— Верно, — сказала я, вставая. — Глори, тащи веревку. Если она не собирается нам помогать, значит, она собирается нам помешать.

Муншедоу уставилась на меня в отвращении.

— Блестяще. И что собираешься завтра сказать моим работодателям в университете? Я ни разу в жизни не брала больничных. А что насчет семей наших слуг? Что ты собираешься сказать им?

Потом она спросила, холодно и презрительно.

— Или ты собираешься просто убить нас?

Я вздохнула. Это становилось намного сложнее, чем я предполагала.

Глори вздохнула, опускаясь, явно побежденная.

— Муншедоу, если ты не собираешься помогать нам…

— О, небеса, конечно же, я собираюсь вам помогать! — сказала она, раздраженно закатывая глаза.

На лицах всех присутствующих в комнате пони, отразилось нешуточное недоумение.

— В самом деле? — озадаченно спросила я.

— Неужели ты думаешь, что я намерена спрятать свою голову в облако, тем самым, позволяя вам, начать осуществление какого-нибудь, придуманного вами же, по-жеребячьи глупого, плана, крах которого приведёт к гибели этой семьи? Нет, — решительно заявила Муншедоу. — Я не допущу того, чтобы ты, твои… друзья… Мать, Отец, или еще какие-нибудь пони, разрушили жизнь Ламбент, Люцент или мне!

Она взлетела, и, ещё раз, ткнула своим копытом в грудь Глори.

— Но не думай, что я в восторге от того, что свалилось на нас из-за тебя, Глори.

Глори глубоко вздохнула.

— Помоги мне с этим, и я уйду, и никогда больше не омрачу твои небеса, — произнесла она, стараясь не разрыдаться.

— О, во имя ясного неба, нет! — возмущённо произнесла Муншедоу, всплеснув передними ногами над головой.

Затем, она схватила Монинг Глори за плечи.

— Ты — часть семьи! И это твой дом. Для разнообразия, начни наконец-то задумываться о том, как то, что ты делаешь, повлияет на остальных. В противном случае, ты будешь в точности как Мать. — Она вздохнула и приземлилась, а затем, прижала кончики крыльев к вискам. — Ух, у меня началась мигрень. Джембори, мне нужен аспирин.

Вместо того, чтобы пройти, примерно, пятнадцать футов до стоящего на столе пузырька, она ждала дворецкого, который, вытащив кончиком крыла две таблетки, принёс их ей. Как только лекарство было проглочено, Муншедоу снова вздохнула.

— Итак, уже поздно, а у меня есть ещё работа, которую нужно закончить, ужин, который нужно съесть и ряд звонков, которые нужно сделать, — произнесла она сварливо.

— Есть ли ещё что-нибудь, что вам нужно мне рассказать, — спросила Муншедоу, по очереди, обведя нас взглядом.

— Нет, — произнесла Глори, отведя взгляд.

— Прекрасно. Дайте мне времени, до завтрашнего утра, чтобы я смогла позаботиться обо всех своих делах, а затем посмотрим, что мы можем сделать для тебя, и твоих друзей. Ах да, мне же ещё нужно будет выяснить, приютят ли Фёзерсы Ламбент и Люсент, если всё станет совсем плохо.

— Ох, Фёзерсы? — простонала Даск. — Они же такие нудные.

— И вероятность того, что их поставят к стенке и расстреляют — близка к нулю. Они влиятельны, как здесь, так и в Нейварро. И я им нравлюсь. А то, что ты не захотела выйти замуж за их сына — не сможет служить оправданием в случае отказа, — решительно произнесла Муншедоу.

Я просто обязана представить её Грейс, если она когда-нибудь спустится на поверхность. Они превосходно поладят!

— Педераст, — безэмоционально пожаловалась Даск.

Муншедоу фыркнула.

— Ох, как будто в этом есть что-то настолько плохое, что из-за этого нам пришлось отменить чудесный договорной брак, — произнесла она, закатив глаза, и, наконец-то, улыбнулась. А затем, повернулась к своему слуге, и хитро спросила:

— На твоё благоразумие можно положиться?

Он склонил голову.

— Да, мэм. Я обязательно добьюсь этого же и от остальных.

— Хорошо, — произнесла Муншедоу, поправляя на своей мордочке очки в черной оправе. — А сейчас, мне необходимо закончить проверку докладов. Прежде всего, следует учитывать то, что с этого дня мы в любой момент можем оказаться на войне, и мне не хотелось чтобы у меня на шее болтались непроверенные домашние задания. Извините меня.

