– Приступим, – сказал Володин и обратился к Попикову: – Сами не желаете выдать незаконное и сокрытое?

– Нет у меня ничего! – зло бросил Попиков. Он медленно, оглянувшись на Бойцова, шагнул к этажерке, лениво опустился на стул, вальяжно закинув руку на полочку, заваленную разным барахлом. – Чтобы вы, товарищи, на всякий случай знали – до недавнего времени я был секретным сотрудником Госполитохраны. Так что друзей и связи имею. За свое самочинство ответите!

Не вступая с Попиковым в перепалку, Володин, Бойцов и еще два агента начали обыск. Хозяина дома, на которого нет-нет да скашивал внимательный глаз Иван Иванович, вдруг одолела зевота. То и дело прикрывал он сложенной щепотью ладошкой рот, возвращая после руку на этажерную полочку. Но п е р е и г р а л, потому и не ускользнуло от Бойцова осторожное, скрадчивое движение Попикова, сунувшего что-то с полочки за обшлаг рукава.

Бойцов подскочил к Попикову и, завернув ему руку, вытянул из-за обшлага скользкий сверточек. Это оказалась атласная лента, в которую был завернут прямоугольный штампик с малюсенькой ручкой-пипочкой.

– Что это тут мы прячем, гражданин хороший?!

Атласная лента оказалась занятной: на ней фиолетово круглились семь или восемь оттисков печатей ГПО. Штампик тоже относился к этому ведомству.

– А то! – выкрикнул от порога Мишка Долгарев. – Говорил по делу, учти, начальник!

– Товарищ Володин! – позвали из дальней комнатки. – Тут у него на четвертных листах заготовки для мандатов и оружие, два револьвера!

– Он еще «бравунинг» Бориске давал! – выкрикнул снова Долгарь.

– Помолчи! – одернул его один из милиционеров. – Не мешай обыску!

– Гражданин Попиков! Вы арестованы! – громко объявил Володин.

– Гады вы бесштанные… И дурни. За какую идею пуп рвете?.. Э-э-эх-хэ-хэ… Знал бы я, что арестовывать придете – перестрелял бы всех, как куропаток… – устало процедил Попиков и тяжело вздохнул. – И сам бы вам в руки не дался, застрелился бы…

– Не дали бодливой корове рогов! – ответствовал на это Володин и уселся к столу писать протокол обыска. Понятые с ужасом взирали на оружие и принадлежности для изготовления липовых документов, разложенные на столе, переводили круглые глаза на хозяина дома, которого по-соседски считали человеком порядочным и домовитым.

– Сашенька! – сладким голосом позвал вдруг Попиков, которому на руки намотали тугой шнур. – Выйди, милая, попрощаемся.

Шурочка показалась в дверях комнаты. Плакала.

– Может, и к лучшему, Сашенька, – раздумчиво произнес Попиков, обводя ее взглядом с головы до ног.

И снова повторил:

– К лучшему… А то какая жизнь после квартиранта, да, Сашенька?

Мишка Долгарь тихо и грязненько захихикал со своей табуретки. И Бойцов понял, о чем говорит своей сожительнице Попиков. Знатно расплатился с ним за фальшивые бумаги и другие услуги главарь шайки!

Попикова доставили в городской угрозыск, куда к тому времени были переведены и остальные арестованные по всему первочитинскому клубку.

В кабинете у Фоменко шел дополнительный допрос Мишки Жеребцова. Дмитрий Иванович вычленил его из числа остальных арестованных, почувствовав, что Жеребцов – человек духом нестойкий, за жизнь свою трусливый и ради собственного спасения утопит любого. К тому же ему прямой смысл был колоться, так как крови на нем не было, а только соучастие.

Но Мишка взахлеб рассказывал начальнику угро всё, что знал о шайке, вовсе не потому, что трезво оценил свои шансы – возможность отделаться тюремным заключением. От ареста он впал в панический испуг, потому и пустился во все тяжкие.

– Гражданин начальник, – окончательно сник Жеребцов, когда его опознал вызванный в уголовный розыск свидетелем торговец Брозовский, – готов оказать следствию и уголовному розыску всю посильную помощь.

– Где обитает Ленков?

