Я не думала об этом с такой стороны.
— Каково это было для тебя?
Она печально улыбнулась.
— Не знаю. Я не проходила через единение, — ответила аликорн, и я пнула себя. Слишком сложно было запомнить, что она никогда и не была пони, а оставалась всего лишь собранием мыслей и сожалений.
— Хотя, у меня есть кое-какие воспоминания. Чаша золотой жидкости… чаны радужных огней… мостики… почему именно они? — она вздохнула и слегка вздрогнула. — Затем падение в великую тьму, наполненную шепотом и частичками света.
— А потом?
— Обучение. Некоторые сопротивляются. Но я думаю, что в основе своей, мы все жаждем гармонии.
— Гармонии? — я глянула в сторону дыма. — А Хуффингтон, похоже, и не знает ничего о дружбе и сосуществовании.
* * *
Спустя два часа, мы оставили большую часть промышленной части города позади. Разрушающиеся заводы уступили место узкой полоске пожелтевшей травы, мертвым деревьям, и меньшим участкам с типовыми домами. В середине этой полосы была парковка, фундамент, и знак с гордостью гласивший «Лаборатория Горизонты», под ним, «Главная Дочерняя компания Министерства тайной науки». Все остальное было оторвано взрывом жар-бомбы, учитывая кратер рядом со зданием. Она, наверное, была взорвана в заливе.
— Ну. Это разочаровывает, — пробормотала Рампейдж. Она указала на хлам разбросанный по плитам разрушенного фундамента.
— Было ли это где-нибудь важно?
— Возможно, это было место с некоторыми ответами, — проворчала я. Теперь этого места не было.
— Если вы не возражаете, я думаю, что должна воспользоваться возможностью, чтобы обновить себя, — сказала Лакуна, жадно смотря на красное излучения, исходящие от чашеобразной воронки.
— Удачи. Держи глаза открытыми для Рейнджеров… Потрошителей… мантикор… — Я вздохнула и опустила голову. — Знаешь что? Просто следи за всем, что не мы. — С трепетом крыльев, она счастливо прорысила в сторону бледно светящегося кратера.
Я шла через плиты, находя лифтовые шахты полностью забитые обломками. Там были и несколько ржавых, разломанных кусков оргтехники; большинство бетона было сожжено дотла и все еще давало медленные клики моего дозиметра. Мы вернулись на парковку.
— Так… здесь ничего нет, не так ли? — спросила Рампейдж, барабаня своими копытами по ржавым кучам.
Это выглядело именно так. Небольшая парковка для вагонов… большая пустая плита. Подождите… Маленькая. Большая. Медленно, я отвернулась от фасада здания. Ничего такого во всяком случае. Несколько разбитых домов. Разрушенная станции подзарядки. Много пони должно быть, работали здесь, а для этого они должны были каким-то образом попадать сюда. Там.
Метро…
Медленно, я порысила к нему. Синий знак был изрыт ржавчиной и большей частью неразборчив, но значок навигации моего ПипБака говорил мне, что это. «Станция Горизонты».
— Бинго, — сказала я с улыбкой.
Скотч внезапно остановилась.
— Ты… ты хочешь пойти туда? — сказала она, смотря на ржавые двери, которые висели полуоткрытыми на нижней площадке лестницы.
— Ненадолго, — сказала я, пока смотрела на неё. — Ты можешь не идти, если не хочешь. — Я взглянула на Рампейдж, но она медленно покачала головой. — П-21 можешь…
— Я пойду с тобой. Вы можете встретить замок или терминал, — категорически возразил он.
«Да чтоб тебя».
— Я останусь с ней, — вызвалась Глори, как будто здесь был кого-нибудь еще согласный на это. — Кто знает? Это может быть весело.
— Ну и отлично, — тихо пробормотала Скотч, пока шла от лестницы метро. — Оставить нянькой самую скучную в мире пони.
— Я не самая скучная пони в мире! Мы можем заплетать гривы… обмениваться историями… гм… бой… подушками?.. — Она прикусила копыто на мгновение и посмотрела на меня. — Я на ведь самом деле не самая скучная пони, да?
Я смотрела на нее и думала, что прямой обман не так уж и плох.
— Конечно, нет.
Это наполнило её радостью.
