– Опаздываешь! – услышала я рассерженный голос.

– Извини, Гленда.

– На этот раз не прокатит, Сонни.

Моя начальница, высокая широкоплечая брюнетка с короткой стрижкой-бобом, в очках «кошачий глаз», вышла из-за автомата попкорна. По ее хмурому лицу и вздувшимся на тонкой шее венам я догадалась – вернее, предположила, – что она, вероятно, сердится.

– Мы только начали показ нового документального фильма про морских черепах, такой ажиотаж, а ты оставила нас без рук.

Я выглянула в окно. На парковке стояло от силы машин шесть:

– Ажиотаж? Серьезно?

– Сегодня пятница.

– Но на часах только половина четвертого.

– Нет. В половине четвертого ты должна была находиться на рабочем месте. Сейчас уже почти четыре.

– Гленда…

– Мне это надоело, Сонни. Это у тебя уже вошло в привычку. В последний раз, когда ты опоздала, я сказала тебе, что, если это повторится, ты будешь уволена.

Да, говорила. Но я почему-то решила, что она это не всерьез. Гленда тысячу раз грозилась уволить Грейди, одного из моих напарников, но он до сих пор работает. Я действительно думала, что невозможно быть уволенным из такой дыры, как «Cindependent».

– И кроме того, ты являешься в таком виде! Посмотри на себя, Сонни. Ты же насквозь мокрая. Кто захочет брать еду из твоих рук?

– Прости, Гленда. У меня сломалась машина, и телефон не работает. Я пыталась вызвать помощь, но тут начался дождь…

– Стоп. Твоя ложь больше не выглядит убедительной.

– Но я не лгу! – Во всяком случае, на этот раз.

– Почему я должна тебе верить? – спросила Гленда.

Я не могла придумать ответ. Весь год, что я работала в кинотеатре, я врала. И врала безбожно. Да, я отскребла жвачку со всех сидений во втором зале… Нет, я не плюнула этому придурку в газировку… Я опоздала, потому что у моего дедушки случился сердечный приступ. Не волнуйтесь, он уже в порядке! У Гленды действительно были причины не верить ни единому моему слову.

– С меня довольно, Сонни, – сказала она. – Ты уволена.

– Но я… Мне очень нужны деньги. – И вновь я говорила только правду. – Сейчас как никогда.

Выражение ее лица смягчилось, но лишь чуть-чуть:

– В таком случае ты, наверное, проявишь больше ответственности на новом месте работы. – С этими словами она повернулась и удалилась в свой кабинет.

Мне пришлось воспользоваться мобильником Грейди, чтобы позвонить Эми. Клавиатуру покрывал тонкий слой сливочного масла, и я держала трубку на расстоянии от лица, чтобы не испачкаться. Эми еще не успела добраться до Гамильтона, поэтому просто развернулась и поехала обратно к кинотеатру.

Я ждала ее на улице, под дождем. Если бы осталась ждать внутри, все могло кончиться тем, что я бы попросту разнесла чертов аппарат для попкорна. Не потому что меня уволили. Кому нужна эта дерьмовая работа? То есть мне она была нужна, но не в этом дело. Меня взбесило не увольнение, а все вместе взятое. Ссора с мамой, гребаный мобильник, заглохшая машина, этот ужасный день и моя треклятая жизнь.

Да, я скулила и жаловалась на свое вечное невезение, как и положено тинейджеру. И поскольку, если верить Эми, я питала слабость к драматическим эффектам, существовала некоторая вероятность того, что, задержись я в кинотеатре, не исключено, что я вылила бы Гленде на голову вишневый слаш[4]. В конце концов, разве не об этом я мечтала с самого первого дня работы?

Но во мне еще не умерло чувство собственного достоинства – пусть и местами искореженное, – и я не стала поддаваться подростковому гневу.

– Ты в порядке? – спросила Эми, когда несколько минут спустя я забралась на пассажирское сиденье «Лексуса».

Вот еще одно доказательство ее бесконечной любви к бестолковой подруге – уже во второй раз Эми разрешила мне, насквозь промокшей, забраться в ее роскошную машину. И даже не поморщилась.

– Лучше не бывает, – сказала я. – Давай поскорее уберемся отсюда. Пожалуйста.

