- Ты посмотри на них. Это задыхающееся само от себя стадо. Пока они живут, они ненавидят, друг друга. Им самим тошно от своего общества и своих жалких жизней. Бессмысленная биомасса. Но стоит произойти катастрофе. Огромный пожар, спаливший пол деревни или вражеская армия, пришедшая за новыми рабами. Неважно, что, но если что-то их всех разом уничтожит, они вдруг станут жертвами. Независимо от того какими тварями они были при жизни их будут вспоминать оплакивая. А может смерть многих из них будет облегчением для множества других людей и всего мира в целом? Общество людей - концентрация идиотизма, - разглядывая людную улицу, мертвым сиплым голосом говорило существо.

  - Ты больной психопат! - не выдержав за его спиной, рассмеялся маг. - Никак не могу к тебе привыкнуть!

  Он развернулся лицом к магу. Из-под черного капюшона виднелось мертвецки бледное, безжизненное лицо. Под глазами черные впадины. Острый высохший бледный нос, маленькие сухие губы. Вместо одного из глаз просто белое бельмо. На бледной коже лица имелись борозды от шрамов, будто какой-то сумасшедший безо всякой логики исполосовал его ножом. Тяжелое дыхание, тяжесть при проговаривании слов и периодически срывающийся болезненный кашель. В единственном глазу застыло выражение ненавистного отношения к миру и тяжелая боль, точащая внутри эту, слабую на первый взгляд, тварь.

  - Привет... могу я уже сказать "друг"? - глядя на мага из-под капюшона, тяжелым голосом говорил он.

  - Нет, я тебе не друг. Ну и какие планы по уничтожению мира на этот раз?! - не мог не подколоть его Фросрей.

  - После всей той боли, которой мне обходятся встречи с тобой, все это наше перемирие, ты еще издеваешься надо мной?

  - Нет, а если серьезно, чем занимаешься? Как коротаешь время?

  - Уничтожение мира это как-то примитивно и глупо, - теперь он, похоже, издевался над магом, решив порассуждать вслух. - Конечно, я в своем сумасшествии через что-то подобное проходил, но сумел удержать себя. Да и речь шла не об уничтожении мира, а скорее о вызове всем вам разом. Хотелось просто посмотреть, как вы затрепещите перед ужасом. Но я удержался.

  В нашем ремесле дать проникнуть в голову маниакальной идеи изменения мира насильственным методом значит загнать самого себя в угол. Примитивные личности, что в истории нашего мира были одержимы подобным, привлекают к себе слишком много внимания и долго не живут. И то, что наш мир все еще существует, говорит о том, что такие ребята, несмотря на все свои старания, так ничего и не добились. Стремление к этой цели - долгий и тяжелый путь, а моя пустота требует крови постоянно. Тем более глядя на этот безрадостный в целом жуткий мирок, я вполне доволен. Мне нравится быть лишь незначительной частью кошмара, который вы зовете жизнью. Причинять боль вам по отдельности куда интересней, чем расправиться со всеми разом, - тяжело прохрипел он.

  - Вот как! - забавлялся над ним маг, не в силах скрыть улыбку. - Вообще-то я пошутил, хотел тебя подколоть. А ты как всегда серьезен! - рассмеялся маг. - Людей тебе нравится мучить, нашел, чем хвастаться. Жизнь людей и так невыносима. А до артэонов тебе не добраться. Ты просто психопат, хватит корчить из себя крутого злодея.

  - Психопат? По-моему я никто. Сам себя я вижу неким подобием тени... - безумно рассуждал он вслух.

  - Значит вот теперь как! Теперь ты у нас тень! Или все-таки "семя безумия"?

  - Тень мира артэонов. Произрастающая из безумия... Вот как-то так. Я прибываю в темноте, со стороны наблюдая за этим миром, за вашей бессмысленной возней. Выжидаю, пока вы своими ошибками наплодите грехов, сами дадите мне повод...

  - Оригинально скажу я тебе, - продолжал демонстрировать свою несерьезность маг.

  - Просто пока для себя я не вижу почвы. Когда придет время, я еще устрою вам сюрприз, оставшись незаметным для всех, как и подобает тени. Зря ты смеешься. Придет время, и мы еще продолжим этот разговор, - сковав лицо лютой злобой, под конец пригрозил он магу, но Фросрей все не мог избавиться от улыбки. Несмотря на попытки сдерживать себя темная сущность собеседника Фросрея все же вылезла наружу. В глазах мага он был психопатом, из-за отсутствия какой-либо связи с окружающим живым миром, теряющимся во времени. Он забывал, что говорил магу, а что нет. Фросрей слушая его пафосные рассуждения о самом себе, эти несчастные попытки самообмана уже с трудом сдерживал улыбку. Ведь он слышал этот бред уже множество раз. Про себя забавляясь над ним, маг все равно давал ему выговориться, а то вдруг он больше не захочет видеться. Для Фросрея это было чудовище тщетно пытающееся оправдать свое безумие принесением логики в свою пронизанную сумасшествием жизнь.

