— Эм… что это такое?

Стигиус лишь пожал плечами и изобразил движение, словно что-то толкая, затем постучал по этому копытом и снова пожал плечами.

Хммм… что ж, не часто на склонах горы встречается подобное, поэтому… можно и проверить.

Приближаясь к розовой сфере, я поймала себя на том, что нервно оглядываюсь на деревья. Эти были действительно живыми, а после моей предыдущей встречи с «лесом», я особо присматривалась насчет древесных волков, взрывающихся яблок, чего-нибудь синего… Хотя, если не брать в расчет ковер из полусгнивших, сырых листьев под копытами и многочисленных ручейков, ничего сильно выделяющегося не было. Пожевав один из наиболее зеленых листиков, я обнаружила, что на вкус они терпкие, как воск. Естественно это не остановило меня от дальнейшего их поедания, от чего Стигиус кинул мне пару любопытных взглядов. Он осторожно попробовал один, затем сразу же выплюнул.

Природа брала своё. Даже в Пустоши. Пусть большая часть Хуффингтона была мертва и бесплодна, но жизнь постепенно возвращалась. Правда, это был результат двух столетий, да и в остальных частях Хуфа мертвые леса перемежались с еле растущей жухлой травой. Без помощи чего-то вроде Садов Эквестрии, кто знает, сколько у земли займет времени, чтобы окончательно восстановиться?

Впрочем, так или иначе, она восстановится, это обнадеживало, пусть даже всего чуть-чуть. Но это, в свою очередь, поднимало вопрос, смогут ли возродиться пони… вот насчет этого будущее было туманно.

Мы обнаружили среди деревьев тропу. Под пологом павших листьев проглядывали остатки разбитой дороги, петляющей вдоль восточной долины. Большинство домов здесь были в процессе поглощения гнилыми листьями и обломками, приносимыми потоками, бегущими со склона. Пару раз нам встречались фургоны, расколотые и вывернутые растущими деревьями. Я увидела семью радсвинов, поселившуюся в одном из строений, но они, похоже, не заметили нас, либо до нас им вообще не было никакого дела.

И вот мы добрались до розового пузыря. Он был почти тридцать метров в диаметре, а нависшие деревья медленно росли вдоль его поверхности. Стигиус полетел вперед и со всей силы врезался в розовую поверхность щита, который, к моему изумлению, эластично поддался, затем резко вернулся на место, отшвырнув жеребца. Он закувыркался в воздухе, пока не стабилизировал себя, после чего пожал плечами. Потом он приземлился рядом со мной и, став прямо, уперся в поверхность пузыря.

Я приблизилась к сфере и ткнула копытом в поверхность. По ней прошла рябь, и жеребец кувырком полетел внутрь. Я шагнула в пузырь следом за ним и глянула на него, лежащего на спине и удивленно глазеющего на меня.

— Ах да. Так вышло, что я родственница одной из Министерских Кобыл. Но не Твайлайт… — Он лишь ошеломленно таращился на меня, я улыбнулась. — Прости. Я кое о чем умолчала.

Затем я перевела взгляд за его спину, и мои глаза расширились от изумления.

— Ух ты.

Он поднялся на копыта и тоже уставился по направлению моего взгляда.

Внутри сферы находился дом, такой я видела только в Капелле. Это не был уродливый бетонный блок, более подходящий для противостояния полосатым полчищам, а действительно пригодное для жилья место. На лужайке вокруг каменной хижины росла высокая зеленая трава, темные шестигранные камни были увиты зелеными лозами, нежно-розовые колокольчики их цветов наполняли воздух неописуемой сладостью. Хижина была выстроена прямо у естественного выступа темного камня, из трещины чуть выше лилась вода, падавшая на водяную мельницу рядом с домом и медленно вращавшая её.

Никогда ни в одном из моих безумных видений довоенного мира, я не представляла места, подобного этому. У меня начинало болеть в груди от одних лишь мыслей о существовании подобного. Пока мы брели по каменной плитке, меня поразило смешение хрупкой, цветущей растительности с плитками из твердого камня, располагавшимися вокруг дома. Некоторые были цвета обсидиана, другие ржаво-красные, еще одни мраморно-белые и серо-гранитные. Повсюду виднелись пустые пространства для в данный момент незанятых гнезд и скворечников.