– Спокойной ночи, девочки, – сказала миссис Раш, заглядывая вечером в комнату Эми. – Мы ложимся спать.

– Спокойной ночи, мам, – ответила Эми.

– Спокойной ночи, миссис Раш.

Она улыбнулась нам и скрылась за дверью.

Было начало двенадцатого, и, хотя я уже высохла, переодевшись в удобную пижаму с принтом в виде лягушат, выданную мне Эми, настроение оставалось препоганым. Эми как могла утешала меня, очевидно, не догадываясь, что это бесполезно.

– Как насчет «Джованни»? Итальянского ресторанчика в Оук Хилле? Ты могла бы туда устроиться, – предложила она, когда ее мама ушла.

– Там работает Бренна Стюард. Она говорит, что хозяин пристает ко всем молоденьким официанткам.

– Фу!.. Думаешь, это правда?

– Не знаю, но предпочла бы не выяснять. – Я рухнула навзничь на ее кровать. – К тому же мой едкий сарказм – который тебе, я знаю, так нравится – не всем по душе. И он все осложнит, когда дело дойдет до чаевых…

– Что верно, то верно.

Я мрачно посмотрела на нее:

– Могла бы не соглашаться со мной.

– О, я имела в виду… все тебя любят, Сонни. Я уверена, что твое чувство юмора…

– Поздно, – сказала я. – Надо вовремя валить с корабля.

– Ты найдешь другую работу, – заверила она меня. – Утром моя мама поможет тебе с машиной, и можешь пользоваться моим телефоном, пока твой в ремонте. Мне все равно никто, кроме Уэсли, не звонит. Только ты, но мы всегда вместе, так что…

– Спасибо, – сказала я. – Ты очень добра, и я это ценю. Но сейчас я буду просто упиваться своим горем.

Эми вздохнула:

– Как скажешь.

Я зарылась лицом в подушку и слушала, как она встала и прошлась по комнате. Я слышала, как на письменном столе ожил лэптоп. Я решила, что она села за домашнее задание, но тут…

– Хм, Сонни? Я понимаю, ты занята своей хандрой, но ты должна это видеть. Ты не поверишь.

Я даже не оторвалась от подушки:

– Сколько раз тебе говорить – если нигерийский принц предлагает перевести тебе миллион долларов, не давай ему информации о своем банковском счете.

– Это не то. Райдер Кросс прислал мне письмо.

Я села на кровати:

– И что там?

Я подскочила к Эми и заглянула ей через плечо, прежде чем она успела ответить.

Привет, Эми…

Было очень приятно встретиться с тобой сегодня днем на парковке. Жаль, что из-за ужасной погоды и из-за того, что твоя подруга так спешила, нам не удалось поговорить подольше.

Я фыркнула:

– «Твоя подруга»? Как будто он не знает, как меня зовут. И о каком разговоре идет речь? Ты и двух слов ему не сказала.

– Читай дальше.

Но мне бы очень хотелось пообщаться с тобой. Может быть, мы поужинаем как-нибудь? Я знаю, в Гамильтоне негде вкусно поесть, но в Оук Хилле есть несколько приличных ресторанов. Как ты смотришь на то, чтобы встретиться вечером в следующую пятницу?

– О боже, – сказала я, не в силах дочитать до конца. – Он назначает тебе свидание.

– Я знаю. Только не понимаю, с чего вдруг.

– Может, с того, что ты – красавица? Это же очевидно.

Она вспыхнула.

– Куда менее очевидно другое, – продолжила я. – Почему он решил, что у него есть шанс? Эми, ты должна ему ответить. Скажи, что согласна.

– Что? Но я не хочу идти на свидание с Райдером.

– Ты и не пойдешь. Просто скажешь, что согласна. Подразнишь его немного.

– Я не могу, – сказала Эми. – Это слишком подло.

– Тогда это сделаю я. Подвинься-ка.

– Сонни, прекрати.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – У меня был ужасный день, и мне станет гораздо лучше, если я запудрю Райдеру мозги.

– Кажется, ты собиралась упиваться своим горем?

– Подлянки куда веселее. К тому же он такой болван. Ты и сама это знаешь. Он заслуживает наказания за все, что говорил о Гамильтоне и о его жителях. Позволь мне сбить с него спесь. Ну пожалуйста!