— Хорошо, — пробормотала она. — Прости, но все же…
Неохотно, пара вышла из комнаты.
Гранд Галлопин Гала был без сомнений захватывающим событием, которым я могла бы насладится, если бы не была в ловушке, пока мои друзья… Мысленно я лезла на стены, в поисках какого-нибудь выхода… кого-нибудь способа… чтобы вытащить себя из этих воспоминаний. Мне необходимо помочь им. Чтобы просить прощения. Это было хуже, чем оставить их умирать. Они пострадали из-за меня.
Я никогда не видела такого количества причудливых рубашек и экзотических платьев в своей жизни. Гала был явно общественно значимым событием года. К тому же учитывая, разговоры, распространяющиеся вокруг нас, было очевидно, что Луна была ведущей. Это похоже было больше чем легкое опасение пони аристократов, что Гала мог превратиться в обычный общественный карнавал.
«Вы можете себе такое представить?» «Как неотесанно!»
Мы пробежали рысью мимо единорога с кобылами единорогами по обе стороны. Мне хотелось вонзить меч в его сердце, что бы спасти две жизни и одну душу.
— Как она посмела взять его вместо меня! Я старше. Это должен был быть я! — пробормотал он, скучающим по виду кобылам по обе его стороны.
Заревели трубы, и начала играть музыка формальной процессии. Твайлайт Спаркл вошла в великолепном платье, с закрученными в спираль серебряными галактиками. Макинтош бежал с боку от неё, взгляд его был уверенным, а губы демонстрировали повседневную обычную улыбку. Они приблизились к широкому центральному тронному помосту. Эплджек, одетая на удивление в обычный деловой костюм, вышла вместе с Эплснэком, изо всех сил стараясь улыбаться также непринужденно как её брат до этого, чтобы не выглядеть больной. Из дверей вылетела Реинбоу Деш, в платье которое могло бы сойти за униформу, и с ухмыляющимся Стоунвингом рядом с ней. Послышались аплодисменты и крики из толпы, которые означали, что Министерская кобыла пришлась им по вкусу. Джетстрим слегка вздохнула.
Пинки Пай прыгала, сопровождаемая эскортом по обе стороны. Жеребец и кобыла были одеты настолько формально, насколько могли одеться два клоуна, только радужные парики убили эту попытку. Затем я была поражена Флатершай, вошедшей в легком белом платье, украшенном жемчугом и рубинами, дизайн которого отдаленно напоминал униформу медсестры. С боку от неё шел, с читающейся на лице болью, покрытый шрамами Голденблад. Он не раз обрывал шаг, кашляя и переводя дыхание, пока она терпеливо ждала его с обеспокоенным и нежным выражением. Разумеется это было, то как она обычно смотрит.
Рэрити и Ванити вышли под фанфары, и почти каждый пони за исключением одной охали, одобряя её изысканный наряд. Той пони, что не одобрила, и стоял позади, яростно скрипя зубами, была Джетстрим. Фамильный меч Ванити висевший на его поясе, каким-то образом делал его белую парадную форму ещё более великолепной. В течении нескольких секунд он смотрел прямо на Джетсрим, и я видела, что он хотел бы быть рядом с ней, нежели с кобылой единорогом. Каждый благородный пони одобрял эту пару, потому что они были воплощением всего хорошего, что есть в благородном происхождении. И вправду не было более изысканных, более прекрасных пони во всем мире.
Или все же были? Свет погас, когда большой светящийся шар и блестящие серебряные сферы спускались сверху на землю по бокам от входа. Селестия была такой же, как и всегда. Возможно немного усталой и бледной, но великолепной как всегда. Рядом с ней, выглядевшая энергичной, молодой и уверенной, стояла Луна. Бок обок шли принцессы через процессию, обомлевшую от восхищения. Здесь была Рэрити при её изысканности, а теперь ещё это. Они двигались с величайшим достоинством и все пони склонились перед ними. Не от страха, а из-за любви. Такими были Селестия и Луна. И не было подобных им на все белом свете.
