— Чёрт… — хихикнула Блюбель и покосилась на зебру. — Я уже увлажнилась, просто слушая всё это. — Ксанти ахнула, съёжившись от страха.

Я оглянулась и увидела, как она хлопает своими огромными глазами.

— Точно. Так чего же ты опять идёшь за нами? — спросила я, направляясь вниз по лестнице.

Она моргнула, пожевала губами, а потом отпрянула назад, тыча в меня копытом.

— Ты… ты наложила на меня проклятие! Твоя грязная звёздная магия заколдовала меня! — я оглянулась назад… и моё копыто соскользнуло, и я покатилась вниз, приземлившись на спину в офисе на первом этаже. Мои заполненные стеклом кишки неприятно заворочались, когда я взглянула на золотоглазую зебру.

— Вот, видала? — крикнула я ей с пола. — Разве может ужасная Звёздная Дева шлёпнуться на задницу?

Это уберегло меня от раздробления черепа. Зебра, словно призрак, вынырнула из тени, нанося сильнейший удар мне в лицо. Лёжа на спине я смогла вовремя поднять копыта и заблокировать его.

— Нет. Не бей её. Мы все обречены! Она проклянёт нас всех! — завопила Ксанти с лестницы, а затем затараторила по-зебрински.

Однако зебра, дерущаяся со мной, не желала слушать, отпрыгнув обратным сальто. Я поднялась на копыта и обнажила меч перед вздыбившейся кобылой. Скользнув в З.П.С. я наметила две атаки и всё же они промахнулись. Она шагнула в сторону от первого замаха, поднырнула под второй и снова сделала обратное сальто, врезав мне по лицу обеими задними копытами. Встав на задние ноги она принялась наносить мне удары, заставив отшатнуться к стене.

Она что-то отрывисто сказала по-зебрински, что, как я полагала, могло означать «теперь ты умрёшь», но это могло быть и «съешь сливочного сыра», а затем впечатала оба передних копыта в мои кишки.

Хотя я не представляла насколько желудкоподобным был мой желудок, но когда ты после переедания получаешь удар вроде этого, это всегда не хорошо. Я обхватила её плечи передними копытами и выплеснула обратно на неё всё, что не успела переварить. Я ничего не могла поделать, пока выблёвывала сжиженное стекло и металл на её лицо. Прозрачная жидкость, вырвавшись из моей глотки, затвердела в считанные секунды, заставив её лицо застыть маской ужаса. Она повалилась назад, колотясь и дико отмахиваясь, пока я сплёвывала в сторону остатки стекла, стараясь удержаться в вертикальном положении. Этот удар что-то серьёзно повредил у меня внутри и каждая капля жидкого стекла выходила наружу.

Ксанти таращилась на меня, её глаза распахнулись так широко, как только возможно. Даже Блюбель от этого стала выглядеть более встревоженной. Драться металлическими копытами — это одно, но вот наблевать жидким стеклом, это было уже из такой чертовски-бодрящей области, какая доступна только киберпони. Я хотела попытаться очистить рот и нос умирающей зебры, но прямо сейчас я имела дело с некоторыми внутренними повреждениями. Когда я наконец смогла двигаться, тело зебры уже перестало дёргаться. Я вздохнула и попыталась снять с неё стелс-плащ, но, к моему удивлению, он растворился у меня в копытах! Голубой самоцвет в его заколке немедленно потрескался и потемнел. Не честно портить трофеи! Я зыркнула на нервную зебру и та сглотнула.

— Туманные плащи ткутся из шёлка теневого паука и исчезают, подобно утренней росе летом, если забрать их у владельца, — сказала она, обняв собственную накидку. Я удивилась, почему она просто не станет невидимой и не уйдёт. Серьёзно, я не собиралась её задерживать! Я обыскала мёртвую зебру, нашла какую-то высохшую тыкву и заглянула внутрь. Что-то молочно-фиолетовое и исцеляюще-зелье-образное.

— Возьмите-ка. Выпейте обе, пока ХМА не сделала ваши раны хуже, — сказала я, передавая им горлянку.

— Ты желаешь сделать меня целой и здоровой, чтобы я страдала ещё больше, это так, Дева? — спросила Ксанти, неохотно отпивая и передавая зелье Блюбель, у которой при виде заживающей царапины пропало нежелание пить ради её травмированного плеча.

— Я желаю, чтобы ты отправилась обратно к своему народу, — возразила я, чувствуя, как мои внутренности встают на места после того удара.

Она ответила лёгкой кривой улыбкой.

— И принесла твоё проклятие к ним? Они бы тут же убили меня. И в первую очередь я не возьму его к ним. Ты обрекла меня, Звёздная Дева, и можешь обречь на погибель весь мир, но я не стану делать за тебя твою работу.