– Долго жил у Попикова. Его туда Христолюбов Андрюха устроил…

– Кто такой, подробнее?

– Я про него мало что знаю. Он в Кенонском участке милиции служит…

– А где сейчас может быть Ленков?

– Не знаю… Разве что, у портного Тараева, на первой Чите. Он и раньше там часто бывал…

– Точно?

– Скорее всего… Но ежели, гражданин начальник, надобность срочная, то я завсегда проведу…

– И где вы такие услужливые раньше были!

Фоменко вызвал Володина, приказал сформировать группу из находившихся на месте агентов угрозыска для проверки квартиры портного. Но сил оказалось маловато.

– Дмитрий Иванович, – вступил Бойцов, – я сейчас попрошу людей у нашего начальника – Бородина.

– Действуй, Иван.

Иван Иванович поспешил в управление уездной милиции.

– Хорошо, – кивнул Бородин. – Дам команду, чтобы тебе с пятого участка выделили подмогу…

– С пятого?.. Лаврентий Васильевич! Разрешите, я сам отберу угодных мне людей…

– Хм, угодных ему! Что-то ты, Бойцов, зазнаваться стал!

– Подозрения у меня на этот участок, особенно после поездки по деревням. Взять ту же заставу с Кадалинского зимовья. Спились! Да и сами посудите, Лаврентий Васильевич, сколько в последнее время преступлений, особенно ограблений на трактах, вся территория к пятому участку относится – а каков результат? Ничего не раскрыто!

– Лукьянову я хвоста накручу!

– Там не хвоста надо крутить, а разбираться с каждым персонально! Вот сегодня на допросе один из задержанных бандитов показал на милиционера Христолюбова – как ленковского прихвостня. Христолюбов оттуда же, с пятого!

– Будем таких гнать поганой метлой! Но больше у меня резерва нет! Служба, Бойцов! Все люди расписаны по постам, оголить оные не имею права! Ты вот что, направляйся-ка к областному инспектору Антонову. У него есть свободная сила. К тому же ты у нас, смотрю, очень самостоятельный!

Бородин с раздражением глянул на подчиненного.

– Вот у Антонова и проси, каких тебе надобно!..

Матерясь, Иван Иванович кинулся к областному начальству. Пробиться к Антонову было трудно, на это ушел почти что час.

Когда же наконец вошел и стал излагать мотивацию своей просьбы, то начальник слушал вполуха, беспрестанно отрывался на телефонные звонки, подписывал бумаги, которые вносили без очереди и стука входящие в кабинет люди, тихо нашептывающие что-то Антонову в ухо, косясь на постороннего.

Иван Иванович начинал свои объяснения снова и снова, наполняясь злостью на чинушу и его приспешников.

– Слушай, Бойцов, – раздраженно ответил наконец Антонов. – Никого я тебе дать не могу! Ты что, не знаешь?! Неприятность в Троицкосавске такая, что – ого-го! Теперь ещё этот чёртов налет на областное управление! А тут ты со своей чепухой! Туда все силы брошены!

Что за неприятность случилась в Троицкосавске, Бойцов слышал. Полторы недели назад там был убит начальник почтово-телеграфной конторы Зайцев. На место преступления прибыл товминвнудел Михаил Данилович Иванов, которому в довольно короткое время удалось выяснить полный характер совершенного преступления. Были отысканы и виновники. Часть преступников была арестована. Дело вызвало большой шум в газетах.

Иванов не специально приезжал по убийству. Были у него там и другие, инспекционные дела. Вечером 3 марта, когда товминистра возвращался в служебную квартиру из театра, он почувствовал за собой слежку, а потом, уже у самого дома, раздался выстрел, и пуля свистнула около головы. Иванов и сопровождавший его сотрудник открыли ответный огонь, но злоумышленник скрылся.

Расследование покушения на товминистра начали активно и широко, с облавами и прочесываниями крупными силами. Но пока толку не было.

Дерзким был и налёт на областное управление милиции 8 марта. Ночью на дежурившего там милиционера Кулакова напали двое. Поначалу Кулаков и не заподозрил ничего, ведь одним из пришедших был его сменщик по дежурству милиционер Иван Калинин. Он предложил распить бутылочку, и Кулаков смалодушничал, выпить не отказался.