— Давай, Скотч. Я покажу тебе принцип работы энергмагической винтовки! — Сказала она, пока они вдвоём шли назад по направлению к центру стоянки.
— Однажды вам придется рассказать ей, что произошло, — сказала Рампейдж от двери станции метро.
— Она молодец. Она справится с этим, — пробормотал П-21. — Последнее, что ей нужно, так это вспомнить что-нибудь еще.
— Но почему она вообще помнит? — Спросила я, пока смотрела на два ржавых эскалатора уходящих под землю. Я решила, что это хороший знак и медленно начала спускаться с Бдительностью и вынутым мечем.
— Заклинания памяти удаляют память, — сказала Рампейдж сзади меня немного севшим голосом. Я оглянулась. Ее шаги были менее… крадущимися. Более нормальными. Другой пони внутри нее? — Однако психические травмы редко бывают черными и белым, как хорошая память или плохая память. Избавление от неприятных воспоминаний может оградить ум от активного вспоминая события. Но это не обязательно удалит бесчисленные реакции подсознания на саму травму. Если пони падает в реку, память о падении и почти утоплении могут быть извлечены, но тревога, связанная с водой и боязнь утонуть может оставаться. На терапию памяти уходят годы работы, чтобы скорректировать эти подсознательные проблемы.
Я посмотрела мимо нее на П-21, видя его глаза расширившиеся от удивления.
Рампейдж пробормотала тихо, — Какая ужасная станция.
— Да. Нужно вызывать ремонтников… Доктор…? — Я догадалась. Аварийное освещение все еще мерцало и качалось, пока мы шли по эскалатору все глубже и глубже в землю.
— Октопус, — ответила она с кривой усмешкой. В самом деле?
— Да, действительно. Жеребенком я был весьма скуп на магию — я не колебалась, пока мы продолжали спускаться вниз под землю.
— Мне очень нравится мое имя, на самом деле. Такое мало кто забудет. Со временем, все эти копыто-крыльные имена сливаются, тебе так не кажется? — Я увидела красные точки на моём ЛУМ впереди и понизила голос.
— Ага. И чем вы зарабатывали на жизнь, доктор? — Спросила я, пытаясь разделить своё внимание.
— Старший психолог в медицинском центре Флаттершай, — сказала она, а потом нахмурилась. — По крайней мере… Я был. Я думаю. Что-то случилось? Мне как-то не по себе.
Не спятившая, но не совсем понимающая где она, и что здесь происходит.
— Ничего серьезного, — тихо сказала я, удивляясь, как пони, как она в конечном итоге очутилась в Рампейдж. — Что было последним, что вы отчетливо помните, Доктор?
Она поджала губы, переступая через несколько тел, не похоже что бы она точно поняла что это.
— Я… полагаю я посещал лекции по методам психологической деконструкции и реконструкции в Мейнхеттоне. Там произошёл инцидент… как мне кажется. Ужасный инцидент. — Она вдруг посмотрела вокруг. — Что происходит? Это… это должно быть какая-то галлюцинация!
— Пожалуйста… Доктор. Сосредоточьтесь. Вы сказали авария… это произошло после смерти Биг Макинтоша?
Она посмотрела на меня и её паника увеличилась.
— Почему вы спрашиваете старого жеребца об этом ужасном деле? Это должно быть своего рода стресс-индуцированный отдых от реальности.
— Как давно это было, Доктор?
— Год… Я думаю…, — сказала она с дрожью в голосе. Она протянула копыто и коснулась своего лба, ее зрачок сузился. — Святая Луна защити меня… я… я… это реально?
— Я… — я беспомощно посмотрела на П-21. Он лишь немного дернул плечами. — Да. Я боюсь, что вы не спите, Доктор. Вы… вы находитесь внутри кобылы по имени Рампейдж. — Я молилась чтобы она не волновалась, но, хотя она, и выглядела беспокойной, она не становилась агрессивной. Вместо этого она протянула копыто к глазам, а затем моргнула.
— Ах… нет очков… Ну надо же. Ну, я полагаю, что, если я не ушел полностью в отключку, я могу принять то, что ты говоришь, за чистую монету, — пробормотала она, посмотрев на разваливающуюся станцию.
— Хотя кажется, что что-то пошло совсем неправильно? — спросила она с озабоченной улыбкой.
