Застегнув последнюю серебряную пуговицу, фон Плауен оглядел себя в зеркале, поправил галстучный узел, тяжело вздохнул, готовясь к дипломатической баталии. Каким бы неряшливым и неопрятным с виду ни был бостонский консул Маркус Стаффорд, как дипломат он мог дать сто очков форы любому, спор с ним будет почище любой баталии. Пускай тут и не прольется ни капли крови, но если фон Плауен проиграет может статься, что в итоге это приведет к куда более кровопролитным и жестоким сражениям. Быть может, сегодня он сбережет жизни сотням, если не тысячам солдат Доппельштерна. На то же рассчитывал, конечно, и Стаффорд, а значит, дипломатическая битва с ним будет очень жаркой.

Плауен протер белоснежным платком лоб, еще раз тяжело вздохнул и направился к выходу из кабинета.

Зал Семи был выстроен в центре Рима. Не так далеко от Закрытого города, как теперь называли Ватикан, который в Последний век был отдельным государством под управлением церкви. Сейчас, когда церковь получила контроль надо всей Террой, Потерянной Землей, он стал центром мира, куда вход всем, кроме клириков высокого ранга, был заказан.

Он был единственным зданием, что выстроили в Риме со времен Побега, только в отношении него Совет магистров пошел на уступку, закрыв глаза на закон, запрещающий делать это. Но с существенными ограничениями.

И вот теперь в одноэтажном здании с семью входами собирались консулы всех государств. Особо стоит отметить, что одни двери почти никогда не открывались. Они предназначались для консула Конфедерации независимых планет, по кандидатуре которого формальное правительство этого псевдогосударства не могло договориться, кажется, с самого образования терранского консулата. Однако отдельный вход, коридор и место за семиугольным столом для него было выделено.

У входа, предназначавшегося каждому консулу, дежурили двое гвардейцев. Плауена встречала пара солдат в форме Тевтонского лейб-гвардии полка, в черных мундирах с золотым аксельбантом и шлемах с пиками на головах. На золотом горжете каждого красовался черный крест с алым кантом и черепом в центре, обозначающий принадлежность к Тевтонскому полку. Им не пришлось вытягиваться при появлении консула, они и стояли так ровно, будто у каждого вместо позвоночника было вставлено копейное древко.

Консул прошел мимо них, как обычно мазнув взглядом по альбионским гвардейцам в неизменных красных мундирах с бобровыми шапками. Те так же не позволяли себе расслабиться, сохраняя каменные выражения на лицах. Плауен миновал недлинный коридор, ведущий в, собственно, Зал Семи, давший название всему зданию.

Оказалось, что явился он не первым, но и не последним. По залу вальяжно прогуливался альбионец в багровом вицмундире. Колонну подпирал консул киберов, не скрывающий своих имплантов. Посланник Тентейтоку - Небесной империи - чьи длинные волосы были собраны в толстый хвост, о чем-то беседовал с полным уроженцем Звездного эмирата, поблескивающего золотыми кольцами на пальцах. Не хватало только бостонца. Представитель Братства по традиции приходил всегда последним и открывал собрание.

Консул фон Плауен едва успел поприветствовать остальных дипломатов, как открылась дверь, и в зал энергичной походкой вошел Маркус Стаффорд. Как всегда пиджак застегнут не на все пуговицы, галстучный узел слегка расслаблен, стрелки на брюках не идеально отглажены. Плауен по традиции обменялся понимающими взглядами с Бенедиктом Дженнингсом - чопорным альбионским консулом.

Стаффорд в своей обычной энергичной манере поздоровался со всеми, крепко пожав руки. Акиль ибн Захран - консул эмирата - потряс толстой, украшенной кольцами рукой, делая вид, что рукопожатие Стаффорда было слишком сильным.

В зал вошел иезуит Маний Сульпиций, председательствующий в Совете Семи. В отличие от представителей остальных орденов, правящих Террой, он не носил белого форменного плаща со стилизованным крестом, определяющего принадлежность к тому или иному ордену, ограничиваясь обычным брючным костюмом с белым воротничком. Маний кивнул всем консулам одновременно и никому в отдельности и жестом пригласил к столу.