После этих слов, она поднялась и вышла из библиотеки, слуга следовал за ней по пятам.

— Десять Хищников летят сюда для того, чтобы захватить Башню, а она волнуется о проверке письменных работ? — спросила я озадаченно.

Даск кивнула, а затем вздрогнула. Глори вздохнула.

— Она всегда была крайне ответственной. Тем не менее, я… я не знала насколько зла она была на меня. Я думала, что она любит меня.

— Так и есть, Глори, — произнесла Даск с улыбкой. — Она просто с причудами. Если ты ещё не обратила на это внимание, то Муншедоу — перфекционист. Умная, безусловно, но к тому же, ещё и организованная. Помнится, я часами развлекала себя тем, что слегка наклоняла принадлежащие ей картины, а затем, наблюдала, как она доводит себя до безумия. Или затачивала один карандаш чуть сильнее, всех остальных.

— Вот это вот, меня тоже раздражает, — произнесла Глори, нахмурившись. — Ну, раздражало. Но после Пустоши…

— Ага. Но я прямо-таки вижу, как Муншедоу пытается группировать пустые банки в порядке ржавости или чего-нибудь в этом роде, — произнесла Даск, с усталой улыбкой.

— И всё-таки, я не могу поверить в это, она меня наорала. Я и не представляла себе, что Муншедоу способна ругаться, — произнесла Глори уныло.

— Могло быть и хуже. Ты просто никогда не рылась в её столе. По крайней мере, она не пыталась тебя убить, — тихо произнесла Даск. — Кстати, прости за это.

Она потёрла голову, и скривилась:

— Дурацкий перелом костей черепа.

— Исцеляющее зелье не помогло? — спросила Глори, обеспокоенно нахмурившись.

— Весьма помогло. А вот неделя, или две, которые я провела привязанной к медицинской каталке, и допросы, которыми меня донимали половину этого времени, не очень. К счастью, в мой мозг вернулись воспоминания, и он перестал болеть.

— Это нервы в костях и мышцах, или мозговых оболочках. В ткани мозга их нет… — Глори замолкла, встретившись с глупым взглядом своей сестры. — Точно. Прости, болит.

В комнату вернулись Твистер и Бумер.

— И так, каков ваш план для того, чтобы добиться встречи с Консулом? — спросила у Глори Твистер. — То есть, у вас же имеются какие-нибудь семейные связи, или ещё что-нибудь. Верно?

— Честно говоря, я ожидала того, что сотрудники Службы Охраны Тандерхеда постучатся к нам в дверь через пять минут после того, как мы сюда прибудем, — произнесла Глори, почесав затылок.

Мы все уставились на неё в замешательстве.

— Что? — произнесла она в свою защиту, обращаясь ко мне. — Ты исчезла, и направилась в Мерипони, поэтому, я просто подумала, что бы ты сделала на моем месте и осуществила это, когда мы разделились.

— Глори, — произнесла я, печально, — Мои идеи ужасны! Они всегда были ужасны. Во имя Эквестрии, с какой стати тебе это делать?

— Мне жаль, довольна?! — крикнула она мне. — Я — не лидер! У меня нет… чего-то там, что есть у тебя, и что позволяет тебе вытворять всё это. Я просто решила что, прилетев сюда, мы, так или иначе, сумеем связаться с Консулом… Возможно, она решит, что кучка наземников достаточно занимательна для того, чтобы поболтать с ними.

Она склонила голову и съёжилась передо мной, обняв себя крыльями.

— Я знаю, что нужно делать, Блекджек, но я не могу делать это так, как можешь ты. — Она, в конце концов, отвела взгляд. — Ты даже не представляешь себе, насколько я тебе из-за этого завидую.

Даск вздохнула.

— Глори, позволь Муншедоу обдумать это, она не только умная, но ещё и не пропадала неизвестно где в течении двух месяцев. И очень важным пони она нравится больше.

— И каков твой план? — спросила я Даск.

Она взирала на меня с прохладцей. После Желтой Реки, я сомневалась в том, что, в ближайшее время, мы сможем стать друзьями.

— Как только моя голова прекратит пульсировать, я слетаю вниз, чтобы проведать Лайтнинг Дансер и Отца. Мне кажется, что они оба понадобятся нам здесь. Мне нужна Дансер, и я уверена в том, что Тендерхед будет нуждаться в Отце. А там посмотрим, — ответила она — Я должна быть состоянии лететь в течении тридцати секунд без того, чтобы головокружение превращало окружающий меня мир в блеватрон.