Однако единственным, что не принадлежало этому месту, были подарки.

Разноцветные кубические коробки по тридцать сантиметров стороной, были разбросаны вокруг дома на каждом шагу. Одна, с небольшой ручкой, приделанной сбоку, лежала прямо на ступеньках у входа. Меня бросило в дрожь от предчувствия, когда ручка начала сама собой крутиться, а из коробки раздалась металлическая музыка. Вытянув копыто, я слегка оттолкнула Стигиуса.

Неожиданно крышка коробки раскрылась и показалась розовая голова пони на пружинке. Она несколько раз болталась, затем, когда она наконец замедлилась, я заметила, что она была выполнена в виде улыбающейся Пинки Пай. Голова повернулась, глядя прямо на меня, я остолбенела.

— Привет! — радостно воскликнул женский голос. — Я очень-очень извиняюсь, но это особая частная Пинки-вечеринка, боюсь, что у вас нет приглашения. Это очень суперсекретное место преступления, и если вы здесь, боюсь, вам придется дождаться команды из Министерства Морали, чтобы получить одобрение уйти отсюда! Пожалуйста, сидите тихо и никаких резких движений, Шалунишка Озорнишка. В ином случае, мне придется предположить, что вы Плохая Пони, а нам бы этого не хотелось!

— Ну да… — Я достала полицейский дробовик, добытый мной в Хэппихорне, и, после минутных раздумий, зарядила его барабаном с картечью. — Жаль только, что Министерства Морали больше не существует, и мы не планируем торчать здесь вечно, поэтому можешь… не делать того, что ты там хотела делать.

Зрачки головы Пинки на пружинке вдруг сверкнули красным.

— Ухххх… кое-какая непослушная пони напрашивается на взбучку?

Тут вдруг, крышки на остальных коробках начали отлетать, взрываясь облачками конфетти и высвобождая рой жужжащих спрайтботов всех цветов радуги! Крылатые сферы нависли над нами, их глаза, как и у головы Пинки, светились зловещим красным огнем.

Так, если и было когда подходящее время для дробовика, то вот оно! Роботы напирали с каждой стороны, я пятилась к дому, посылая заряды свинца в кишащие механизмы. Они взрывались металлическими осколками, но на месте каждой убитой машины тут же появлялась другая! Мне удавалась лишь немного сдерживать их, а с такими темпами барабаны придется менять очень быстро. Словно услышав мои мысли, облако спрайтботов, уже полностью отрезавшее нас от поверхности щита, открыло огонь. Один заряд их испепеляющей магии жалил практически безболезненно, но спрайты стреляли ими по сотне зараз, заставляя мою броню дымиться!

Оставалось только одно: забежать внутрь и надеяться, что Пинки Пай не оставила больше никаких неприятных сюрпризов! Мы вбежали по лестнице на крыльцо, которое тянулось по всей передней части дома, я подергала входную дверь. Конечно же заперто. Я со всей силы ударила её, а спрайтботы окружили меня и ночного пони, взмывшего в воздух. Дверь, похоже, была прочной и накрепко заперта. Надо мной метался и кружил Стигиус, отвлекая огонь роботов на себя, пока я в это время решала взломать ли замок, или просто выбить дверь. То и дело он открывал рот, испуская крик, который я не столько слышала, сколько видела. Под действием мерцающего визга маленькие роботы трещали и искрили, затем, дымясь, падали на землю, но жеребец встал перед той же проблемой, что и я с дробовиком, не важно скольких он уничтожал, еще больше было тех, кто вставал на место уничтоженных.

Я на пробу лягнула дверь. Ой… Так, значит взлом. Я максимально сосредоточилась, встав на колени перед дверью и сорвав желтые полоски с отпечатанным на них «Место преступления: вход только для умных детективов и неумелых помощников», чтобы добраться до замка. С собой у меня было не так много заколок и уж тем более не было времени заниматься ерундой. Сосредоточься… не думай о жеребце, который подставляется под выстрелы, давая тебе время на взлом. Не думай, что в любой момент он может пеплом осыпаться с неба. Не думай, насколько он привлекательный или насколько приятно с его стороны пройти весь этот путь с тобой, несмотря на твое безумие!