Когда они поднялись на помост, Селестия сделала официальный поклон сестре, затем отошла в правую часть сцены. Ясно было, что это представление Луны и потому Селестия отказалась от него, отойдя на задний план. Твайлайт Спаркл стояла справа от Луны, глядя обеспокоенно на бывшего монарха. Голденблад выглядел так будто он изо всех сил пытался стоять, поддерживаемый с боку Флатершай. Я не эксперт, но это не был похоже на запланированную часть представления. Луна взглянула на него обеспокоенно, затем посмотрела на собравшуюся Эквестриевскую элиту. Она сделала легкий, глубокий вдох, и когда она начала говорить, её голос звучала не как грохот громкоговорителя, но по странному выдающимся, как будто она говорила со мной, и только со мной.
— Пони Эквестрии. В течении двенадцати долгих лет мы боролись… мы жертвовали… мы трудились, против врага без раздумий или сожалений. И не смотря на нашу боль и трудности, мы приняли эти вызовы с решимостью и силой, способной заставить сами звёзды дрожать в страхе.
Пока она говорила, звук медленно усиливался, так, как будто сам замок говорил с нами.
— Несмотря на неприятности, с которыми мы столкнулись в эти долгие и не стабильные ночи, сегодня мы найдём утешение в нашей традиции и прославим наше достоинство, наше единство, нашу мощь! Поэтому со смирением и благодарностью ваша принцесса приглашает вас на эту славную ночь и заявляет: Пусть Гранд Галлопин Гала… начинается!
И с этими словами чувствовалось, как сама Эквестрия подала голос, и толпа взорвалась овациями.
С радостным визгом Пинки Пай бросилась к сонетке свисающей поблизости. Прозвучал гонг, и внезапно бархатные шторы были сдернуты, показывая десятки клоунов, акробатов, жонглёров, тумблеров и певцов. Каскады фейерверков взорвались с такой энергией, что на мгновенье, казалось, день вернулся. Серпантин спускался словно дождь, и облака бесчисленных шариков поднимались из умело спрятанных коробок вокруг тронного зала. Ошеломленные аристопони внезапно оказались вовлечены в вечеринку, на два коротких шага удаляясь от беспорядка.
Джетстрим, Псалм и Эхо проделали путь вниз по лестнице и к платформе, где Принцесса, Министерские Кобылы, и прочие Мародеры встретились с другими определенными лицами.
— Уж слишком, что скажешь, Пинки пай? — Рэрити наблюдала как жонглирующая пирогами пони в ярком клетчатом костюме, катится на верху большого шара.
— Что ты имеешь в виду? Я сделала Гала таким, каким он должен был быть! Пони играют, пони танцуют…! — Она захлопала глазами на единорога с самоуверенной ухмылкой. — А что ты предпочла, будь это в первый раз?
Рэрити взглянула на Блюблада, смотря исподлобья и вздрогнула.
— Я бы ничего не предпочла.
— Отличная речь, Сестренка. Я рада, что ты изменила свой традиционный Кантерлотский голос, — сказала Селестия с любящей улыбкой. — Я никогда не находила его полезным.
— Вы использовали его двести шестьдесят три года, — прохрипел Голденблад, сидя с закрытыми глазами, в то время как Флаттершай держала копыто на его лбу.
— Ты должен вернуться в постель. Тебе все еще не очень хорошо, — тихо возразила желтая кобылка.
— Ох, я должен продержаться еще час или около того, — сказал он, смотря на Рэрити. — Не так ли?
— Что ж, нужно привлечь их внимание где-нибудь еще, — сказала Рэрити, немного взволнованно нахмурившись.
— Я бы не хотел стать причиной спектакля, — прохрипел он, кашляя в платок. Флаттершай достала исцеляющее зелье из ее платья; очевидно сходство с формой медсестры не заканчивалось его стилем. Всего за несколько секунд, он был в центре внимания большого количества пони, когда он выпил восстанавливающее жидкое лекарство.
— Министерская Кобыла Министерства Мира, одетая как медсестра, поддерживает членов аристократии, — тихо сказала Ванити рядом с Джетстрим. — Очень хорошо сделано, племянник. — Во взгляде Рэрити обращенному к Голденбладу, и близко не было восхищения. По правде говоря, он был похож на слабое выражение беспокойства.
— Вы не останетесь, Принцесса? — Твайлайт Спаркл спросила Селестию, когда она отвернулась, пойдя к выходу позади трона.
Радужногривая аликорнша оглянулась к Твайлайт и покачала головой с грустной улыбкой.
