Я даже и не знаю, был ли этот выстрел сделан по нам, или тому виной стала лишь моя невезучесть, но ракета промчалась едва ли не быстрей, чем я смогла осознать сей факт. И почти столь же быстро воздух наполнился бесчисленными лучами зелёной энергии, из-за того, что Анклав пытался её сбить. Нас засыпало репой, оттого, что Твистер, последовав моему совету гораздо буквальней, чем мне бы того хотелось, нырнула вниз, выходя из области обстрела. Когда она выравняла наш полёт, я высунула из засыпавшей меня репы голову и дико завертела ею по сторонам.

— Куда делась ракета? Они её сбили?

Сбили. Огромное количество дыма и светящихся зеленых частиц сносило в сторону облачного слоя… позади Хищников. Одна ракета и она едва не попала по ним.

— Хрена се. Это было близко, — произнесла Рампейдж.

— Слишком близко, — произнесла я, вздрагивая. — Целились по нам?

— Навряд ли, — ответила Твистер. — Не исключено, что это был пробный запуск. Рада, что они её сбили.

Я прижалась лбом к боку повозки.

— Пугающе, — пробормотала я.

— О, умоляю, — фыркнула Рампейдж, закатывая глаза, — Если ты хочешь действительно пугающее, то подумай об этом: что если эта хрень двигалась не на полной скорости?

— Спасибо, Рампейдж. Огромное спасибо, — проворчала я, не в состоянии выкинуть эту мысль из головы.

* * *

На взлётно-посадочной палубе «Кастелянуса» нас уже ждали. Две дюжины пегасов в силовой броне расположились полукругом вокруг нашей повозки. На этот раз, даже генерал Чайзер надела свою броню. Этот комплект брони был весьма поношенным, а покрывающая его эмаль местами поцарапалась, от реального использования. Единственным декоративным украшением были расположенные в виде крыла, примыкающие друг к другу, три золотые молнии на шлеме, который висел у неё на боку. Она не выступила вперёд, чтобы поприветствовать меня.

— Должна признаться, я не ожидала увидеть тебя снова при таких обстоятельствах.

Зная, что мой ответ будет одним из самых важных за всё это время, я глубоко вдохнула и шагнула вперёд. Двадцать энергомагических орудий загудели в ответ, и я замерла.

— Это ловушка.

— Ммммм, — это было все, что она сказала в ответ, ее губы сжались в тонкую линию.

— Лайтхувс получил доступ к оружейным системам Ядра. Я видела, как они стреляли прямо сквозь укреплённое здание, — произнесла я, смотря на них по очереди. — Слушай. Я не убивала Советника Старгейзер или Директора Стратуса.

Я начала слышать умоляющие нотки в своем голосе, что мне не понравилось. Такой тон я обычно использовала лишь перед тем, как попасть в большие неприятности.

— Конечно, — медленно и спокойно ответила она, — Это именно то, что ты бы сказала, если бы работала с Лайтхувсом, чтобы защитить независимость Тандерхеда.

Вот черт.

— Что?

— Это наиболее логичный вывод, — ответила она тем самым «чрезвычайно грозным» голосом, — Советник Старгейзер была мягкотелой компромиссницей. Директор Стратус был лоялистом. Ты, самая опасная пони, которую я видела за последние десятилетия, пришла с поверхности и убила их обоих. Слухи о клоне Реинбоу Деш пошли в толпе, а затем, ты произнесла замечательную, пылкую речь, которую, выбрав идеальный момент, блестяще дополнил Лайтхувз, обратив город против нас. Теперь, когда мы готовимся отправить наши крылья для осады города, ты появляешься, чтобы предупредить нас о том, что у нашего врага есть огневая мощь, способная нас уничтожить. В результате, мы держимся от города подальше, а сам Тандерхед готовится к гражданской войне. Тем временем, Лайтхувс подготавливает ракеты, способные заразить наши дома ужасающей инфекцией.

— Хрена се, — произнесла Рампейдж, смотря на меня с благоговением. — Это хитро, Блекджек, я имею ввиду, что твой обычный образ действия — просто прорываться через всё, как пьяный брамин, но вот это, это какая-то херня присущая лишь злобному гению.

— Подозреваю, что этот план придумал Лайтхувс, — холодно сказала Генерал Шторм Чайзер, — Признаюсь, меня одурачили первой. Все эти разговоры о правильных поступках. Заявление о том, что ты не солдат. Довольно убедительно. Ты гораздо больше, чем просто пешка, Блекджек. Ты королева, и я буду дурой, если не удалю тебя с доски.