Когда все расселись, Маний вежливым, но совершенно безразличным тоном поинтересовался, кто возьмет себе первым возьмет слово. Стаффорд улыбнулся и кивнул фон Плауену, давая тому понять, что не претендует на это право. Консул штернов кивнул в ответ и поднял руку, объявляя о том, что хочет выступить первым.

- Варварское вторжение конфедератов, - начал он свою пламенную речь, - стало лишь предлогом для наших соседей. На каком основании на территорию Свободного государства Бавария, входящего в состав нашей империи, - Плауен сделал ударение на последних двух словах, - были высажены полки Соединенных планет? И среди них два полка знаменитых на всю Галактику Техасских рейнджеров. Славящиеся своей жестокостью, они учинили подлинную резню в Мюнхене! Цель ее вполне ясна и даже очевидна. Вы стремились захватить Ландтаг и Штатсрегирунг - Земский сейм и Государственное правительство, - пояснил он для тех, кто не был знаком с внутренним языком Доппельштерна, хотя вряд ли среди консулов были такие. - Бавария не зря называется Свободным государством, там нет генерал-губернатора, и все политические вопросы уполномочены решать именно те два органа власти, о которых я уже упомянул. А также президент-министр, как глава исполнительной власти планеты. Надо ли упоминать, что в ходе чудовищной по своему масштабу и жестокости резни, учиненной рейнджерами в Мюнхене, большая часть депутатов и чиновников погибли. Президент-министру только чудом удалось скрыться, что стоило жизни его охране.

Плауен остановился перевести дух после длинной тирады, чем тут же воспользовался Стаффорд.

- Прошу прощения, - сказал он, подняв руку, - вы весьма красочно обрисовали нам предполагаемые зверства Техасских рейнджеров, указав на некие цели. Но о самих загадочных целях, преследуемых якобы моим правительством, не обмолвились ни словом. По вашему мнению, они настолько очевидны, что о них не надо говорить.

- Они вполне очевидны, - согласился с ним фон Плауен, готовый к такому повороту. - Свободное государство Бавария, как явно следует из его названия, обладает рядом вольностей, дарованных кайзером, в их числе и право выхода из состава империи по ряду причин. Одной из них является тот факт, что империя не смогла защитить Баварию от внешней агрессии.

- Значит, вы хотите сказать, - сделал вид, что делает вывод, Стаффорд, - что атака рейдеров Фронтира была инспирирована Соединенными планетами, чтобы устроить отчуждение Свободного государства Баварии от Доппельштерна? Весьма смелое предположение. Позвольте узнать, герр консул, на чем оно основывается?

- Флот Соединенных планет оказался на расстоянии одного перелета от Баварии, - сказал фон Плауен, у которого был готов ответ, наверное, на каждое возражение бостонца, - не смотря на то, что согласно международным стандартам космические соединения не должны находиться на расстоянии не менее двух перелетов от границ сопредельных государств.

- Шестой флот Соединенных планет, - резонно возразил ему Стаффорд, - находился в данном квадранте с уведомления Доппельштерна, и согласие на его присутствие было получено. Этот район необитаем, а потому подходит для учений, которые, собственно, и проводились.

- Весьма своевременно, - позволил себе улыбку консул Дженнингс, однако этот жест вовсе не выражал его поддержку. Плауен был слишком опытным дипломатом, чтобы купиться на него.

- Кроме того, - добавил консул штернов, - уведомление о вашей высадке на поверхность Баварии пришло через двенадцать часов после начала самой высадки. Как вы можете прокомментировать этот факт, консул?

- Межзвездная гиперсвязь еще далека от совершенства, - развел руками Стаффорд.

- Однако, - с нажимом произнес фон Плауен, - это не помешало вам высадить десант на территорию сопредельного государства, даже не дождавшись подтверждения получения вашего сообщения о помощи нашему государству.