Полседьмого утра. Я сижу на полу, прислонившись головой к кровати, на горшке спит Санька, за стеной храпит Моисеич. Короче, все счастливы. Я изредка вздрагиваю и просыпаюсь от громкого пуканья в горшок.
- Кусать, - от неожиданного предложения я громко всхрапываю и снова просыпаюсь.
- Может, поспишь еще? - я с надеждой посмотрел на абсолютно проснувшегося Санька.
- Кусать и смотеть темпиатола.
- Кого смотреть?
- Там дядя так деает питаетом: «Пых-пых!» - объяснил суть фильма Санька.
- Пых-пых. Блин! Ну за что мне это? - я впихиваю очередную ложку каши в Санькину пасть.
- Каска, как в садике, - радостно выплевывает комочки мелкий.
- Такая же невкусная?
- Не. Кусная, как в садике.
- Ну ты еще мой омлет не пробовал. Знаешь, как его есть прикольно, когда в нем вилка запечена.
Я догадался, что дядя с пистолетом - это Арнольд Шварценегер с автоматом, а «тепиатол», это «Терминатор». Искать допотопный фильм было лень, и я тупо поставил ему «Трансформеров», объяснив, что это продолжение старого фильма. На пятнадцатой минуте меня вырубило.
- Мати! Масима-а-а!!! Мати давай, - Санька открывал руками мои глаза и хлопал меня по щекам. - Я масинку пастоил.
От того, что мелкий с силой оторвал мою голову от подушки, в шее неприятно хрустнуло, и я, морщась, уставился на странную пирамиду из стульев. Увидев, что я проснулся, Санька метнулся под хлипкую конструкцию со словами: «Счас он в обота певатиса».
Я понял, что мелкого сейчас тупо завалит стульями, и метнулся с кровати, успев выхватить его из-под «трансформера».
- Ты это… давай вместе построим. Что он в робота превратится, не обещаю, но в нем будет так же неудобно сидеть, как в настоящем трансформере.
Такси уже подъехало к воротам, а Моисеич все никак не мог вытащить орущего и упирающегося Санька из дома.
- Не-е-ет!!! Я мыску-у-у заибу-у-у, - истошно орал мелкий, - и Миси-и-иму заибу-у-у.
- Он уже и меня, и Хима заебал, - шепнул я Женьке. - Вот садист.
Если честно, я ужасно устал от присутствия Саньки у нас, но вот почему-то мне было грустно с ним расставаться. Уже поздно вечером, расстилая кровать, я нашел в ней Санькину машинку.
- Малыш, ты чего? - Женька сел рядом и погладил меня по голове.
- Жень, а если б Моисеич знал, кто мы. Как ты думаешь, он бы доверил мне Санька?
- Тебе? Конечно, доверил бы. Ты добрый.
- Добрый. Я твой любовник, Жень! Думаешь, нормальный по всем показателям Борис это принял бы?
- Ты мне больше, чем любовник. Ты - мой малыш! Самый милый, самый добрый, самый нежный.
Женькины поцелуи успокаивают меня быстрее, чем любое лекарство. Уже ночью, сидя за ноутом и переписываясь со своими бро, я вспомнил Саньку. Знаете, о чем я думаю? Наверное, знаете. И мне стало немного грустно. Наверное, впервые в жизни я понимаю, что, кроме любви к Женьке, у меня должна быть и другая любовь. Будет ли?
========== Пи... на даче 3 ==========
ПРИВЕТ! ПРОХОДИТЕ! Я ОРУ? Я НЕ ОРУ! А, ну да! Я ж в наушниках. Теперь еще раз: «Привет!»
- …твою мать! Ты там совсем, что ли, охуел? - опа! Это в честь чего Женька так истерит? Хим, что ли, чего натворил?
- Жень, он не нарочно! - ору я в сторону комнаты, откуда доносится Женькин мат.
- Да неужели? - по звуку слышу, как в мою сторону летит какой-то предмет, но, не долетая, с громким шлепком падает где-то в коридоре.
Приходится встать из-за стола и идти к разбушевавшемуся Женьке. Проходя по коридору, вижу на полу пачку презервативов, очешник и пустую пачку из-под сигарет. Видимо, это были предупредительные выстрелы в воздух. Потом в ход пошла тяжелая артиллерия в виде небольшой подушки с кровати, двух тапок и, как контрольный выстрел, пластмассовой миски.
- Же-е-ень! А что, собственно…
- Что происходит? - голос у Женьки чуть осипший. - Я проснулся, захотел попить, а ты… бля! Я полчаса тебе, сука такая, ору, чтоб ты воды принес!
- Жень, ну я музыку слушаю, в чате сижу. Сказку пишу, которую ты просил. Я ж просто не слышал!
- Я там тапки где-то потерял, - уже совершенно спокойно говорит Женька. - Принесешь, малыш?
За что я люблю этого парня? А вот за это и люблю. Он сам себя довел до белого каления, пять минут назад материл меня, как извозчик, а теперь сидит и улыбается мне. Короче говоря, люблю его за отходчивость. И еще за это: «Малыш, иди ко мне!» И сразу у него такой взгляд… М-м-м… и руки такие нежные… М-м-м…
Так! Время восемь утра, а мы все еще лежим в кровати. Честно говоря, пару раз мы пытались встать и даже чайник включали, чтобы попить кофе, но звук, возвещающий о том, что вода вскипела, тонул в поцелуях. В общем-то, можно было вот так проваляться в постели весь день, если б не дела. Мы договорились с Моисеичем, что в эти выходные заберем его и Санька на дачу. Приехать к нам они должны примерно через…
- Женька! Бля-а-а!!! Полчаса осталось! А мне еще надо покурить и кофе выпить. Бля-а-а!!! Подъем!
- Где мои трусы?
- Под подушкой!
- Под подушкой твои! - мы с Женькой крутимся на кровати, как на муравейнике.
- О! Уже хорошо. Блин, Жень, постой так еще немножко. Не-не! Не поднимайся. Бли-и-ин… Класс!
- Не отвлекайся, а то Моисеич очень удивится, застав меня стоящим голым в полуприсяди на кровати.
- Жень, не в полуприсяди, а раком, - ржу я.
Через полчаса к нам в квартиру заходит Борис и, как маленькое торнадо, влетает Санька. Переступив порог, он бросается бегом в комнату и «рыбкой» ныряет под диван вслед убегающей крысе.
- Хима-а-а! Иди сюда-а-а! Я тебе кафеку да-а-ам! - кричит мелкий, постукивая ладошкой по полу. Прихуевший Хим при этом наблюдает за ним сверху, свесив морду с дивана.
- Сань! А поздороваться? - делает ему замечание Моисеич.
- Здалово! - Санька с пола протягивает Женьке лапку.
- Привет, маленький! - Женька поднимает его на руки и несколько раз подбрасывает вверх.
- Я не маинький, - заявляет Санька, но при этом заливисто смеется.
- А со мной? - я делаю обиженный вид. Из Женькиных рук Санька попадает ко мне и, обняв меня за шею, вдруг говорит:
- Пивет, маись!
- Я малыш? С чего это я малыш-то? Я взрослый и большой!