— Я тебя сейчас так прокляну копытом по башке…, — сказала я, оглядываясь вокруг. Запись в терминале говорила о морге. Он должен быть следующим местом, которое мне нужно проверить, прежде чем убраться отсюда к чёрту. — Что вообще вы, зебры, здесь забыли? — спросила я, стреляя в угол где, как мне показалось, что-то шевельнулось.

— Я не могу тебе сказать! Ты Дева! — ахнула она, заставив меня тяжело вздохнуть, пока мы шли через этаж офисов обработки, выискивая взглядом дверь или лестницу, ведущую вниз. — Звёздный чемпион! Несущая все виды зла! Левым копытом своим ты гасишь солнечный пламень, а правым копытом своим ты призываешь луну! — выпалила Ксанти на одном дыхании, задохнувшись в конце. Затем взглянула на меня и продолжила, — Даже если ты уничтожишь весь мир, ты всё равно можешь быть остановлена. Последняя Дева была. Трижды!

— Последняя дева? — переспросила я, усмехнувшись через плечо. — Это кто такая? Не похоже, чтоб она была так уж хороша в своей работе.

— Нет. Это была ваша «Принцесса Луна», — ответила Ксанти. Это заставило меня запнуться. Медленно, я повернулась и посмотрела на неё. Я должна была наградить её убийственным взглядом… или может это «Звёздная Дева» взглянула на неё.

— Прошу прощения? Не могла бы ты пояснить это, пожалуйста? — спросила я, повернувшись и встав перед осевшей зеброй. Она задрожала и начала всхлипывать.

— Ты знаешь её как Найтмер Мун, — раздался знакомый голос из тени. По моей гриве побежали все виды мурашек, когда я увидела как тень рассеялась и извергла зебру, знакомую по шахте и музею. Лансер глядел на меня поверх ствола винтовки своими жёсткими, холодными глазами. Но я просто взглянула на него прямо. Если бы он хотел меня пристрелить, то мог бы сделать это без лишнего драматизма. — Именно здесь, в этом проклятом городе, Найтмер Мун остановила восход солнца. И именно здесь, на пепелище сожжённого города ваша Принцесса Луна объявила, что она принимает трон своей сдавшейся сестры и поведёт Эквестрию к победе.

— Ну и чего ты всё ещё болтаешь, а не разнесёшь мне башку? — спросила я Лансера, наблюдая за тенями, извивающимися и крадущимися в глубине офиса. Красные метки двигались взад и вперёд у меня перед глазами.

— Легат лично хочет покрыть себя славой твоей смерти. Он жаждет размазать твоё неестественное тело собственными копытами, — сказал Лансер, продолжая целиться прямо мне в голову. — Когда он исполнит это, мы всё здесь сравняем с землёй и вырежем весь сброд вроде тебя — я посмотрела в его глаза. Холодные, жёсткие и уверенные.

— Ладно, — сказала я, — Ну, раз уж его здесь нет, а ты не собираешься красть его убийство, может ты возьмёшь Ксанти из моих копыт и позволишь мне идти дальше. Я хочу выяснить, что задумал Анклав — я ухмыльнулась. — Не волнуйся. Я её не проклинала. Магия единорогов работает не так — по крайней мере в учебнике для начинающих я такого не видела.

Он направил винтовку на Ксанти. Я едва успела вклиниться перед ней, поймав пулю в бок. Она вошла глубоко, отбрасывая меня назад на Блюбель и зебру, отшатнувшуюся со вскриком. Я развернула к нему Бдительность, но он уже начал двигаться. Тогда я прыгнула в З.П.С., он продолжил движение… всё двигалось, медленно размазываясь в моём поле зрения. Я покачнулась и к тому времени, когда я вышла из З.П.С., он уже исчез. Я знала, что лучше не думать, будто он ушёл.

— Ты не понимаешь этого, Охранница, но ты прокляла её, — сказал он из тени… но его голос звучал для меня странно. — Ты прокляла её добротой. Ты заразила её своим милосердием. И как всё, чего ты коснулась, она будет уничтожена.

— Ты кровавый… убийственный… ублюдок! — выпалила я в тень. Темнота задвигалась, сформировав глаза и рты на фоне тусклой, грязной стены. Я открыла огонь, стреляя из Бдительности в каждый затенённый угол. Своим рогом я подняла вокруг себя вихрь из бумаг и мусора, в надежде увидеть, что он отскакивает от невидимых нападающих. Когда патроны кончились, я выхватила меч, дико размахивая им и носясь вокруг. — Ты не причинишь ей боль! Ты не посмеешь! — теневые пони уходили от каждого моего удара, изменялись… смеялись над моими тщетными попытками. Перед моим взором разливалась темнота, пока я нападала на вещи, которых там не было.