Леонов, например, был непревзойденным спортсменом. У Тихомирова мы учились методике проведения занятий - он был прирожденным педагогом, а во время войны доблестно командовал стрелковым полком. Фирсов имел сильный, крутой характер, он примерно исполнял свои обязанности, но его тянуло к науке. Закончив затем медицинскую академию, Фирсов стал на фронте крупным военным врачом. Тихий и застенчивый Алликас, взвод которого всегда был в числе первых на проверках, во время войны сражался во главе 7-й Эстонской стрелковой дивизии в звании генерал-майора. Близким моим другом был Солодовников. Нас сблизила любовь к коню, увлечение конным спортом. Я многому научился у друга, отличного кавалериста. Он вообще обладал, что называется, романтической жилкой, и никак не сиделось ему на одном месте - вскоре перешел в воздухоплавательный дивизион, а к началу войны стал артиллеристом. На фронте командовал истребительным противотанковым артиллерийским полком, проявил мужество и мастерство, удостоился многих наград. Ягодкин после Новгорода служил на Дальнем Востоке, быстро вырос в должности. Воевал и погиб на войне. Емельянов - весельчак, шутник, танцор и музыкант, отличался превосходной графикой. Он служил в штабе, а на фронте командовал мотострелковой бригадой. Не могу не вспомнить добрым словом и моего коллегу - начальника полковой школы артполка Н. П. Дмитриева, с которым мы затем встретились под Сталинградом.
Спаянный, крепкий коллектив был в нашем 46-м стрелковом полку имени С. П. Медведовского, как, впрочем, и во всей 16-й стрелковой дивизии имени В. И. Киквидзе. Активно работала парторганизация во главе с ее бессменным секретарем Ковальским. Завидный жизненный путь у этого чудесного человека и товарища, убежденного партийца. После долгого пребывания на посту секретаря полковой парторганизации он был во время войны комиссаром и замполитом ряда частей и соединений, затем его перевели в органы тыла, и закончил Ковальский службу начальником тыла воздушно-десантных войск.
Полученные мною в пехотном училище твердые знания и навыки хорошо помогали в работе с курсантами полковой школы. К каждому занятию готовился тщательно: продумывал его ход, намечал узловые вопросы. Плоды своего труда я мог воочию наблюдать позднее, потому что часть моих питомцев, становясь младшими командирами, служила затем в нашем же полку.
В Новгороде я стал семьянином. Военные, как правило, женятся на девушках из тех мест, где служат. Не явился исключением и я, связав свою судьбу в 1932 году с уроженкой Новгорода Верой Александровной Ослоповой, которая на все последующее время стала моей действительно боевой подругой. В Великую Отечественную войну была со мной на фронте, под Сталинградом получила ранение. Первенец у нас родился в 1934 году.
Большое значение в полку придавалось командирской подготовке, которая проводилась систематически, без срывов. С помощью товарищей по службе я прошел хорошую школу в войсках. Командовал взводом, ротой, полковой школой, а затем батальоном. Неоднократно поощрялся благодарностями, в качестве премии получал полевую сумку, бинокль и даже гражданский костюм, что вызвало особенно большую радость - впервые я смог надеть достойное гражданское платье. Когда были введены персональные воинские звания, я стал капитаном. Вскоре меня выдвинули помощником командира полка по строевой части. Все это происходило в течение семи лет в одной и той же части. В Военную академию имени М. В. Фрунзе поступил исполняющим обязанности командира полка.
Мне очень повезло в том, что службу я начал в прославленном, одном из первых регулярных соединений Красной Армии. Его богатейшие боевые традиции обязывали во всем поступать достойно. Надо сказать, что и пропагандировались они очень умело и настойчиво. Мы знали биографии В. И. Киквидзе и С. П. Мед-ведовского, в ленинских комнатах висели схемы боевого пути дивизии в гражданской войне. К нам часто приезжали ветераны соединения, рассказывали о подвигах его воинов. Особенно запали в память беседы К. Г. Еремина, боевого соратника первых комдивов, свидетеля и участника становления и боевых свершений соединения.
