========== Сны прошлые ==========
Комментарий к Сны прошлые
Сиань - город в Китае.
Я расписала историю родителей Адриана подробнее, потому что пока про них ну совсем мало (сама не ожидала от сбя). И вообще, я художник, я так вижу :D
Молодой Том Дюпен http://s008.radikal.ru/i303/1705/ec/227445bfd577.jpg
Молодая Сабина Чен http://s03.radikal.ru/i176/1705/40/3cf292197024.png (на самом деле это, кажется, Маринетт, но я думаю, что они могли бы быть очень похожи :3 Только представьте её с прической Сабины :3)
Маленький Адриан и мама http://s009.radikal.ru/i309/1705/e5/ae46718b5c28.jpg
Анна Бонне* (Bonnet (Бонне) От фр. bon - “добрый, хороший” + уменьшительный суффикс) - я придумала фамилию сама, просто покопалась и подобрала ту, что мне понравилась
Маленький Адриан и папа http://i075.radikal.ru/1705/2b/d860250e1bb0.jpg
Габриэль и Анна
http://i075.radikal.ru/1705/b0/0dfde85148cf.jpg
http://s41.radikal.ru/i093/1705/5d/3d1cdcbc883a.jpg
Том и Сабина
Маринетт скоро пятнадцать, а она до сих пор перед каждым днём рождения просит родителей рассказать ей, как они познакомились. Девушка забирается под большую тёплую руку отца и словно впервые слушает их историю.
В ночь перед днём рождения Сабине Чен с пяти лет снилась толпа людей, которая уносила её своим потоком от дяди, случайно выпустившего её руку. Она просыпалась вроде напуганная, а вроде и радостная, с каждым разом всё сильнее мечтая всретить своего соулмэйта.
Тому Дюпену снился международный фестиваль кулинарного искусства, на который он приехал с отцом в Китай, и кто-то маленький, потерявшийся в толчее и нашедший спасение около их стойки.
Сабине семнадцать, и она обожает печь. Её хлеб и пироги настолько лучше магазинных, что люди обращаются к ней, заказывая даже повседневную выпечку. Дядя Чен пригласил её на фестиваль, и Сабина сходила с ума в предвкушении — там точно будет толпа народу, которая снится ей вот уже двенадцать лет. Сегодня она должна встретить того, с кем проживёт счастливую жизнь.
Тому двадцать один, и он летит в Сиань* на международный фестиваль кулинарного искусства, о котором грезил с самого детства. У него талант к кондитерскому делу, и родители поддерживали сына в стремлении стать поваром-кондитером.
…сорок два килограмма веса Сабины при ста пятидесяти сантиметрах роста обеспечили обещанную потерю в толчее спустя десять минут после входа в выставочный зал. Но, в конце концов, она уже не маленькая девочка, да и дядя сказал ждать его возле входа, если они разминутся. Напугалась Сабина только тогда, когда этот самый вход из виду потеряла. Она лихорадочно сновала туда-сюда, пока на плечи не опустились чьи-то руки.
— Ты потерялась, малышка? Где твои родители?
Подпрыгнув от неожиданности, девушка обернулась — позади стоял высокий мужчина европейской внешности и ласково на неё смотрел. Сабина вполне сносно знала английский, поэтому смогла вразумительно объяснить, что она ищетсвоегосоулмэйтанеотвлекайтепожалуйста забыла, в какой стороне вход, где её должен ждать дядя. И, конечно, что малышкой она давно уже официально не является. Мужчина рассмеялся, приобнял её за плечи и повёл к своей стойке, пообещав накормить пирожными сына и помочь найти дядю.
…Том вертел головой во все стороны, нетерпеливо ожидая потеряшку. Отец над ним похихикивал, но ничего не говорил, а потом и вовсе ушёл — мол, пройдусь, посмотрю, что там у других. А Том всё смотрел и смотрел, да так усердно, что не увидел, как вернулся отец.
— Это мой сын, Том Дюпен, — представил мужчина. Том стоял, открыв рот, и молчал, глядя чуть вниз перед собой. — А это Сабина Чен, она потеряла в толпе дядю. Напои девушку чаем с пирожными, а я на стойку информации схожу. — Он подмигнул таращившимся друг на друга молодым людям и вновь скрылся в толпе.
Том протянул Сабине бисквит с розовым ажурным сердечком, приготовленный специально для такого случая, а она, попробовав, сказала, что в это чудо можно добавить начинку в виде джема или кусочков фруктов и щепотку имбиря.
Через полгода в Париже открылась уютная пекарня «ТS».
