с наукой. Нет результатов — лги, пока они не появятся».

«Наука работает совсем не так, Блекджек», — парировала Лакуна с беспредельным терпением в голосе.

— Так работает наука о дружбе, — рассеянно произнесла я вслух. — Иногда, чтобы помочь друзьям, приходится лгать им. По крайней мере, до тех пор, пока они не будут готовы принять правду. — Я покраснела и с виноватым видом почесала затылок. — Извините. Просто мысли вслух.

Я ожидала от своих друзей укоризненных взглядов. Скотч Тейп просто сердито сдвинула брови.

— Ага. Но это ж просто бред сивой кобылы, Блекджек. В смысле, твоими стараниями, у меня до сих пор в голове большая чёрная дыра. Я по-прежнему чувствую себя… ну, ты в понимаешь… неуютно в присутствии машин и прочих приспособлений. Это раздражает.

Ещё бы, ведь Богиня запретила мне рассказывать ей о чём-либо. Глори и П-21, уставившиеся друг на друга, выглядели чуть более встревоженными. Полагаю, они, вероятно, предпочли бы оказаться как можно дальше от Рампейдж, когда ей откроется правда.

Смиритесь. Рампейдж — настоящая пони, и ничто не сможет убедить меня в обратном. Я просто должна найти способ доказать это и ей самой. Но если я всё же ошибаюсь… Что ж… У меня уже есть определённый опыт в том, как портить отношения. Думаю, Рампейдж с Глори смогут организовать клуб по интересам или что-то в этом роде.

Я решительно поднялась на ноги и посмотрела на своих друзей. Глори обречённо вздохнула и улыбнулась мне.

— Идём. Посмотрим, удастся ли тебе ей помочь.

Я криво усмехнулась в ответ.

— А если я всё испорчу…

Глори ответила твёрдым, но тёплым взглядом.

— Не сомневайся…

С того места, где расположилась Скотч Тейп, воссоздающая свои чертежи, уничтоженные дождём, раздался протяжный стон.

— Не могли бы вы уже отправиться помогать Рампейдж или опять предаваться своим любовным утехам, а? Тут кое-кто пытается работать!

Я засмеялась и кивнула, награждая Глори ещё одним поцелуем, а затем посмотрела ей прямо в глаза.

— Я так тебя люблю.

— Знаю. Я тоже люблю тебя, — ответила пегаска, а затем, после секундной паузы, добавила: — Но всё ещё сержусь на тебя. Так что, когда ты закончишь… — Она погладила меня по щеке, и Скотч Тейп снова застонала от досады.

П-21 лишь тихо рассмеялся.

— Не мешай им наслаждаться своим романом, Скотч.

Оливковая кобылка пренебрежительно фыркнула.

— Да мне до лампочки. Это, возможно, и не продлится долго. Зная Глори, я уверена, что эти игры им наскучат очень скоро.

— Ты просто завидуешь, — заявила Глори, прижимая меня к себе и показывая язык кобылке. Скотч вытаращилась на неё и густо покраснела.

— Нет… не правда! — с жаром ответила она. — Если я захочу, то вмиг заведу себе подружку. Здесь и жеребят полно, которые были бы не прочь замутить со мной.

Моментально вскипев, Глори повернулась к П-21.

— И ты будешь вот так просто сидеть и… и…

— А что? — непонимающе уставился тот на неё. — У неё есть контрацептивный имплантат.

Глори тут же уселась на любимого конька, начав читать младшей кобылке лекцию о том, что в сексе нужно правильно расставлять приоритеты, и что Скотч вполне может потерпеть с этим до свадьбы. Та не замедлила поинтересоваться, что такое свадьба. Если честно, я и сама не до конца понимала значение этого термина. Виновато улыбнувшись П-21, я поспешила удалиться и направилась к Рампейдж. Дойдя до двери её комнаты, я тихонько постучала, а затем осторожно проскользнула внутрь. А спор в гостиной, между тем, быстро переходил на повышенные тона, слово за слово достигая такого уровня, который я уже не в силах была выносить.

Закрыв дверь, я посмотрела на кобылку, лежавшую с кислым видом на своей кровати. Боль, написанная у неё на лице, была столь неприкрытой, что мне захотелось просто обнять её и пообещать, что всё будет в порядке. Поблизости стояла Лакуна с чёрным обручем реколлектора и пластиковым пакетом, в котором покоилось с полдюжины стеклянных шаров.

— Не спрашивай, как у меня дела. Ответ тебе не понравится. Чего ты хочешь, Блекджек?

Я посмотрела на Лакуну.

— Она тебе разве не рассказала?

— А то. Ты хочешь покопаться как следует в моей черепушке и отыскать кое-какие воспоминания, принадлежащие душам внутри меня. Затем поместить их в этот… как его… реколлектор. Единственное, чего я не могу понять, зачем тебе это нужно, — угрюмо заявила Рампейдж.

— Ну, я же самая разгеройская героиня Пустоши, — ответила я, улыбнувшись ей. Правда, улыбка моя продержалась не долго. — Разве ты не хочешь узнать, кто ты на самом деле?

— Нет. Не очень, — отозвалась Рампейдж, свернувшись калачиком и опустив подбородок на одеяло. — Лучше оставить всё, как есть.

— Что? — ахнула я. Лакуна лишь устало вздохнула.

— Я серьёзно. Обдумав всё как следует, я поняла, что это лучшее из возможных решений. — Подумать только, она улыбалась! — Рампейдж никогда на существовало. А следовательно, весь тот ужас, что она пережила, не имеет ни малейшего значения. Кому какое дело, если она убила кого-то… кто бы это ни был… — Она всхлипнула, и по её щеке скатилась слеза. — Так что, можешь забрать свои игрушки и оставить меня в покое. Потому что… так будет лучше. Можешь ты это понять? Лучше. Я продолжу сражаться за тебя и всё такое. Но тебе не нужно больше переживать за меня. И никому не нужно.