И в годы моего пребывания в 16-й дивизии личный состав бережно хранил и приумножал ее славу. Соединение оставалось одним из лучших в Красной Армии. С гордостью пели мы на марше свою песню:
Как ходила в бой дивизия
В легендарные года,
С гордым именем Киквидзе
Занимала города.
Помнят Ровно и Полтава
Тот гремящий марш полков,
По степям шагала слава,
В дрожь бросая стан врагов.
В первые месяцы Великой Отечественной войны моя родная 16-я Краснознаменная Ульяновская стрелковая имени В. И. Киквидзе дивизия героически сдерживала под Таллинном натиск превосходящих сил гитлеровских войск и обеспечила эвакуацию столицы Советской Эстонии. В жестоких боях киквидзевцы нового поколения стояли насмерть. Почти все они пали смертью храбрых, но до конца выполнили свой воинский долг, не нарушили клятвы верности, которую их отцы впервые принесли у знамени соединения в незабываемом восемнадцатом году.
...Не без грусти расставался я с дивизией, с которой сроднился, с сослуживцами, среди которых было много настоящих друзей.
Москву после семилетнего отсутствия увидел я похорошевшей, прибранной и ухоженной.
В тот памятный для меня год Военная академия имени М. В. Фрунзе переходила с четырехлетнего на трехлетний срок обучения. Новый учебный год начинался 1 сентября, но мы были вызваны к маю - лето использовалось для подготовки кандидатов к экзаменам. Без каких-либо трудностей прошел я по конкурсу.
Все лето 1936 года мы провели в лагерях академии под Наро-Фоминском. Жена тоже приехала сюда вместе с нашим двухлетним сыном Володей. Жили мы в деревне, в крестьянской хате, и были довольны и счастливы.
Военная академия имени М. В. Фрунзе размещалась тогда на Кропоткинской, 19, но строительство ее нового, капитального корпуса по проекту архитекторов Л. В. Руднева и В. О. Мунца уже заканчивалось в Девичьем проезде, 2. Новое здание отвечало всем требованиям учебного процесса и в то время по архитектуре, техническому оснащению и удобствам было одним из лучших в Москве. Мы были первым набором, начавшим обучение в этом здании. Я был зачислен в 4-ю группу курса и назначен ее старшим.
Рядом с академией находилось и общежитие. Мне с семьей дали здесь проходную комнату на седьмом этаже. А через год мы получили отдельную квартиру из двух комнат, и тогда же у нас родилась дочь Майя.
В академии трудился большой коллектив опытных, превосходно знающих свое дело преподавателей. Здесь я вновь встретился с командармом 2 ранга профессором И. И. Вацетисом. На всю жизнь запомнились блестящие лекции о действиях русской армии в первой мировой войне, прочитанные профессором комдивом Н. Г. Корсуном. Будучи до революции полковником Генерального штаба, он принимал активное участие в руководстве военными действиями русской армии в Закавказье. Этот горный театр военных действий он знал превосходно. Столь же захватывающие лекции читали видные представители военно-исторической и военно-теоретической мысли профессора комдивы А. К. Коленковский и С. А. Кузнецов. Анализируя богатейший исторический опыт, они уделяли главное внимание научному показу эволюции и перспектив развития военного искусства.
Многое давали нам преподаватели кафедр общей тактики и службы штабов. Первую из них возглавлял комбриг В. Д. Цветаев, ставший в годы войны генерал-полковником, одним из замечательных командармов. Начальником кафедры службы штабов был А. С Цветков, руководивший в дальнейшем штабом армии.
Весьма живо проводились занятия преподавателями кафедры артиллерии, которой руководил комдив профессор В. Д. Грендаль. В целях наглядности обучения кафедра создала и умело использовала электрифицированный миниатюр-полигон с подвижными и подъемными целями, со звуковой имитацией выстрелов и разрывов.
Большой интерес вызывали занятия по тактике инженерных войск. Их проводил у нас отличный методист, талантливый военный инженер, впоследствии генерал-лейтенант инженерных войск Е. В. Леошеня, который много перенял у своего учителя Д. М. Карбышева.