Маринетт засыпает, убаюканная мягким баритоном отца и тёплым сладковатым запахом, которым пахнут родители, дом, счастливая жизнь. Она сама пахнет точно также, просто не знает об этом.
Маринетт много раз старалась не уснуть — бесполезно. Стоит моргнуть чуть дольше, чем надо — и она тут же падает куда-то вниз. Да, не маленькая, да, сон обещает встречу с соулмэйтом. Но, Господи, даже за одиннадцать лет нельзя привыкнуть падать в неизвестность.
Маринетт боится засыпать в ночь на день рождения.
Она падает. Падает-падает-падает с непонятно-большой высоты, а в руках-то всего лишь лесочка тоненькая, не верёвка даже…
Неужели она встретит своего соулмэйта перед смертью? А вдруг они погибнут оба, разбившись? Господи, как же страшно! Маринетт с криком падает вниз…
«Ну привет, ты как снег в мае!»
…и просыпается.
Габриэль и Анна
Адриан любил наблюдать за тем, как любят друг друга родители. Казалось, что им не нужны слова, чтобы понять, что нужно одному из них. Адриан мечтал, что со своим соулмэйтом он тоже будет на одной параллельной целому миру волне. Он любил слушать историю их любви; мама и папа всегда смеялись над тем, как долго они маячили друг у друга перед носом, не замечая очевидного.
Анне с пяти лет снился сон, в котором она стоит в светлой комнате в красивом белом платье, таком, что малышка прекрасно понимала — свадебное. Она отчаянно алела щёчками, когда первый раз рассказывала утром свой сон родителям. Мама смеялась, говоря, что дочери очень повезло, а папа схватился за сердце — только родилась, а уже замуж. Подружкам Анна так и не призналась.
Габриэлю с пяти лет снилась струящаяся белая ткань, которую он кроил на по меркам кого-то невероятно близкого. Этот кто-то сидел рядом, излучая поддержку и счастье, которого Габриэлю хватало на целый год. С самого детства мальчик мечтал стать дизайнером, постоянно рисовал и пытался что-то шить — из-за этого его порой дразнили сверстники…
…и обожала маленькая Анна Бонне*, живущая в соседнем доме. Она могла часами смотреть, как не по годам серьёзный Габриэль рисует эскизы. Он был старше на целых пять лет, и в свои тринадцать стал для неё непререкаемым авторитетом. Другие мальчишки попытались его дразнить ещё и за возню с «мелкой», на что «мелкая» запустила в главаря плюшевым мишкой, которого для неё сшил Габриэль на день рождения. В неполные восемь Анна обладала незаурядной меткостью, а небольшой плюшевый мишка — увесистой набивкой из шариков.
***
Это было хуже, чем вообще могло. Нет, всё честно, они тянули билеты, но Габриэль клял себя последними словами за то, что не попросил Анну вытянуть ему дипломный проект — подруга обладала удивительно счастливой рукой, да и помощь предлагала. Нет же, он решил её не ждать и пошёл за билетом первым. Его все одногруппницы возненавидели после того, как прозвучали четыре слова.
— Костюм жениха и платье невесты.
***
— Свадебный комплект, Бон-бон! Понимаешь? — выл Габриэль плачущей от смеха Анне, развалившись с ней на скамье возле университета. — Чего ты смеёшься? Это катастрофа.
— Я думаю, ты зря разводишь панику, — выдохнула девушка, пытаясь успокоиться и утирая слёзы. — Что плохого в свадебном комплекте?
— То, что я никогда не занимался такой одеждой! То, что у меня нет моделей! Я не смогу!
— Ну-ка, отставить панику! С каких пор Гариэль Агрест говорит «я не могу», м-м? Ты учил меня никогда не сдаваться, а теперь сам опускаешь руки?
— Но где мне взять моделей, Бон-бон? — Анна полезла в сумочку и достала оттуда зеркальце, раскрывая его. А потом притянула к себе за шею Габриэля и лучезарно заулыбалась их отражению.
— Познакомься, Габриэль Агрест, двадцать три года, рост сто восемьдесят четыре, вес семьдесят девять килограммов. Глаза серые, волосы русые — идеальная модель! — Юноша не смог сдержать ответной улыбки. — И, если ты не возражаешь, Анна Бонне, почти девятнадцать лет, рост сто семьдесят сантиметров, вес пятьдесят восемь килограммов, но модель может и похудеть, если того потребует контракт. Глаза зелёные, блондинка — натуральная, между прочим. Всё получится, Габриэль.