Почему все проводили параллели с шахматами? Я даже не играла в эту игру!

— Тогда какого черта я вернулась сюда лично? — возразила я.

— Излишняя самоуверенность? — ответила мне Шторм Чайзер, слегка нахмурившись. — Или, возможно, ты изыскиваешь удобный случай чтобы убрать меня с доски. Точно так же как Старгейзер и Страт…

Я села, запрокинула голову, и закричала так громко, как только могла. В этот крик я вложила недели разочарований, досад, и простое отвращение ко всему, что я пыталась сделать.

— Я пытаюсь спасти ваши ёбаные жизни! И их жизни! Всех, кого могу. Это единственная причина из-за которой я еще не сошла с ума с тех самых пор, как покинула свое Стойло! И знаете что? Я начинаю думать, что Рампейдж была права! — Полосатая пони моргнула в удивлении, когда я начала ходить, игнорируя нацеленное на меня оружие. — «Какой хренью она занимается?» подумаете вы через некоторое время, и в конце концов поймёте чем именно! Я до сих пор пытаюсь спасать пони, но каждый раз херю всё! Мой дом! Медицинский Центр Флаттершай. Зебры. Капелла. Дважды! Мне следует поступать так, как советует Рампейдж: стараться убивать всех встречных пони, чтобы в конечном итоге спасти всех пони! Моя некомпетентность спасет Пустошь! — Я указала копытом на генерала. — Все, что я хочу сделать — это спасти ваши жизни, и жизни каждого пегаса, попавшего под перекрестный огонь! Поняла? Это моя мотивация. Ты обвиняешь меня в сговоре с Лайтхувсом, когда чума, которую он использовал, заразила моё стойло. Мне пришлось убить их при помощи отравляющего газа! Всех кого я знала! Я не хочу, чтобы кому-нибудь снова пришлось пройти через такое! Так что засунь свои чертовы подозрения куда подальше и давай сотрудничать, ибо в противном случае мне не останется ни чего иного кроме как прибегнуть к плану Рампейдж, после чего мы все окажемся в жопе!

Генерал сжала губы, просто смотря на меня очень долгую и тихую минуту. Рампейдж ждала, словно стальная ловушка, готовая запустить себя на каждого и начать устраивать беспредел. Наконец, генерал сказала медленным и спокойным голосом.

— Ты либо самый ловкий и наиболее опасный агент разведки из всех с которыми мне довелось встречаться, либо самое невезучее мулье отродье в истории Эквестрии. Или даже хуже, ты одновременно можешь быть и тем, и другим.

Она опять замолчала, на ещё одну долгую минуту.

— Секретари, — сказала генерал медленно и спокойно. — Секретарей убили.

Я моргнула от столь резкой смены темы разговора, когда генерал отвернулась.

— Убийство охранников — это одно. Это можно понять. Убийство Стратуса тоже. Но зачем тебе убивать секретарей в офисе? Это что-то, что я не смогла понять. Системы наблюдения и реагирования были отключены, обе. Так зачем убивать секретарей если они даже тревогу поднять не способны? Это заняло время, давая Стратусу шанс уйти или дождаться прибытия помощи. Но кто-то их убил. Они устранили всех очевидцев убийства.

— Они не хотели чтобы какой-нибудь оставшийся в живых пони сказал, что это было совершено не мной, — ответила я.

Она закрыла глаза и вздохнула.

— Черт, что мог бы сделать Лайтхувс, если бы он был лоялен…

— Так ты веришь мне? — спросила я.

— Нет, — категорически ответила она. — Но я подозреваю тебя немного меньше, чем раньше. Немного. — Она взглянула на ближайший Хищник через дверь дока. — Независимо от твоих предупреждений, мы вынуждены подвести флот ближе.

— Я уже сказала те… — начала я, но она меня прервала.

— Да, и хоть я настроена скептически, я не собираюсь игнорировать твое предупреждение. Тем не менее, нам нужно подойти ближе, если мы хотим, чтобы у нас был шанс перехватить любую выпущенную из Башни ракету. Есть критический период в пятнадцать секунд, когда ракета ускоряется, и тогда мы можем сбить её раньше, чем она разовьет максимальную скорость. Иначе, шанс перехвата резко снижается. И нам ещё нужно усмирить Тандерхед. Нейварро сходит с ума, и я была чрезвычайно «гибкой» в интерпретации их приказов. Один из членов совета требует, чтобы мы бомбили Тандерхед пока он не сдастся. Этот грёбаный старый дурак совершенно не замечает того, что настоящей угрозой является он сам.