  - Хочешь оставаться незаметным? Желаешь жить дальше? Но какой смысл в продлении существования подобного твоему? - давая ему выговориться, как психолог пациенту изучал его маг.

  - Никакого! - безумно усмехнулся он. - А, по-твоему, в окружающей череде бессмыслицы хоть чье-то существование оправдано хоть чем-то? - упрекнул мага странный собеседник. - Я не думаю о своей жизни как о... жизни. Жить это значит бояться смерти. Меня пугает лишь заточение. Например, в глыбе льда. Ведь так вы поступаете с древними проклятиями, которые не можете остановить? Я, как бы это глупо не звучало, хочу остаться свободным.

  - Ладно Ортопс, "древнее проклятие" ты мое! Пойдем внутрь, пока никто не обратил на нас внимание.

  Маг в своем сером плаще бродяги и тот чье общеизвестное имя звучало, как Ортопс все также скрывающийся под черным плащом зашли внутрь трактира, усевшись за свободный столик в самом углу в стороне от всех, в части зала, куда напрямую не проникал солнечный свет. Тяжело топая по полу, монстр в черном плаще шел следом за магом.

  - А ты значит, все также пытаешься спасти этот мир. Корчишь из себя супергероя? - усевшись за стол напротив мага, он поглядывал на него из-под капюшона своего черного плаща.

  - Это ты у нас злодей из книжек! - Фросрей развеселил собеседника. - Я же просто беспокоюсь о поддержании порядка. Какой смысл ото всех этих публичных героев, большая часть подвигов которых выдумана и приукрашена? Они борются с преступностью, ищут себе равных соперников среди порождений зла. Лишь бы только победив очередного надоевшего всем гада напомнить миру о своей значимости, вновь заставить всех любить себя. При этом мир вокруг как был убогим, так и остается. Борясь с преступностью и разными крутыми злодеями этот мир не исправить. Как можно решить проблему, борясь лишь с ее последствиями? Это пустая трата времени. Чтобы помочь этому миру нужно что-то более глобальное, кардинально иное.

  - И ты придумал, что именно?

  - Нет, поэтому я и молчу.

  Официантка в красном пестром фартуке принесла им пиво. Пышная румяная девушка с недоумением и опаской косилась на эту парочку, уединившуюся в стороне от остальных клиентов, столь немногочисленных в разгар буднего дня. С улыбкой посмотрев на нее из-под капюшона своего плаща показав, что он всего лишь немощный старик Фросрей щедро насыпал ей золотых монет. Она довольная удалилась, теперь они могли спокойно продолжать разговор. Он потянул к кружке с пивом свои руки, облаченные в перчатки какого-то безумного костюма из темного кроваво-красного стекла. Стекла или какого-то другого прозрачного материала, укрывающего тело, через который было видно его настоящие немощные, слабые руки. Кончики пальцев его "стеклянных перчаток" венчались длинными острыми когтями. Пододвинув пиво, он с наслаждением втянул его аромат, так и не сделав ни единого глотка. Потягивая пиво, вымазав бороду в его пене, маг с интересом наблюдал за ним.

  - Вот ты говоришь о порядке, - надышавшись пивом, снова закутавшись в плащ и погрузившись в тень откинувшись на спинку кресла, начал он своим мертвым тяжелым голосом. - То есть тебе по нраву тот порядок, что царит в мире людей? Тебе по нраву мир, в котором у кого-то есть все, а у кого-то ничего. Их порядок, в жестокости которого лишь единицы знают, что такое счастье, лишь единицы по-настоящему живут, в то время как остальные довольствуются малым, погрязают в тяжести страданий. Это ужас, к которому все вокруг почему-то привыкли. На мой взгляд, если система неспособна сбалансировать саму себя она должна быть уничтожена. Если людское общество в условиях своего порядка неспособно обеспечить достойное, равное для всех своих членов существование, не обделяя никого, то такой порядок, как и построенное на нем общество должны быть разрушены. Уничтожение всего живого единственный верный способ решения всех проблем. Можешь смеяться, но это факт, который я осознал после столь долгого наблюдения за вами. Этот круговорот сумасшествия, этот зверинец должен просто прекратить существовать, ради общего блага. Если все будет разрушено, уничтожено и только тогда среди руин, когда ни у кого ничего не останется восстановиться справедливость. Это единственное возможное равновесие. Как говориться не можешь сделать лучше, так сделай хуже и тогда многие одумаются, - спрятав лицо под капюшоном, закашливаясь, тяжело озлобленно прохрипел он.